Шелест забытой книги

Глава 1. Открытие Кости Апостолова

«Все было встарь, все повторится снова,

И сладок нам лишь узнаванья миг».

Осип Мандельштам

Посвящается забытым писателям

Время действия: начало 80-х годов ХХ века

Весна подкралась в город незаметно. Казалось, ещё недавно стоял холод, и ветер гулял по пустым улицам города, кружа хоровод пыли, обвивая печальные ряды домов и сумрачные памятники, шелестя нагими тонкими ветками. Но весёлые стрелы солнца пронзили тучи, прогнали прочь февральские вьюги, зажгли мир радостью, пригрели теплом черепичные крыши и старую облупившуюся крепость. В несколько дней запели звонкоголосые птицы и встрепенулись, ожили деревья. Лопались, подобно стеклянным банкам, почки, и звёздочки клейких листьев распускались навстречу горячим лучам.

Уютным апрельским утром шедший в институт Костя заметил на тумбе афишу, возвещающую о гастролях известного фокусника Чаровника. С афиши загадочным взглядом смотрел человек с худым длинным лицом во фраке и в цилиндре, а рядом с ним застыла красивая темноволосая девушка с миндалевидными глазами в серебристом платье. 

В общем-то Костя к различным фокусникам и другим циркачам был достаточно равнодушен и по инерции хотел пройти мимо, но образ девушки с солнечной улыбкой долго плыл перед его взором.

Придя домой и бросив сумку, он всё ещё пребывал словно в тумане и не мог забыть девушку на афише.

Поздним вечером он тихонько отворил дверь, стараясь, чтобы не щёлкнул английский замок, осторожно прикрыл её и помчался к остановке трамвая. Прибыв в центр города, где висела афиша, он аккуратно снял её, сложив вчетверо, спрятал на груди под лёгкой курточкой и вернулся домой.

Дома его уже ждала встревоженная Клементина.

- Где это ты так долго ходил, сокол? Что это у тебя под курткой?

- Ничего, - словно пион покраснел Костя.

И он старался побыстрее укрыться в своей комнате, чтобы не дать разгуляться гневу и избежать скандала.

- А ну - ка стой!

Клементина схватила его за курточку так, что затрещала материя.

Костя возмутился.

- Как ты смеешь! Не трогай, это моё! - закричал он, видя, как мачеха уже рассматривает афишу, вращая её во все стороны.

- Оставила бы ты его в покое, - миролюбиво сказал рыхловатый отец, появившийся в дверях в полосатой пижаме, с газетой и с трубкой во рту. – Он уже достаточно взрослый парень, на четвёртом курсе! Я в его годы уже работал!

- Взрослый, - скептически сказала Клементина. - Собирает всякую гадость. Смотри, что твой сыночек приволок.

Рывком она развернула афишу, и та резко лопнула, разлетевшись на две половины.

- Что ты делаешь! – закричал поражённый Костя.

- Ой! – притворно елейным голоском сказала Клементина. – Нечаянно, по-дурацки вышло... Да и зачем тебе макулатура?

«Дура!», - хотел крикнуть Костя в ответ, но весь побелев, всё же сдержался.

Громко хлопнув дверью, он закрылся в своей комнате и там долго сидел, опустив на голову руки, думая о своей несчастной и рабской жизни...

Уверившись в том, что ему необходимо обязательно побывать на выступлении загадочного иллюзиониста, чтобы самому увидеть девушку, Костя на следующий день отправился в кассы.

Билет артиста из Югославии был не самым дешёвым, и Костя был вынужден растрясти свою копилку.

Зато он был одним из первых, купивших билет на зарубежного гостя. Там же он приобрёл плакат, очень похожий на пострадавшую от рук Клементины афишу. Грациозная, чернобровая девушка со смуглым южным лицом и выразительными миндальными глазами всё так же улыбалась рядом с долговязым немолодым мужчиной.

Апрельский вечер был светлым и уютным. Ветер утих, запутавшись в свежих ветках деревьев и волосах прохожих.

В потоке любопытных зрителей, собравшихся на представление, Костя вошёл в блистающее разноцветными огнями здание. 

У входа всех встречал и приглашал угрюмый детина с округлой чёрной бородой. Он угрожающе двигал мохнатыми бровями, отчего те изгибались как черви. Косте стало как-то неприятно, некоторые посетительницы и вовсе пугались его гримас, но мужская часть ободряюще улыбалась. Рядом с бородачом какая-то злая на вид остроносая тётка в платке проверяла билеты. 

Зато в холле было умиротворяюще спокойно. Небольшой оркестр играл мелодии. Таинственные и загадочные, они звенели в помещении как в пышном храме. Вокруг ходили беззаботные и лёгкие люди. Одиноких почти не было.

В зале Костя уселся в кресло и с некоторым волнением глядел на тяжёлый занавес из синего бархата, усыпанный блёстками. 

Когда наконец-то румяный конферансье объявил артиста, оркестр грянул «Полёт валькирий» Вагнера. Эту композицию Костя хорошо знал ещё с музыкальной школы.