Сказка про чай

Сказка про чай

Не всем дано родиться благородным, и даже в самом достойном семействе обязательно найдется тот, кому не достанется ни почета, ни уважения.

Хорошо быть, к примеру, шоколадом. Или кофе! Благородство во всем – от упаковки до запаха, трепетное к себе отношение, должное уважение и обязательно турка, воскресная скатерть и хрустящие тосты. Роскошь летнего утра, прелесть весеннего заката, вальяжная неторопливость зимнего солнечного полдня, и плед в полоску, и кот на коленях, и запах булочек с корицей, и тонкие ложечки.

А как быть, если ты – чай? Не улун, не белый, не каркадэ. В большом семействе чайных много удачливых отпрысков, они требуют неторопливого заваривания, пристального к себе внимания и знания всех тонкостей обязательной церемонии. А ты – черный! И это про тебя морщат носы и пожимают плечами: не шоколад, чай, не барон какой. Черный. Самый обычный. Тот, который «как всегда» или «на каждый день».

Это шоколад – роскошно одетая дама неторопливо прихлебывает из изящной чашечки и с любопытством рассматривает тебя, ей не до суеты. Или кофе – фея в золоченой карете, превращающая Золушку в принцессу. Чай – не то. Все так просто и обыденно, что и говорить-то не о чем.

Чай – напиток больниц и рабочих кварталов, гнусавые голоса бездомных, тянущих по обочинам жизни свой тяжелый воз, замерзающие пальцы и гулкий кашель одиночества. Чай – от слова «отчаяние». Чернота глухих вечеров, ночное задавленное рыдание, голодный вопль кота и сквозняк из щелей в окнах, монетки на вспотевшей ладони, макароны с щербатой тарелки и скрип ветхих половиц под ногами. Чай – выдох на середине пути в гору, соленый налет слез на щеках, чье-то равнодушное молчание и крошки на липкой клеенке. После сильной и долгой боли мир кажется совсем другим, он замедляет свой бег, и тишина охватывает тебя плотным коконом. Чай – это возвращение к жизни.

Чай – поддержать силы в середине ночного дежурства, когда одурманивает тяжелая усталость, а впереди еще десяток вызовов. Успеть, бежать, не думать, забыть… Холод пробирает до костей, но завари себе чаю – согреваются ледяные руки, утихает озноб, а впереди еще целый зимний день; вечером не забыть бы купить чаю.

Чай – долгие разговоры в чужой кухне, придорожные ночные кафе, добродушные дальнобойщики, запах костра и дыма, звездное небо над головой и замерзшие пальцы. Звенящее любопытство жизни, вписки и спальники на полу вповалку, разные города – точки на огромной карте, за которыми – те, кому ты нужен. Приезжай. Я тебя жду. Приезжай, у меня есть чай, а к нему – варенье, самое простое, вишневое с косточками, но это ведь неважно, правда?

Чай… рука друга, цепко держащая над краем пропасти. Смех сквозь слезы… разноцветные драже в блюдечке, угольно-черный напиток, почти чифир, в огромной кружке, сигарета в форточку – «давай уже, рассказывай!». Чай – торопливые, на выдохе, сбивчивые фразы. Чай – полуобморочная слабость бессилия отступает после второй ложки сахара на кружку, еще два глотка – и проясняется в глазах, рассеивается туман безысходности, и можно идти жить дальше. Чай – это еще и «выручай», и случайно найденная десятка, завалившаяся за подкладку кармана, когда три дня до зарплаты, одного с ним корня.

Чай, обыкновенный, дешевый, черный, почти горький. Чай, подкидыш из подворотни, не благородный отпрыск аристократического семейства, грубый и простой, но верный. Чай, трудяга и раздолбай. Две ложки на чашку равно «могу жить». «Выпей чаю» равно «я тебя жду», звонку телефона, удачливому попутчику для того, кто завис на трассе. Знаешь, не хочу я больше кофе. Налей-ка мне чаю. Мне уже можно - жить.

4.02.2015