Симулякрум

Симулякрум

Виктор Павлович сидел на скамейке, напротив здания, украшенного черным облицовочным кирпичом, и смотрел на него из-под шляпы. Ярко светило утреннее солнце, отражаясь в непрозрачных окнах, пригревая уже пожухлую осеннюю листву. Город только просыпался от первозданной, ещё затаившейся, депрессии, когда к Виктору Павловичу подошёл мужчина.
- Ну что, я могу вас поздравить, - раздался его голос за спиной. – Не каждый человек становится главой целой корпорации в вашем-то возрасте.
- Не каждый, - кивнул Виктор, даже не оборачиваясь. – И от того мне вдвойне обиднее, что вы потеряли целый этаж.
- Прошу прощения? – буквально на мгновение, в голосе собеседника послышалось сомнение. Тем не менее, он быстро взял себя в руки.
- Как вы думаете, - словно не услышав вопрос, продолжил Виктор, - почему я купил именно это здание? Не самая удобная развязка, не самый благоприятный район. Конечно, не окраины города, чего спорить, но и не лучший вариант. А причина на то была всего одна: когда я был ещё мальчишкой, здесь работал мой отец. На девятом этаже. Он был менеджером по продажам недвижимости, причем одним из лучших. Я частенько бывал в его офисе. 
- Если честно, я не понимаю, к чему вы ведёте…
- Да к тому, что его офис находился на девятом этаже этого здания в четырнадцать этажей. На том самом этаже, который рабочие, во имя дизайнерского решения, с которым я, кстати, никогда не был согласен, украсили не черным кирпичом, а белым. Забавно, правда? – наконец, он обернулся к собеседнику, который уже присел рядом с ним. – Тем не менее, обязан отдать вам должное: симуляция отменная. Какая ревизия Симулякрума? 
- Четвертая, шестьдесят третьего года, - мужчина широко улыбнулся, обнажая белоснежные зубы. – Да, это было бы слишком легко, если мы смогли вторгнуться в ваши воспоминания без такого рода проблем. Мое почтение!
- Оставь эту напускную вежливость, - поморщился Виктор. – У тебя во взгляде такая жажда прикончить меня, что ещё немного, и я прямо здесь помру.
Мужчина поднялся, откланялся и пошел прочь.
- Не хотите освободить меня?
- Не, - безразлично ответил собеседник. – Твое тело и так долго не продержится, потому лучше мы будем рыбачить отсюда. Знаешь, даже ты не сможешь перенести какой-нибудь зацикленный момент: когда там, говоришь, погибла твоя Алиса?
Виктор хотел подскочить, но не смог: словно какая-то неведомая сила удерживала его.
- Урод, - прошипел он. – Зачем я вам нужен?
- Все для того же, профессор, - вновь улыбнулся незнакомец. – А, ну да… Ты не помнишь меня? Ничего страшного. Вспомнишь. Я об этом позабочусь.

Тяжёлые хлопья снега укрывали собой безжизненную землю: заметали поля, одевали деревья в белоснежные шубы. Они забивались в каждый уголок, старательно скрывая серость медленно текущих будней. 
Посреди трассы, в окружении мерцающих огней, лежала перевёрнутый автомобиль. Потом, когда все закончится, это признают несчастным случаем, связанной с нехваткой опыта. Но все было иначе. Все было иначе…
Виктор прекрасно это помнил. Несмотря на многочисленные попытки заставить себя поверить в ту сказку, что придумали для него, ничего не выходило. Выжил только он. Его жена и любимая дочка навсегда покинули этот мир, и только из-за него.
И когда он в пятнадцатый раз переживал этот момент, ничего не менялось. Боль не уходила, даже не стихала. Она невозбранно гуляла по струнам его души, карабкалась по сердцу, оставляя болезненные, загнивающие следы, и потому каждый раз, когда случалась авария, Виктор все переживал заново.
- Пап, ты не замечаешь самого главного, - раздался голос Алисы. Ошеломлённый Виктор таращился в зеркало бокового вида, пытаясь разглядеть в неожиданной тьме знакомый силуэт. Он словно манил Виктора, звал за собой...
- Те, кто говорят, что время лечит – настоящие глупцы, лжецы или идиоты, - голос незнакомца рассеял тьму в зеркале, уступив место старой, до боли знакомой картине. – Неужели возможно забыть дорогого человека? Смириться с его утратой? Нет, Вить. Мы с тобой это понимаем, но не они. Нет! Они даже не представляют, поскольку никогда в жизни не любили по-настоящему. Они будут пытаться убедить тебя в том, что нужно идти вперёд, что нельзя сдаваться, ведь жизнь одна… Какая же чепуха, согласен?
- Кто… ты? – прошептал Виктор. Боль от аварии напоминала о себе сломанной ногой и тремя ребрами. Одно уперлось в легкое, из-за чего слова давались мужчине непосильным трудом.
- Разве это имеет значение? – улыбнулся незнакомец. – Я вернусь к тебе завтра. Пожалуйста, не сойди с ума до этого момента. 
- Зачем я… тебе нужен?
- До сих пор не вспомнил? Какая жалость. Вспомнишь, обещаю. Главное – держись. Твоя кукушка мне нужна целехонькой! 
- Знаешь… ты прав. Я вспомню, - Виктор улыбнулся незнакомцу через силу. И от этой улыбки мужчине стало по-настоящему жутко.

- Грёбаный умник! – зло крикнул мужчина, как только его отсоединили от Симулякрума. Рядом, скованный и напичканный транквилизаторами, лежал Виктор. – Он слишком хорошо запечатал информацию о Зазеркалье! 
- Спокойнее, Олежка, - бросила девушка, сидящая за столом неподалеку. – Лучше назови код безопасности.
- Двадцать три, восемьдесят пять, - Олег все ещё злился, однако улыбающаяся Анжела немного притупила злобу. – Вот как часто ты встречала людей, которые добровольно меняют себе воспоминания, при этом сохраняя более глубокие?
- Это так он тебя разгадал?
- Ага. Облицовка на этаже. Подумать только, такая мелочь… И ведь он по-любому изменил если не все, то половину дорогих воспоминаний. Я думал, что его импланты закрыты, так хрен там. Он умудрился модифицировать заводской вариант.
- Нашел чему удивляться, - хмыкнул зашедший в комнату парень. – Он же главный разработчик Симулякрума и имплантов ложной памяти. У него так или иначе в рукаве будут припасены тузы.
- Вот ни разу не стало легче, - вздохнул Олег. – Мне надо как-то расколоть эту сволочь, но как?
- А фиг его знает, если честно.
- Вот и я о том же… Андрюх, у тебя есть обезболивающее? Голова почему-то раскалывается.
Парень бросил Олегу блистер с таблетками. 
- Спасибо. В общем, надо думать, что с ним делать… Кто его переодел?! – Олег вскочил с кресла.
Виктор лежал как и прежде, только сейчас он был в той самой одежде, что была на нем во время аварии. Все до мельчайших деталей: даже порвана в тех же самых местах. И пока оторопевший Олег рассматривал главу «ЦСП», на сломанной ноге начали вырисовываться гематомы. Олег наспех задрал свитер: похожие гематомы начали появляться на рёбрах.
- Это симуляция! – истошно заорал Олег. Он принялся ожесточенно жать на кнопку выхода из симуляции и не прекращал этого делать до тех самых пор, пока белый туман не поглотил этот небольшой мирок.