Шёпот ветра

Глава 2.2.

- Надо было все-таки врезать тебе, Краснов! Ты что вытворяешь, ненормальный?! Меня там подруги ждут, между прочим! – с негодованием выкрикивала я, пытаясь унять внутреннюю панику: оставаться наедине с Пашкой мне было строго противопоказано.

Да мы и десяти минут вместе не провели, как начали целоваться!

- Везу тебя ужинать, - самоуверенно ответил уже стопроцентный смертничек.

- А у парня моего ты разрешения не забыл спросить? – мстительно осведомилась я, уж очень хотелось искоренить чертову самоуверенность из его голоса.

- Думаю, твой парень как-нибудь переживет наш ужин, – не слишком впечатлился Краснов. – Кстати, а почему вы не вместе в твой день рожденья?

- Отку...

- Ты сама сказала, что с подругами, - перебил музыкант.

Знаете, как определить ложь? Человек начинает задумываться, делать паузы в своей речи, потому что для сочинительства нужно время. Правду же говорят сразу и без колебаний. Вот и я сказала, нисколько не колеблясь, самый бредовый бред, на который был способен мой мозг в считанные секунды:

- Стасик на соревнования уехал, - трагично сообщила я, поминая недобрым словом мажоришку. – Он у меня баскетболист, капитан команды. Так что, мы сразу будем отмечать два праздника: мой ДР и его победу! - врать про того, кого ты более или менее знаешь, оказалось удивительно легко. Главное не представлять все это ...Бррр...Гадость!

- Стасик значит.

- Стасик, - закивала я и, не теряясь, потребовала: - Так что, вези-ка меня обратно, Краснов! Я верная! И с другими на ужины не хожу! – мажоришка даже не представлял, как ему со мной повезло.

- Заметно, какая ты верная, - многозначительно протянул Краснов, взглянув на мои губы.

- Ты меня вынудил!

- Ага, конечно.

- Ты воспользовался мной!

- Кажется, ты была не против.

- Это случайность!

- И твой язык совершенно случайно оказался у меня во рту? – музыкантишка иронично заломил черную бровь.

- Хватит! – решила окончить наш занимательный диалог, пока желание убить Краснова не достигло критической отметки.

Ночной город за окном замелькал разноцветными огнями красочных витрин и вывесок– похоже, мы подъезжали поближе к центру.

- Французская, итальянская, японская? – зачем-то перечислил национальности Пашка и, заметив мой недоумевающий взгляд, со вздохом уточнил: - Кухня, какая?

«Вот же выпендрёжник!» - злорадно подумала я и не менее злорадно потребовала:

- Борщ хочу! С клёцками!

***

- Приехали! – возвестил Краснов, отвлекая меня от телефона.

- Ты же сказала, что с подругой детства, а у тебя там мужской голос! – обличительно воскликнула Маринка.

- Успокойся, Булкина. Это таксист, - недобро стрельнув глазами в Пашку, пояснила я. – Ладно, мне пора. Не забудь забрать мою курточку.

- Ага, удачи с подругой! Надеюсь, она у тебя секси,- хитро пропела Маринка, отключившись.

- Кто о чем, а вшивый...- я горестно вздохнула, предвидя завтрашний допрос Булкиной. -Ты что, помолчать не мог? – обратилась к спонсору моих мучений.

- Достань кепку и очки из бардачка, - вместо ответа скомандовал Пашка, ткнув в нужном направлении.

- Испортился ты, Краснов, - вздохнула я, следуя приказу. – Или употребление «пожалуйста» теперь принижает звездный статус?

- Меня принижает, когда меня обзывают Светой, - припомнил музыкант легенду, которую я совсем недавно увещевала Булкиной.

- Вот это выбор. Да у тебя тут палатку с товарами можно открывать! – В бардачке теснилось несколько кепок и с десяток пар очков. – Мне идет? – я нахлобучила на голову огромную черную бейсболку с прямым козырьком, которые обычно носят реперы, и показала на пальцах козу.

Глупость, но рядом с Красновым хотелось валять дурака, как в детстве. К счастью, это у нас было не взаимно:

- Дай черную, - приказал «властный и опасный», издевательски добавив: - Пожалуйста.

- Здесь три черных, какую?

- Думаю, эта пойдет, - с меня бессовестно стянули головной убор и довольно ухмыльнулись.

– Ну вот, вечно ты отбираешь игрушки!

- А может, - Краснов резко склонился ко мне, отчего я нервно сглотнула и напряженно замерла, - я хочу, чтобы ты играла, только со мной? – теплое дыханье коснулось губ, а в груди разлилось что-то горячее и, несомненно, опасное, подталкивающее сократить расстояние между нами.

Но, не успела я толком разобраться в своих ощущениях, как всё вернулось на круги своя:

- Пойдем, Сватова, - парень отклонился, удерживая в руке очки. – Будем кормить тебя борщом, - слишком весело закончил он, натягивая свою маскировку.

Радовало только одно: на этот раз прикрываться будут не мной.

***

Ресторан, в котором меня грозились накормить, располагался на пятнадцатом этаже одной из самых дорогих гостиниц города. И я впервые в жизни радовалась, что пошла на поводу у Кузнецовой и надела платье...

На первый взгляд лаконичный интерьер в неброских пастельных тонах выглядел вполне скромно, без намека на престижность заведения: квадратные столики укрыты льняными белоснежными скатертями, плетеные кресла с мягкими кремовыми подушками, бежевые стены, украшенные неброскими акварельными картинами и, пожалуй, главная изюминка – панорамные окна в пол. Однако это место не относилось к тем, где статустность измерялась позолотой или изысканным фарфором, здесь существовал совершенно иной критерий – гости. Их бриллианты сверкали не хуже любой позолоты, а отбеленные улыбки выглядели фарфоровыми и искусственными.

Первым порывом при виде этого богемного террариума было уйти. Нет, я не стыдилась того, что бижутерия в моих ушах сияла слишком тускло, а платье не носило имени известного бренда. Мне просто было мерзко.

Возможно, вон тот пузатый мужик с плешью, сейчас проедал мой месячный заработок. А блондинка, которая сидела рядом и фальшиво скалилась ему, мечтала о его скорейшей кончине.

Здесь всё было ненастоящим, лживым и даже огни города за окном лишь выдавали себя за звезды.