Сияние в тёмном пламени

Глава 1. Осколки счастья

Я вяло помешала овсянку в тарелке. Опустила подбородок на ладонь и безэмоционально смотрела в стол. Завтракать не хотелось.

— Что-то случилось? — поинтересовался папа, присаживаясь напротив, энергично поедая кашу.

Я покачала головой и заставила себя състь хотя бы половину, но еда становилась в горле комом и я отодвинула тарелку, оставляя все попытки наполнить желудок

— Снова кошмары, — не вдаваясь в подробности проговорила я.

Отец осторожно коснулся меня рукой, в успокаивающем жесте.

— Может всё-таки обратимся к специалисту? — я слышала надежду в его голосе перемешанную с мольбой.

— Нет, —я резко отрезала, но тут же спохватилась и добавила, — не нужно, пап, все не так критично. Ладно, в школу пора, — я отнесла не съеденный завтрак на столешницу. Неудачно развернулась и ладонью задела кружку, которая полетела на темный кафель. — Твою..., — я недовольно смотрела на разлетевшуюся на мелкие осколки кружки. Моей любимой, подаренной бабушкой на пятнадцатилетие два года назад.

— Элана, не нужно, я уберу, — отец подорвался и остановил меня, когда я присела на карточки, чтобы все убрать. — Иди.

Я кивнула и пошла в свою комнату, чтобы собраться. Сняла с вешалки белую рубашку с нашивкой нашего направления, юбку и галстук. Все было в красноватых оттенках.

Несколько лет назад наши активисты предложили идею о видоизменении школьной формы. Каждому классу дать свой цвет: "ашкам" — красный, "бэшкам" — зелёный, "вэшкам" — синий, и так далее. Большинство проголосовало за, и теперь нашу школу зовут "местным Хогвартсом". Поспорить с этим сложно.

Из-за ночных кошмаров я проснулась позже и теперь опаздывала. Наспех оделась и подошла к зеркалу, чтобы расчесать пышные волосы.

Под ясно-голубыми глазами залегли тени. Неспокойная ночь дала о себе знать. Я не стала ничего скрывать макияжем, а лишь заплела пучок, опуская несколько рыжих прядей.

— Может останешься сегодня дома? — предложил отец, заходя ко мне в комнату и останавливаясь позади.

— Я обещала Ангелине сегодня помочь на проверочной, — поджала губы и посмотрела в папины карие глаза через зеркало. Мои мне достались от мамы.

Отец вздохнул, но не пытался настаивать на своем. Он вообще очень редко разубеждал меня, уважая мои желания. За это я была ему благодарна.

Однажды в мои двенадцать, я захотела подстричься под каре. Бабушка пришла в ужас от моей затеи, а папа лишь посмеивался. Мне и упрашивать не пришлось, он сам отвел меня к знакомому парикмахеру и позволил тому сделать с моими волосами все то, что я захочу.

— Ну, цветочек, ваши пожелания? — чуть ли не пропел дядя Костя.

— Хочу каре! Только косое.

— Ах, косое! — воскликнул он. — А папа разрешит?

— А куда он денется, дядь Костя?

А парикмахер лишь прыснул в кулак и бросил взгляд на отца.

— Ну, как пожелаешь, Ланок, — он широко улыбнулся.

— Я не Ланок, а Элана! — я нахмурила брови, грозно смотря на дядю Костю.

Он изменял мое имя специально, зная, что мне не нравится и я начинаю злиться. Это уже повзрослев я воспринимала его шутки с улыбкой, а тогда мне казалось это оскорблением.

Меня и правда подстригли под каре, но я осталась не в восторге. Прическа мне совершенно не шла. Когда я слезла с кресла, то отец с улыбкой потрепал меня по голове.

— Теперь ваша душенька довольна? — спросил он меня елейным голоском.

— Довольна, — разочаровано буркнула я, не желая признавать правду.

После я бросила все свои силы, чтобы вернуть прежнюю длину.

Невольно улыбнулась воспоминаниям. То было сложный, но красочный период нашей с папой жизни.

Вышла из лифта я уже не торопясь. Все равно опоздала. И лучше приду ко второму уроку, нежели на середине первого.

На улице витала свежесть. В воздухе чувствовался запах приближающегося лета, до которого оставалось полтора месяца. Солнце ослепляло, отражаясь в окнах домов, переливаясь в золотисто-розовых оттенках. Я не торопливо шагала по тротуару. Наша гимназия находилась во дворах, окружённая многоэтажными зданиями. Это была современная постройка из цветных плит, с множеством окон и внутренним двориком, в котором часто проводили свое время школьники.

Телефон в кармане завибрировал, оповещая меня о новом сообщении. Писала Ангелина, спрашивая: все ли со мной хорошо. Я улыбнулась, ответив, что просто опаздываю. Однако, уверена, она все поймет по моим глазам, когда увидит.

В холле гимназии я сразу заприметила русую макушку Ангелины с синими прядями. На ее лице отражалось неприкрытое раздражение. Снова не поладила с Настей, которая гордо стояло подле с телефоном в руках, подправляя прическу. Увидев меня Ангелина замахала руками, как маленький ребенок, которому дали мороженное, и тут же обняла, а Настя улыбнулась лишь губами, но от объятий не отказалась.

— Снова кошмары? — неловко поинтересовалась Ангелина, вглядываясь в мое усталое лицо.

— К сожалению.

Мы шли по школьному коридору держась за локти друг друга. Я по середине и девочки по бокам. Наша троица была дружна с начальных классах. Сначала я познакомилась с Настей и ее братом, Анатолием, а после, в третьем классе к нам пришла Ангелина. Я ценила дружбу девочек, хотя они между собой не всегда ладили. А в последнее время все пошло в тартарары.