Сингапурский Гамбит

16. Здесь нет Императора

Лобсан возвращался быстрым шагом. Он бы перешёл на бег, но знал, что выдохнется от этого ещё быстре. К тому же, монаху непристойно бежать сломя голову.

К счастью, спешка оказалась излишний. Хотя занятия уже закончились, Гарри Ли стоически дожидался монаха у веранды отеля Rex.

- Я ожидал вашего компаньона,- сообщил Гарри,- но мне сообщили, что он ушёл в Ботанический Сад.

- Отлично. У меня к тебе вопрос по школьной программе.

- Да?

- Скажи, кто сейчас правит Мексикой?

- Мексикой правит президент, его фамилию я не помню.

- Фамилия мне не нужна. Скажи, не происходило ли в Мексике революции. Может, совсем недавно?

- Да, в Мексике около пятнадцати лет назад произошла революция, и текущий президент Мексики — один из её героев. Насколько я помню, революционеры свергли диктатора по имени Порфирио Диас.

- Диктатор — это король?

- Нет. Диктатор, это президент, который решил править, как король, хотя не имеет на это права.

Лобсан задумался. Европейская система государственного устройства как всегда казалась ему слишком запутанной. Казалось бы, есть Папа Римский — неужели теократии может быть недостаточно?

- Есть ли в Мексике король или император, который был бы изгнан из страны, но всё равно претендовал на престол?

- Нет. Последний император Мексики был казнён почти полвека назад.

- Тоже революционерами?

- Да. Мексиканцы очень часто устраивают революции.

- Скажи, а среди сингапурских китайцев есть какие-то революционеры?

Гарри задумался.

- Она должны быть,- произнёс он,- Люди живут в бедности и тесноте. Нам рассказывали, что в таких условиях бунтари рано или поздно заведутся. Как змеи в болоте. Но мне надо проконсультироваться у отца. Он начинал на том стороне, и лучше разбирается в жизни Китайского Квартала.

- Хорошо. Пошли к отцу.

Они зашагали уже знакомой дорогой. Есть не хотелась, так что возле Знаменитой лапши Вана они даже не сбавили шаг.

- Ты слышал о человеке, которого зовут Чань Сяожан, по прозвищу Волшебный Писарь? Он хозяин писчебумажного магазина в Китайском Квартале.

- Я один раз был в этом магазине,- холодное лицо Гарри Ли дрогнуло,- и мне прямо с порога сказали, что мне ничего не продадут. И что я могу проваливать. Приходится покупать тетради и чернила в европейском квартале и намного дороже.

- Они объяснили, почему не хотят тебе ничего продавать?

- Они сказали, что я хакка.

- Что значит «хакка»? Это ругательство?

- Китайский народ очень разный, господин монах. Точно так же, как европейские люди бываю англичанами, французами, русскими и евреями, китайцы бывают разных видов. Например, моя семья — хакка. Я не думаю, что это важно. Но в магазине считают иначе.

- Но лично ты Чань Сяожана не видел?

- Я не знаком с этим Чань Сяожаном. Но у меня есть про него одна догадка. Как только увидел вывеску, заподозрил, что человек он скверный. А то, что случилось внутри, подтвердило мои подозрения. Порядочный человек не будет выбирать себе прозвище из «Речных Заводей».

- «Речные заводи» - это какой-то бандитский клан?

- Нет, господин монах. Это старинный китайский роман про банду разбойников. Хорошие люди им наслаждаются, а различные негодяи — берут за образец.

- Видимо, этот Чань Сяожан — культурный человек. Или пытается таким казаться.

Они уже подошли к дому. Когда Гарри стучал в дверь, вид у него был очень решительный.

- Этот монах со мной,- объявил он обомлевшей малайке-гувернантке,- он пришёл, чтобы задать несколько вопросов.

- Он что, частный сыщик?- спросила малайка- Этот... ну я читала про него... Шерлок Холмс?

- Этот монах пришёл изгонять из города демонов,- с серьёзным лицом сообщил Гарри Ли,- Но ему нужно знать имена. Зови отца. Он поможет нам составить список.

Старый Ли, торговец фарфором, и сам удивительно напоминал тех фарфоровых китайских мандаринов, которые продавались у него в магазине. Мордатый, степенный и в дорогом халате, он степенно выплыл из внутренних комнат, остановился и что-то спросил по-китайски.

- Что он говорит?- спросил Лобсан.

- Это не имеет значения.

- Пожалуйста, переведи.

- Отец говорит, что он хочет знать, что здесь происходит. И что он удивлён - неужели я решил делать карьеру монаха?

Лобсан заметил на стене страничку с огромной карикатурой из какого-то журнала на английском языке. Спурт с головой карикатурного Китайца душил порядочных австралийцев толстыми чёрными щупальцами. Каждое щупальце было подписано: Дешёвый Труд, Богэпяо, Аморальность, Тиф, Опиум, Взяточничество, Фаньтань, Грабёж Местных Жителей.

А губы у нарисованного китайца были толстые, совсем африканские.

- Что такое Фаньтань?- спросил Лобсан.

- Фаньтань — настольная азартная игра китайская игра китайского происхождения,- отрапортавал Гарри Ли,- Она очень популярна в Макао и среди китайских переселенцев в Северной Америке.

- Она похожа на Маджонг?

- И Маджонг, и Фаньтань — азартные игры. Но в Фаньтань играют не косточками.

- А что такое Богэпяо?

- Это называние китайской лотереи.

- То есть они считают, что Богэпяо и Фаньтань опаснее европейских лотереи и рулетки?

- Да, они так считают.

- Почему?

- Потому что Богэпяо и Фаньтань сделаны в Китае.

- Скажи ему, что я из одного тайного союза,- попросил монах,- и что я веду расследование. Мне нужно как можно больше узнать про Волшебного Писаря.

Гарри Ли перевёл.

Ноздри старшего Ли надулись. И он сам начал надуваться. На мгновение показалось, что сейчас он сдетонирует. Лобсан вспомнил, что бомбы, кажется, изобрели китайцы.

Но взрорвался только рот. Старший Ли говорил долго, очень долго. Он то помогал себе руками, то пытался сдержаться и хватался за полу халата, то снова срывался и начинал жестикулировать. Сын смотрел на него и кивал. Пару раз он порывался начать перевод,