Шуба

Шуба

Шуба.
В этом году морозы в Москве были нестерпимо крепкими, словно матушка природа, не обращая внимания на растущую озабоченность человечества глобальным потеплением, которое, по словам экологов, должно изменить вскоре облик земного шара, решила, что к России эти прогнозы не относятся, и прошлась по стране с трескучими морозами и воющими метелями. Москве досталось особенно, и город совершенно преобразился. Если бы не разряженный холодный воздух, можно было бы подумать, что россияне дружно поменяли вероисповедание и теперь вовсю внедряли мусульманские порядки. Одетые в бесформенные халаты-дубленки и халаты-шубы, прикрыв лица шарфами, так что видны только глаза с заледеневшими ресницами, москвичи, напоминая косолапых медвежат, неуклюже перебегают по улицам, жмутся к домам. Автобусные остановки пустеют, улицы тоже, наличие населения подтверждается только в магазинах и метро, куда, похожие на воинов ниндзя, с закрытыми лицами, заходят замерзшие люди, нерешительно открывают красные от мороза лица. На покидающих теплое метро и прочие отапливаемые помещения смотрят, как на идущих на верную смерть героев, чье имя неизвестно, но подвиг вечен. С работы друг друга провожают, как будто не чают встретиться снова. Да и работать за эти морозы москвичи разучились – если ты проснулся утром и увидел замерзший термометр за окном, и тебе не стало его жалко – ты бездушный человек. Присоединяться к термометрам и выходить на улицу отваживались немногие.
Следователь Мишин подул на руки и несколько раз согнул и разогнул замерзшие пальцы: его рабочее место было около окна, и ему все время казалось, что он находится на улице и на его подоконнике в комнате тоже лежит снег. Два свитера и куртка, наброшенная на плечи, от холода не спасали. «Похоже, - уныло подумал Мишин, - придется переходить на новую спецформу – шапку и валенки».
На столе перед ним лежал протокол с места преступления, его принесли утром, но только сейчас, после обеда, когда пища, поступив топливом в организм, хоть немного разогрела мыслительную способность, следователь Мишин нашел в себе силы взять листок в руки.
- Погибший – Валерий Юрьевич Нечаев, - прочитал он зачем-то вслух. Потом следователь замолчал и задумался. Тело Нечаева было найдено домработницей в гостиной его особняка. В прихожей лежало тело собаки Нечаева – на фотографии Мишин увидел огромного черного с белыми пятнами дога, больше похожего на теленка, чем на собаку. Собаке перегрызли горло, да так, что голова была закинута далеко назад, обнажая рваную рану с запекшейся кровью. Малоприятное зрелище. Мишин отложил фотографию в сторону. Видно, на дога натравили собаку посильнее, которая справилась с этим мощным теленком, но вот хозяин… Валерий Нечаев умер от остановки сердца, никаких ран или следов отравления, ничего. Просто сильный испуг. Из дома ничего украдено не было, документы и деньги лежали на месте. Что могло так напугать предпринимателя, Мишин не представлял, но воображение рисовало ему картины в духе собаки Баскервилей. В самом деле, проще было бы пристрелить собаку и хозяина, ведь Нечаев мог оказаться человеком с крепкими нервами и позвать на помощь… Подобный случай был первым в практике Мишина, но он решил начать с самого простого – разыскать компаньонов по бизнесу.
Через несколько часов следователь Мишин устало болтал ложкой в чашке с остывшим чаем, дожидаясь конца рабочего дня. Дело Нечаева, как и другие дела, что он вел, пока никак не продвинулись. Казалось, что в городе замерзают не только люди, но и телефонные кабели, потому что везде, куда бы он не позвонил, возникали проблемы со связью. Все, что удалось выяснить, так это то, что Нечаев держал совместно с предпринимателем и другом Николаем Заречинским сеть магазинов по продаже бытовой техники. Заречинский должен был приехать с минуты на минуту, но опаздывал, Мишин ждал его, сидя в холодном кабинете и наблюдая, как за окном сгущаются зимние сумерки.

- Так значит, вы не единственный компаньон Нечаева? – спрашивал Мишин у подтянутого пятидесятилетнего Заречинского, сидящего напротив него.
- Сейчас, то есть, до сегодняшнего дня, я его единственный компаньон, но начинали мы это дело вчетвером. Валера Нечаев, я и наши друзья: Вячеслав Непогодько и Максим Ворожеев. Непогодько недавно решил уйти в шоу-бизнес, заработанный капитал вложил в новую музыкальную группу – может, видели: девушки-скрипачки поют и здорово играют на электронных скрипках.
Мишин знал эту группу – его всегда удивляло, как продюсерам этой группы удалось найти шестерых талантливых высоких и красивых девушек, которые поют и еще, к тому же, так страстно играют на скрипках.
- Ну, а Ворожеев? – спросил следователь, возвращаясь к делу.
- Ворожеев – это отдельная история. Дело в том, что он в нашем бизнесе участвовал мало, поэтому мы предложили ему выйти из доли, отдали вложенные деньги, расстались с ним. Но Ворожеев решением остался недоволен. Он все время приходил к нам, требовал взять его обратно, угрожал.
- Угрожал? – заинтересовался следователь.
- Да, но это не то, что вы думаете, - поспешил разочаровать Мишина Заречинский. - Видите ли, Ворожеев всегда был странным типом. Увлекался фантастикой, магией, сверхъестественным. Мне всегда казалось, что он на этих вещах повернут, недаром же его жена с ним развелась, чтобы увезти от него дочь, говорят, он пытался обучить девочку колдовству, а жена у него человек простой, верующий. Вот и решила дочку от него забрать, но виделись они всегда, дружили, встречались. А как Ворожеев от нас ушел, так и вовсе свихнулся. Приходил и грозил, что нашлет на нас порчу, молол такую чушь, что уши в трубочку сворачивались, несколько раз с охраной приходилось выставлять. А потом он вдруг перестал приходить. Уже месяца полтора не звонит и не приходит. Устал наверно.

- Алло, добрый день, - Мишин дозвонился до квартиры Ворожеева только на третий раз.
- Добрый день, - раздался в трубке приятный женский голос.
- Могу я поговорить с Максимом Ворожеевым?
В трубке возникла пауза, после которой женщина спросила:
- Простите, а кто его спрашивает?
- Это следователь Мишин беспокоит, я хотел бы поговорить с господином Ворожеевым о его бывшем друге Валерии Нечаеве.
- Мой отец умер месяц назад, - ответила женщина.
- Примите мои соболезнования, - ляпнул Мишин. – А вы его дочь? Как вас зовут?
- Юлия.
- Видите ли, Юлия, я хотел поговорить с вашим отцом об очень важном деле, чтобы он рассказал о своих отношениях с Нечаевым и Заречинским.
- Не было у них никаких отношений, - резко бросила Юля. – Эти предатели просто кинули моего отца!
- Может, вы сможете прийти завтра к десяти ко мне и рассказать об этом?
- Хорошо. А что, собственно, случилось? Эта компания обанкротилась?
- Я все расскажу вам завтра.