Сигнатура судьбы

Сигнатура судьбы

– Месье, пора вставать.

Я открыл глаза. Возле кровати стоял мужчина средних лет, одетый в ливрею зелёного цвета. На его голове был белый парик, заканчивающийся над плечами крупными буклями. Видимо, мой взгляд был таким удивлённым и испуганным, что мужчина немного попятился назад. А удивляться было чему.

Во-первых, меня разбудил совершенно незнакомый мужик, да ещё и разодетый на театральный манер. Во-вторых, гигантская кровать, на которой я возлежал, не имела ничего общего с моей, той, на которой я спал последние несколько лет.

И наконец, в-третьих. Комната, в которой всё это происходило, была таких размеров, что у меня чуть не случился приступ агорафобии.

– Месье, – повторил человек в ливрее, – ваши родители ждут вас к завтраку.

Стало ещё более непонятно. С предками не живу уже лет десять, да и вообще, видимся довольно редко. Всё это было довольно странно и загадочно.

Человек вышел. Из спальни вела ещё одна дверь. Открыв её, я обнаружил ванную комнату и туалет, точно в таком же стиле, как и спальня. Я слабо разбираюсь в архитектуре, но для себя решил, что это ампир. Быстренько умывшись и выйдя из ванной, окинул взглядом комнату. В углу стоял шифоньер, с красивыми резными украшениями на фасаде. Дверцы были открыты, как бы приглашая к процедуре одевания. Недолго думая, я выбрал костюм строго покроя и лакированные туфли. Белая рубашка ожидала меня рядом, аккуратно расположившись на спинке стула.

Коридор и лестница, ведущие на первый этаж были огромными и вычурными. Внизу меня встречала уже знакомая зелёная ливрея. Он предупредительно открыл дверь, и я вошёл в зал. За длинным столом, укрытым белой скатертью и сервированным с одного, дальнего от меня конца, сидели мои батя и мама. Но...

На отце был надет халат, с огромным отложным воротником. А на маме странное платье в стиле века эдак девятнадцатого. Отец строго посмотрел на меня и медленно произнёс:

– Молодой человек, вы заставляете себя ждать.

Первой мыслью было сказать: «бать, ты чё?», но что-то меня удержало.

Вместо этого я ответил:

– Простите, так получилось.

Подали какую-то еду. У меня видимо, был шок от происходящего, потому что я вообще не помню, как и что ел. Всё это можно было принять за розыгрыш. Но дом, одежда, обстановка, никак не вязались с моими родителями. Отцом, работающем в автосервисе и мамой, сотрудницей отдела кадров хлебозавода.

Вернул меня в реальность голос отца:

– Сергей, я надеюсь ты помнишь, что у нас сегодня важное дело?

Ни фига я не помнил, но на всякий случай утвердительно кивнул. Отец продолжил:

– Судя по твоему парадному костюму, ты действительно готов, но на завтрак можно было одеться и попроще… Впрочем, как угодно.

Речь, одежда, обстановка – всё напоминало странный театр. Только я был не в зрительном зале, а на сцене, и исполнял роль, которую мне впарили не спросясь моего согласия. Все мы знаем про путешествия во времени, но это сказки для восторженного юношества. Хотя, когда тебя будит слуга, и ты просыпаешься во всём этом великолепии, хочется пересмотреть своё отношение к фильму «Назад в будущее».

Наконец-то все собрались в холле. Открылась входная дверь и мы вышли на крыльцо. Утренний город был тих и солнечен. Казалось, приветливая погода должна была вселить уверенность и обуять мечущиеся мысли. Казалось бы, но странности продолжали продолжаться.

Подъехала карета, может и не карета, но в данный момент в моей голове сидело только это слово. Поездочка была ещё та... Этот «катафалк» трясло и кидало не по-детски, а грохот колёс о булыжную мостовую порождал ещё больший хаос в моей голове. Я смотрел в окно. Архитектура проплывающих мимо зданий что-то напоминала. Потом мы поехали вдоль реки и я увидел разведённый мост. Мост и мост, ничего необычного для любого петербуржца. Но дело в том, что и я, и родители проживали в городе Волгограде. Каким образом мы оказались здесь, да ещё все вместе, было уму непостижимо. Понять куда и где мы едем, естественно, было невозможно. Наконец-то карета остановилась. Мы выбрались на волю из этого исчадия ада. Мне показалось, что это была Английская набережная. Я был здесь на экскурсии, да и сам когда-то бродил в одиночестве, любуясь на Неву.

Мы поднялись на крыльцо ближайшего к нам трёхэтажного особняка. Дверь открылась – видимо, нас ждали. На пороге стоял лакей. Странно произносить это слово с нашим-то пролетарским образованием, но это был именно он. Пропустив нас в холл, он попросил подождать и ушёл. Мне показалось, что внутреннее убранство этих, по крайней мере двух домов, в которых я побывал, создавалось по единому образцу. Я специально не говорю «наш дом», «мой дом», потому что к тому месту, где я проснулся, эти слова не имели никакого отношения. И вообще, вся эта чертовщина начинала меня раздражать. Поток вопросов, который я был готов обрушить на головы моих родителей, по непонятным мне причинам застревал у меня в горле. Что меня сдерживало прояснить всё сию же минуту – я не понимал.

Пока я гонял эти мысли в голове в холл вошли мужчина, женщина и девушка.

Одеты они были так же, как и мои родители. Первым заговорил мужчина:

– Рад вас приветствовать, Анатолий Иванович (так зовут моего отца) у себя дома. Разрешите представить – моя жена Ксения Андреевна и дочь Ирина.