Шутка Песчаной Бури

Глава восьмая. Путь домой

После перевала караванщики расположились на отдых. Степан перед сном долго смотрел на дворец Зелёного дракона. Просто смотрел — без мыслей, без вопросов. Казалось, звёзды успокаивают, утешают, подбадривают. Кузнец сам не заметил, как уснул спокойным сном.

Путь показался бы лёгким, если бы не тревога: пять лет срок не малый. Всё потерянное, кроме времени, можно найти — эти слова Ван Вейжа запали в память. Через несколько переходов показался Город, Степан отделился от каравана и поскакал к Глубокому колодцу. Сердце то замирало от предвкушения встречи, то пускалось в галоп, подобно арабскому скакуну.  

Кузнец соскочил с коня, подбежал к колодцу и крикнул в него:

— Джумана!

— …мана …мана …ана, — откликнулось эхо.

Степан крикнул ещё раз:

— Джумана!!!

— …мана …мана …ана, — раздалось в ответ.

Кузнец снял с коня тюк с вещами, достал аркан и верёвку, связал вместе. Закрепил за камни и спустился в колодец. Внизу было обычное дно, сухой холодный песок. А вверху на небе мерцали звёзды.

— Ты не прав, — громко сказал Степан, обращаясь к Зелёному дракону.

— …прав …прав, — возразило эхо шёпотом.

— Нельзя найти не только время, но и потерянную любовь.

Вот тут у эха возражений не нашлось.

Степан вылез из колодца и попал в объятья красавицы девушки и молодого мужчины. Несколько мгновений потребовалось осознать, что это Нур и Азиз.

Нур намеревалась расцеловать друга троекратно по русскому обычаю, но Азиз оттащил её после первого же поцелуя.

— Ты ревнивее своего отца и дядюшки Аласкара! — возмутилась дочь шейха.

— Я не ревную, но моя невеста не должна дарить поцелуи другим мужчинам! — возразил Азиз.

— Невеста ещё не жена!

Пару минут влюблённые ссорились, затем вспомнили про друга и забросали его вопросами. Степан не успевал отвечать.

— Ой, в Городе же Рашид-ага, ты не представляешь, как он горевал по тебе. Словно потерял сына. Пойдём же, обрадуем почтенного, — Нур тормошила Степана за рукав.

Они втроём направились к городу пешком, ведя коня в поводу. Расспросы не прекращались, Нур и Азиз ахали, охали при рассказе о приключениях в Поднебесной. Кузнец понял, друзья пока не хотят говорить о Джумане, и решил подождать с вопросами.

Рашид, увидев Степана, воздел руки к небу:

— О, Аллах, Всемилостивый и Всемогущий! Ты услышал мои молитвы, — затем крепко обнял кузнеца и даже прослезился.

Почти все жители Города побывали у купца, устроившего великий праздник в честь возвращения пропавшего друга. Праздник длился три дня. Приехали кочевники. Тимур на этот раз захватил Марьям и сыновей.

К Глубокому колодцу Степан пришёл вечером пятого дня. Опустился на песок, прислонившись спиной к ещё тёплым камням. Долго сидел, закрыв глаза и вспоминая Джуману, пока не услышал:

— Не суди строго, Дух колодца всего лишь джинн, они не умеют любить и ждать.

Азиз присел рядом. Он рассказал о том, как сначала Джумана подумывала отказаться от бессмертия ради Степана. Но вскоре встретилась с Ифом, сыном огненного джинна, влюбилась и сбежала с новым возлюбленным на Крышу Мира.

— Знаю, ты решил отправиться на Родину, не буду отговаривать, но помни, здесь всегда тебе рады, наш дом — твой дом, можешь в любое время вернуться — в гости или навсегда, — сказал Азиз другу.

Степан посмотрел на луну, затем на дворец Зелёного дракона и мысленно задал вопрос: «Как жить с сердцем, разбитым от любви?»

В голове зазвучал голос Ван Вейжа: «Несчастье входит лишь в ту дверь, которую ему открыли. Живи, сохраняя покой. Придет весна, и цветы распустятся сами».

Утром вместе с одним из караванов Степан покинул Город. Ему предстоял долгий путь домой.

Конец седьмой части.