Шутка Песчаной Бури

Глава шестая. Приглашение

Лагерь разбили быстро, день, проведённый в пути, не был утомительным. Казалось, сама пустыня сжалилась над путешественниками. После вечернего намаза Зайдулла взял в руки зурну. Принц, вдохновленный видом чудесного оазиса на фоне заходящего солнца, присел неподалёку от своего шатра и поднёс флейту к губам. Дивная мелодия лилась, рассказывая об усталых путниках, припадающих сухими губами к прозрачным родникам, о дальних дорогах и возвращении домой. Науваль, переодевшаяся в женскую одежду, и Аласкар расположились рядом, наслаждаясь игрой Соловья пустыни.

На другом конце оазиса, в лагере шейха Айнура мелодия тоже была услышана. Амира, запыхавшись, забежала в шатёр брата.

— Тимур! Ты слышишь? Это же чудо! — воскликнула принцесса.

Тимур, готовивший доспехи, хотел отругать сестру за подобное вторжение, но не смог. Таким восторженным было личико Амиры. Сын шейха не особо разбирался в музыке, но доносящаяся мелодия действительно была приятной. Сестра нежно ему улыбнулась:

— О, мой великолепный брат, гибкий, как пантера и смелый, как…

— Амира, говори сразу, что ты хотела попросить, — Тимур хорошо знал — если сестра становилась ласковой, значит, ей что-то нужно.

— Брат, ты всё равно пошлёшь слугу приглашать моего жениха Зафара, ой, Зайдуллу, — Амира поёжилась под гневным взором брата и поспешила заверить: — Клянусь, до завтра я выучу его имя! Так вот: пусть слуга узнает, кто так чудесно играет и пригласит на завтра музыканта к моему шатру. В то время как ты будешь наслаждаться поединком, я буду наслаждаться искусной игрой.

Тимур согласился с облегчением, эту малость он мог сделать для сестры.

Зайдулла играл следующую мелодию, когда подбежал один из слуг:

— Мой господин, из лагеря шейха к тебе посланник, он идёт следом за мной.

Принц не растерялся и сунул зурну в руки Науваль. После обмена приветствиями посланник произнёс:

— О, досточтимый принц Зайдулла, мой господин, принц Тимур, приглашает тебя померяться силами завтра утром. Поединок будет вестись на саблях. Мой господин предлагает биться в доспехах, дабы избежать ранений. Утром я приду и отведу тебя на место схватки.

Зайдулла знал, что от подобных приглашений отказываться не принято и выдавил из себя:

— Передай своему господину, что я сочту за честь биться с ним.

Тут посланник перешёл ко второй части поручения:

— Принц, скажи, на зурне играла эта прекрасная девушка?

— Да, никто лучше Науваль не играет на флейте, — ответил Зайдулла, незаметно толкнув девушку в бок.

Посланник же сказал:

— Принцесса Амира просит прийти тебя, Науваль, завтра утром, дабы усладить её слух чудесной игрой. За тобой придёт служанка.

Принц ещё раз ткнул в бок дочь караван-баши, на этот раз довольно чувствительно, ведь девушка растерялась, наверное, первый раз в своей жизни.

— Передайте принцессе, да хранит её Аллах, благодарность за приглашение. Я приду, — сказала Науваль вежливо, опустив глаза, чтобы не выдать сверкавшие в них молнии.

Посланник удалился. Около шатра воцарилось молчание. Принц, Науваль и, ставший свидетелем беседы с посланником, Аласкар лихорадочно думали, как достойно выпутаться из обвивших паутиной неприятностей. Неожиданно Науваль улыбнулась и попросила Зайдуллу:

— Мой господин, прошу: встань и подойди ко мне.

Принц послушался, он видел, что девчонка что-то придумала. Науваль же осмотрела принца со всех сторон, встала рядом с ним и спросила Аласкара:

 — Что скажешь о нашем росте, воин?

Тот ответил не думая:

— Ты высока для девушки, принц, да простит меня господин, невысок для мужчины. Вы одинакового роста.

Науваль начала рассказывать свой план:

— Мой принц! У меня с собой доспехи, изготовленные лучшими оружейниками Самарканда.

— Мне не помогут никакие доспехи! — воскликнул Зайдулла. — Противник поразит меня первым же ударом.

— Ты не дослушал, господин, у этих доспехов шлем с маской-личиной, скрывающий лицо. Я буду биться вместо тебя на поединке. Мы одного роста, даже в нашем лагере никто не заметит подмены. Аласкар пойдёт со мной, как оруженосец. А после боя мы быстро уйдём, под предлогом, что нужно готовиться к церемониям, — Науваль торжествующе посмотрела на мужчин.

— А если сын шейха окажется сильнее? — спросил Аласкар.

— Я буду биться изо всех сил, бой будет достойным, — лицо девушки словно осветилось предчувствием схватки. Это было лицо воина. Помолчав, Науваль добавила, обратившись к Аласкару: — Великий воин, я освобождаю тебя от обещания жениться на мне.

— А если он всё же надумает, джаным? — спросил принц.

— Тогда пусть по доброй воле, а не по принуждению предложит быть его женой, — ответила дочь караван-баши.

Тут принц кое о чём вспомнил:

— А где мы возьмём девушку, играющую на зурне?

Зайдулла осёкся, заметив недвусмысленные взгляды Науваль и Аласкара.

— Даже не думайте об этом, — произнёс он.