Сигор - не за горами

Именно гостеприимство может стать причиной гибели целого народа.

                Отныне будет только так, как скажет Единственный! Он слишком много им позволял! Они не ведают где правда, а где ложь! Им трудно очистить землю от скверны, ведь они и есть скверна земная! Он им дал дома, взрастил их поля, накормил их скот. Он дал им возможность приумножать, и дал им счет. Они ведут счет своей скотине, они ведут счет своим деньгам, они также ведут счет процентам от своих должников. Но они забыли главное - Он ведет счет их грехам. Им вверена целая жизнь, и кстати, им вверена всего лишь жизнь. Они любят своих жен, они любят своих дочерей... потом они любят чужих жен, а потом любят чужих дочерей. Он даровал им разум, но когда они вдвоем, они теряют его... но Он всегда с ними. Их похоти нет предела! Их жадность не знает границ! Их алчность окрыляет их, а гордыня готова свернуть горы.

"И более не будет народа,
Хуже чем эти глупцы.
Они позабыли про Бога,
Но Он не забудет их, увы".

Гостеприимство - это то, что отличает человеческий прайд от животного. Шакал вам никогда не будет рад, пока вы стоите на своих ногах твердо. Лев будет гнать вас из саваны, пока не будет на его территории единственного самца-хищника. Но люди. Люди имеют выбор. Люди могут быть как звери, прогонять гостей, нападать на них, а также не трогать их пока они сами не уйдут. Или же могут принять гостей радушно, предлагая им еду и кров.

Именно гостеприимство может стать причиной гибели целого народа.

- Здравствуйте, а вы кто? - спросил он с удивлением.
- Зерах, не прилично так говорить гостям. Дай сюда ведро. Иди, принеси овощей, я им молока поставлю, - сказала мама растерявшись. Она взяла из рук сына ведро, и быстро подошла к печи.
            Два гостя сидели аккуратно, и лишь с улыбкой наблюдали за тем, как хозяйка дома пытается угодить своим гостям. Тюрбан на их головах был блестяще белым, без единой соринки, борода у обоих была аккуратно сострижена, кожа была как у младенца - гладкая. Одеты были богато, но не чересчур вычурно. Аккуратные сандалии, видно было, что были новые, пыли на них не было, будто пыль к ним не прилипает. У одного из них, что поздоровался с юношей, были темно-карие выразительные глаза. У его друга, второго гостя, были ярко голубые глаза с не менее выразительным взглядом. У обоих на лице застыла немая улыбка. В комнатке, где происходила эта сцена, горело три свечи, но почему-то света было намного больше. Гости будто сами излучали свет.
Зерах с подозрением, порой оборачиваясь, выбежал во двор, чтобы быстро набрать овощей, и вернуться. Он не хотел оставлять маму с этими двумя.
Он буквально забежал обратно, и тут Они встали с мест, и гость с голубыми глазами сказал:
- Спасибо, Аббе. Спасибо за рассказ, твой отец был действительно уважаемым гражданином этого славного городка. Ты была единственной радостью своего отца.
Женщина, услышав эти слова, упала к ним в колени, обняла их и начала плакать. Они опустили головы вниз, смотрели на нее и оба положили правые руки ей на голову и улыбались. Зерах наблюдал за этим молча. Ком в его горле сдавливал грудь, и он не мог выговорить ни единого слова. Они нежно гладили ее по голове, она же начала плакать навзрыд. Она не могла остановиться, на что один из них сказал:
- Ты хорошая девочка! Он шлет тебе свои слова..."Будь тверда и днем, и ночью; Не плачь о том, что не понять; Придет к тебе посланник позже; Чтобы Господа смогла понять." - произнесли они в унисон полушепотом. Она сделала последний всхлип и после этого, сразу замолкла. Она подняла голову, встретилась взглядом с ними, и улыбнулась. Зерах все еще был в недоумении. Он тихо поставил корзину с овощами на пол и пытался запомнить слова этих странных гостей. Шевеля губами он повторял их слова, чтобы быстрее их запомнить.
Аббе все еще смотрела на них стоя на коленях. Тот, что был справа, взяв ее за локоть помог ей встать. Она смотрела ему в глаза и улыбалась, от недавно пролитых слез, всхлипов и истерики ничего не осталось, все развеялось как по ветру. Другой повернулся к Зераху, с улыбкой на лице сказал ему тихим голосом:
- Ты - десятый. Найди остальных. - после чего, они взяли свои сумки, и вежливо попрощавшись направились к выходу. Зерах наблюдал за ними молча. В его голове была полная тишина. " О чем они?" - подумал он. Выходя, один из них обернулся к нему и подмигнул, и в этот момент у молодого юноши перед глазами пробежала вся его, еще короткая, жизнь, и в миг у него закружилась голова, и он упал, потеряв сознание.
- Сын... Сыно... Сыноок, - слышал он протяжные, и только-только отчетливо появляющиеся слова мамы. Он не мог держать голову ровно, так как она еще кружилась. Пытаясь вглядеться, он пристально смотрел на маму и не мог сразу разобрать ее силуэт. Она все громче и громче кричала "...сынок, Зерах..." на что он слабо реагировал, в его глазах темнело.

          Он проснулся в поту. Он был весь мокрый, вскочил с кровати, где спал и его отдышка разбудила мать. Увидев, что ее ребенок пришел в себя, она сквозь сон сказала: - Наконец-то, сынок мой, я так переживала за тебя... ты ударился головой. Как ты себя чувствуешь? - пытаясь обнять его двумя руками.
- Что-то случилось? Тебе что-то приснилось? - спросила она, уже обратив внимание на его дыхание и пот. Зерах просто уставился в окно, и смотрел в ночь. Его дыхание выровнялось, но он ничего не говорил. Мать сидела рядом с ним, коленями на земле, а телом уткнувшись к его ногам. Она начала гладить его по голове, и успокаивать словами "все будет хорошо, все будет хорошо".
Он лег обратно, лицом к окну. Мама осталась позади. Немного понаблюдав за ним, она легла на пол, и поизварачиваясь некоторое время, она уснула. Зерах просто лежал и смотрел в окно. Их дом был на пригорке, и он мог запросто видеть западную часть города как на ладони. Он видел огни города, даже глубокой ночью кто-то что-то делал: кто-то торговал, кто-то играл... а кто-то развлекался. Ощущение сна его покинуло, и молодой юноша пролежал наблюдая за городом всю ночь. В голове он прокручивал то, что ему приснилось, он молчал.

         Утром, он слышал как встала мать, как она подошла к нему и поцеловала. Он сделал вид что спит, закрыл глаза, и когда она ушла он открыл их, и смотрел в окно. Через некоторое время Зерах "проснулся" и направился к городским колодцам за водой для дома. "Как ты себя чувствуешь, мальчик мой?" - услышал он, когда увидел свою мать.
- Видимо, я вчера перетрудился, когда нес ведро воды домой, вот и голова закружилась, - сказал он как-то неловко, понимая всю абсурдность произнесенных слов.
- Может мне самой сходить за водой, дай мне ведро, а ты пока приберись дома, - быстро проговорила Аббе сыну, пытаясь выхватить у него ведро.
- Нет, я сам схожу. Все нормально, не переживай, - Зерах обул свои сандалии и выбежал на улицу, пнув ногой калитку нырнул на прохожую улицу. Подходя к улице Ида, где были городские фонтаны, он остановился. Он остановился для того, чтобы понаблюдать за людьми, что собрались у колодцев. Он смотрел потерянным, не сконцентрированным взглядом. Таким, что даже если он и увидел бы что-то очень странное, то точно этого не заметил бы. Он пытался высмотреть в толпе Бенциона, тайного стража, или его подельников. Постояв некоторое время, юноша отправился к колодцам. Он шел медленным шагом, не торопясь. По бокам сильно не разглядывал. Как вдруг он слышит:
- Ты десятый! Найди остальных...
Когда он услышал эту фразу, его будто ударило током, он остановился как вкопанный, и внутри, в районе солнечного сплетения, появилось ощущение пустоты. Он молча повернул голову направо. И увидел старого человека, который стоял через улицу, одетый как бездомный.
"Он вроде сказал это тихо, почему он там" проговорил он про себя. Посмотрев на него секунд десять, он убрал взгляд в сторону колодцев, и снова начал движение. Он сделал вид, что ничего не услышал. Зерах, уже более быстрыми, шагами направлялся к колодцам. Прорезая улицу наискосок, он прошел близко к этому человеку. Краем глаза он посмотрел на него, и заметил, что тот даже не смотрит на Зераха. Этот старик смотрел в небо. Заметив это, юноша быстро оглянул небо над головой, в поисках чего-то странного, и ничего не заметив, опустил голову, и ускорил шаг.
- Ты десятый... Найди остальных... Что это? Ну вроде да, вчера один из них мне то же самое сказал, ты десятый, найди остальных. Кстати, кто это такие? Вроде мама плакала... ссссс, голова болит, - проговорил он, когда дотронулся до шишки на затылке.
- Видимо после вчерашнего падения, - утешал себя Зерах.
        Подойдя к колодцам, молодой парень направился к одному из маленьких. Он взял свое ведро в левую руку, а правой, наклонившись, поднял веревку, чтобы привязать ее к ведру и бросить в колодец. Люди толпились по привычке к большому колодцу с рычагом, и очередь так же как и раньше двигалась очень медленно. Привязав веревку к ведру, Зерах бросил его в колодец. В этот момент, люди, стоявшие в очереди к большому колодцу, тихо, невзначай наблюдали за ним. Кто-то из толпы в полголоса сказал соседу с насмешкой, "мы здесь глупцы что ли все, стоим". Юноша стал медленно поднимать ведро наверх. По натужности веревки было понятно, что в ведре что-то есть. Теперь же люди начали смотреть с большим интересом, и уже меньше скрывали его наличие. Зерах поднял наверх свое ведро. Оно было полным. Толпа, что стояла в очереди тут же загалдела. Все начали шуметь, кто-то даже подбежал к парню, и говорили ему что-то. Он в недоумении смотрел на них, и просто делал вид, что ничего не понимает, и говорил всем "отойди... отойди". Он действительно ничего не понимал. Он шел в сторону дома, а народ сзади гудел, каждый что-то выкрикивал. Неся свое ведро с водой, он иногда оборачивался, так как такое внимание и поведение людей его настораживало. Дойдя до дома, юноша, поставив ведро у двери, направился к своей кровати. Аббе ушла на рынок.

          С тех пор как ушли эти гости, Зерах стал иным мальчиком. Он просто наблюдал за городом, смотря сквозь окно в своей комнатке. Ему каждую ночь снится один и тот же сон. Он просыпается к трем-четырем часам ночи, и не может заснуть более. Каждую ночь кошмары.
Аббе, его мать, в детстве, когда ей было девять лет, потеряла своих родителей. Они погибли при очень странных и таинственных обстоятельствах. Девочка была очень привязана к своим родителям, а особенно к отцу. После этой страшной потери, Аббе воспитывали ее тетя и бабушка. Она выросла на улицах этого славного городка, и когда ей исполнилось пятнадцать, ее бабушка выдала ее замуж за соседского юношу, который был старшее ее на три года. У них родилось три сына и две дочери. Муж ее ушел в военный поход на север, для расширения Моавитских границ, но спустя три года она поняла, что он более не вернется. Младшим в семье был Зерах. Он очень сильно был похож на отца, и тем самым был самым близким для своей матери.
Шли года, и юноша креп. Его тело возмужало, но внутри он был, как и раньше раним. Зерах перестал искать суть в обществе людей, и пытался просто облегчить существование матери.

IV

"Я видел огонь... все горит! Дым валил как из печи, но печью был весь город. Я слышу голоса людей, они орут, и кричат, они просят о помощи, но их никто не слышит. Их слышу только я. В один момент, город начинает отрываться от земли... весь город! Я вижу как он начинает подниматься вверх... с окраин города падают дома, люди, скотина... небо разразилось огнем, черные густые тучи лишь местами пробивали огненные красные шары и хлесткие удары молний... город поднимался все выше, мусор от города падал по краям, но это были судьбы людей... в дали виднелся другой город, он так же взмывал вверх к небесам... он также горел, весь небесный горизонт был покрыт огнем... и поднимали их к небу ангелы, с отвращением на лице. Исчезнув в черных тучах, смолкал людской крик, но это не на долго. Спустя мгновение, перевернутые города падали вниз, а сверху их, как крышку толкали эти ангелы... и когда небесный город касался земли... вырывался яркий свет..." - говорил он фанатичными глазами, жестикулируя руками и смотря на небо.
- И что потом?
- Поднял выше небес?
- Потом-то что? - слышалось от зевак, что слушали этот рассказ.
Сдержав паузу, он сказал:
- Потом - я проснулся, - и выдохнул, опустив глаза с небес, и посмотрев на них.
- Ты всегда видишь этот сон?
- Небо изливает только воду, но не огонь... такого быть не может.
- Никто не сможет поднять целый город, а потом его еще и перевернуть...
- Это же сон... во сне бывает всякое, - слышались и такие заступнические речи. Ему было не интересно доказывать, и описывать реальность ощущений, которые он чувствовал во сне, так как понимал, что никто не поверит... он знал, что выглядит в глазах этого народа не более чем глупец со странными снами. Он смотрел на них, и начинал пропадать в толпе. Люди начинали спорить из-за его сна, и от этого шума ему становилось не по себе. На него же уже никто не обращал внимания, им было достаточно той информации, что он уже им дал. Он пробивался сквозь толпу, что яро начала что-то выкрикивать. Ему становилось тесно, прохожие толкали его плечами, и их становилось все больше. Он в панике начинал ускорять шаг, и протягивал руки перед собой, чтобы облегчить путь через этих людей... но они толкались, толпились, и сжимали его... их взгляд был устремлен вперед, и они даже не замечали что он среди них. Не имея больше сил, он остановился и поднял голову вверх, и увидел как огромный огненный шар падал на них. Заметив это, он успел только выпучить глаза от страха, как вдруг он вскакивает в ночной мгле, у себя в кровати. Он весь в поту, дыхание сбито, одышка будит его жену. Он смотрит в окно, и видит спящий город. Факелы освещали городские улицы, и было видно, что лишь Холл принимал людей.
- Тебе опять снится этот кошмар?! - спросила спросонья жена. Она приподнялась к нему, и начала гладить его по волосам. Он же, молча смотрел в окно, и пытался осознать что, то что он сейчас видел - ничего иное как сон. Обернувшись к ней, он взглянул ей в глаза, и быстро прошептал:
- Они скоро придут.
- Кто? Кто придет? - спросила она встревоженно.
Он встал с кровати, и начал быстро одеваться. Он смотрел на звездное небо через свое окно.
- Они скоро придут, - повторил он, натягивая свои сандалии, после чего накинув на себя плащ, выбежал из дома.
На клочке земли, что было выделено ему Советом города, он построил дом. Дом был из глины и известняка. Земли хватило, и для дворика, чтобы держать там скот.
Он выбежал на улицу. На дворе была ночь, темень. Бежав до ближайшей улицы, по освещенной стороне, он добежал до южных ворот. Он вышел из города в спешке. Дозорные на южных воротах видели его, и просто наблюдали за ним, но никто не придавал ему значения.
- Куда он ходит, этот странник? - спросил один из солдат.
- Не знаю... так уже на протяжении семи лет, каждую ночь он бежит к этим холмам, - ответил старший их смены, с каким-то безразличием.
Лут смотрел на восток. Уже светало. Звездное черное небо становилось светлее, и горизонт начинал очищаться... звезды пропадали. Он бежал к холмам на юге города. Пригорок был не слишком крутой, и пастух мог без особых усилий взобраться на него. Поднявшись на верх, он пропадал из виду стражей.