Символ для народа

Символ для народа

Артур проснулся от звуков дождя. Дождь шёл ночью, когда он засыпал. Дождь шёл весь вчерашний день, шёл позавчера и три дня назад. Был ли он до этого, и какая погода стояла на прошлой неделе, Артур не знал. Он не помнил. Но, когда он очнулся три дня назад, было не темно, но и не светло, шёл мелкий слепящий дождик, мешавший обзору, с каски капала грязь, таким же тёмно-серым налётом было покрыто всё вокруг. Потом кто-то сказал, что это шлак. 
Дождь был странным, как и пыль, он был больше похож на туман. В нём, именно в нём, бродили тени, то ближе, то дальше. Доносились голоса, шум большой машины, скрежет. В поле зрения вновь возникла тень, только более плотная и шумная, затем вторая. Они нагнулись, сдвинули кряж, до сих пор мешавший смотреть. Раздавшийся скрежет был такой силы, что Артур застонал и попытался зажать уши. Одна из теней шагнула ближе:
— Эй, там, ты жив? Артур, подхвати с того конца. 
Артур не смог ответить, только попытался шевельнуться, но этого было достаточно. Два человека уже сдвигали железный щит, придавивший ему ноги. Артур потерял сознание. 

— Ты счастливчик! — сказал ему медбрат, когда Артур очнулся на койке в большом помещении с высокими потолками и огромными окнами, заполненным койками с больными и множеством перемещающихся людей.
— Тебе повезло! Контузило, охлаждение, но ничего — отлежишься и будешь как новенький! — заявил усталый врач на утреннем обходе. 
— Так, везунчик! И как Вас зовут? — Мужчина средних лет приготовился заполнять анкету. Взгляд у него был цепким, колючим, а вот черты лица какие-то безликие не запоминающиеся. Из-под кипенно-белого халата (у врачей и медицинского персонала они были гораздо грязнее) виднелись чёрный костюм и галстук в полоску. Артуру было рядом с ним не по себе, остальным, насколько он мог видеть, тоже. Но вопрос мужчины озадачил, даже, можно было сказать, взволновал, если Артур мог бы сейчас испытывать эмоции, но контузия и медицинские препараты мешали и думать, и чувствовать. Артур знал, что вопрос был самым обычным, проблема была в том, что он не знал, как его зовут. Мужчина постучал карандашом по бумаге, привлекая внимания. От этого было боязно.
— Артур — протянул он, вспомнив первое попавшееся имя, — Пендрагон.
Человек удивлённо поднял бровь. Там не было и намёка на смех, больше раздражительности и даже злости. 
— Артур Пентрагон значит! Это шутка? Вы что себе позволяете ...
Закончить фразу он не успел. Второй человек (он был старше первого, седоволосый), который стоял недалеко и до этого момента разглядывал окно, шагнул ближе и хлопнул его по плечу:
— Пусть будет Артуром. Имя хорошее, подходящее.
Артур вздохнул свободно.
Спустя полчаса, когда анкета была заполнена вымышленными фактами, седовласый мужчина подвинул стул ближе к койке Артура и сел, заранее придержав полы халата.
— Значит так,Артур — старик чуть нагнулся к нему и снизил громкость голоса — Вы счастливчик! Вы единственный, кто выжил так близко от эпицентра... Это больше похоже на чудо. Людям нужно чудо. Им надо во что-то верить... Вы ведь знаете, что сейчас происходит на острове. 
Последнее предложение не было вопросом, и Артур отрицательно качнул головой. Он не только не представлял, что происходит, но и даже не помнил, кто он. Обрывки знаний путались в голове, вызывая боль, медицинские препараты мешали думать, затуманивали сознание. 
— На острове произошёл... катаклизм... техногенный. Оба города стёрты с лица земли, погибло, по нашим данным, не меньше трети населения Британии. Контакт с континентом прерван, возможности связаться нет. Разрушения очень большие. 
Старик замолчал. Артур медленно переваривал информацию: они находились на острове Британия — он это помнил, как и то, что когда-то давно Британия была гораздо больше, целой страной с множеством городов, как он учил на уроках истории. Но это было очень-очень давно, ещё до реформ и войн. Сейчас это был только остров с двумя городами и множеством деревенек.
— Так вот... как я уже говорил, людям нужно чудо. Им сейчас, именно сейчас, просто необходимо чудо. Им нужно подарить надежду! 
Старик выпрямился, прищурился и торжественно и чётко произнёс: 
— Это чудо — вы! 
Он снова замолчал, видимо смакуя свои слова, но очень пристально уставился на Артура. 
— Вы нам нужны! Вы нужны людям! Вы нам поможете, ведь так, Артур?
Артур не знал, как ему реагировать, а старик всё так же продолжал смотреть. Прошло, наверное, несколько минут, так как за это время по соседнему ряду туда-сюда прошло три медбрата, когда старик наконец-то шевельнулся, дружески похлопал Артура по плечу и встал: 
— Я понимаю, Артур, вы сейчас в шоковом состоянии. Вам надо подумать. Но Вы ведь понимаете, как вы нам нужны, Артур? Поправляйтесь, через несколько дней мы пришлём за вами машину.
С посещения двух странных людей прошли только сутки, но Артур уже заметил различия до и после. Теперь к нему несколько раз подходил врач, руководивший здесь всем медицинским составом, лично справляясь о самочувствии и даже проверяя капельницы. Других пациентов, которых стало меньше, таким расположением доктор не баловал. Артур пытался его расспросить, кто это был, но доктор только удивленно посмотрел и благолепно шепотом произнёс — «они». Больше Артур не спрашивал, а через несколько дней суетящийся врач привёл к койке двух рослых парней, силу которых, как и профессиональную принадлежность, медицинские халаты не скрывали. 

Кушанье, которое поставили перед Артуром, было аппетитно как на вид, так и на запах, и полностью отвечало сервировке и интерьеру апартаментов. Фрэнк Беллард, а именно так звали того мужчину, что заполнял анкету, едва сдерживался, чтобы не усмехаться в открытую, но почти не скрывал, что садиться за стол с простолюдином, как он определил для себя Артура, было ниже его достоинства, но со стариком не спорил. Артур был здесь только несколько часов, в течение которых его помыли, побрили, покрасили волосы и приодели, напоследок дав посмотреть на себя в зеркало. Теперь он стал символом, и его желание особо никого не интересовало.
Старик, мистер Мерит, усмешки и мелкие подковырки Фрэнка игнорировал, одновременно расхваливая кушанья и вина и вводя Артура в курс его роли: его история уже известна, его будут возить по центрам, куда собирали людей, где он должен будет выступать. Возможности отказаться Артуру не дали, но и планы от него не скрывали: цель была — воодушевить народ, вновь построить заводы и восстановить хозяйство.
За четыре месяца Артура провезли по всем более-менее большим центрам, где собирали людей. Какие-то места ему казались знакомыми, другие — нет. Известных ему людей он не встречал, его тоже никто не узнавал.

Но только спустя время Артур начал замечать странности: его хорошо кормили, но никогда не водили в столовые. Истощение людей было заметно, но его сопровождающие не обращали на это внимания. Мистер Мерит лишь заметил, что люди получают достаточно для существования, а Артур должен вдохновлять народ на терпение. 
Его водили в госпитали, но там он должен был говорить о терпении и надежде, там его подводили к больным, иногда люди просто рвались к нему, стараясь дотронуться. Фрэнки после одного из таких случаев объяснил, что среди людей распространили миф, что божественная сила, которая спасла Артура, теперь может излечивать.
— А лекарства, врачи? — спросил тогда Артур.
— Лекарства заканчиваются, связи с континентом нет. Лекарства теперь стоят дорого, тратить их на простолюдинов смысла нет. Выживших достаточно, — прямолинейно ответил Френки. Потом налил себе виски, подумал и наполнил ещё один стаканчик, который протянул Артуру. — Виски тоже маловато, но нам хватит. Как и тебе, пока ты с нами... И лекарств тоже... А остальные выживут, пока у них будет в кого верить.
Спустя некоторое время Артур заметил, что среди людей стали распространяться ещё и маленькие медальоны. Стоили они дорого, но люди платили последние деньги, веря в чудодейственную силу.
Только медициной дело не ограничивалось. Со временем в речах Артура всё чаще звучали слова о смирении, труде и высших целях. Артуру было тяжело говорить такие слова, глядя на уставшие лица, голодные глаза.



Прошло несколько лет с того момента, как Артур открыл глаза после катаклизма. Для него за эти годы ничего не изменилось: его всё также возили теперь уже по поселениям, где он говорил о благе для государства, о терпении и смирении, о будущем, теперь продавались не только медальоны, но и маленькие картинки с его фотографией, его всё так же тщательно охраняли. На острове вновь открылись школы, где висели его портреты наряду с руководством страны, и дети в обязательном порядке изучали историю страшного катаклизма и его чудесного «воскрешения». На острове появились фермы, небольшие заводики, но не возрождалась медицина: медикаменты и опытные врачи только для своих, для остальных были фельдшеры, которые могли вправить вывихнутой сустав или наложить повязку на рану. Если не выживут, то их заменят другие, говорили Мерит и те, кто решал судьбу остальных. Вновь отстраивались дороги, но людей было решено держать при заводах и фермах. 
— Им не нужно знать, что творится на другом конце острова, — сказал как то во время очередного застолья Мерит. — Они должны верить, что все стараются работать на благо стране. Если будут знать, чем их завод отличается от другого, начнут сравнивать. А там недалеко и до желания переехать. 

То, что удалось наладить связь с континентом, Артур узнал ещё лет десять спустя. И то случайно. Но годы шли, на острове всё больше укоренялась задуманная Меритом и Фрэнком система, количество населения увеличилось, количество ферм и заводов тоже. Артура всё так же использовали в роли живого символа.
— Ты живая легенда! — втолковывал ему Мерит, когда Артур пытался отказаться от очередной поездки. — Ты олицетворяешь всё то, что во что верят люди. Ты жил ещё до катастрофы, ты видел начало нового мира. Люди верят в тебя. Ты заметил, как мало осталось людей нашего возраста и тех, кто помнит мир до катастрофы? Их немного, но люди все равно слушают тебя и верят тебе. Ты их символ.

Когда Артур умер, на похороны привозили людей с разных концов острова, чтобы почтить память того, кто остался в их памяти святым. Это придумал Фрэнк: привезти людей, которые не были нигде, кроме своих мест, чтобы они смогли прочувствовать в едином порыве чувство скорби, чему способствовали тщательно выверенные речи и ритуалы. 
— Артур навсегда останется в истории страны и в душах нашего народа, ведь сотворил чудо — возродил страну из пепла! — закончил свою речь мистер Мерит.