Сказки Адама

О мышах и людях

Однажды одна маленькая лабораторная мышь возомнила себя выше других. Такое частенько случается с грызунами, особенно если они ровным счетом ничего из себя не представляют. Формула успеха одна: публично укажи на недостатки другого и блистай на его фоне.

Вон у той мышки слишком короткий хвост, у той хвост, наоборот, слишком длинный, большие уши – признак дурака, кривые лапы – неуклюжести. Пока обиженные соплеменники сутулились от стеснения и прятали носы в опилки, маленькая мышь, напротив, выпрямляла спину, вытягивала хвост и ходила по клетке с грацией хищницы.

Несколько ушастых обитателей клетки заметили, что если ходить следом за виновницей смуты и восхвалять ее достоинства, то она благосклонно не замечает их недостатков. Они будто вместе с ней начинают быть лучше остальных.

Так образовалась свита, а маленькая лабораторная мышь осознала, что она – Королева.

Иногда некоторые особенно сообразительные сородичи спрашивали, почему какая-то совершенно заурядная мышь с обычными ушами, носом, хвостом и лапами вдруг стала Королевой, но вопрос оставался риторическим. В конце концов, ничего особенного в этом не было. В любом обществе рано или поздно находится заурядная скандальная выскочка.

С Королевой все было бы хорошо, но однажды она совершила роковую ошибку — сама поверила в то, что она особенная. Устроила себе гнездо на самом видном месте в клетке, разлеглась в царственной позе и начала вещать о том, как она хороша.

Вскоре ее тихое пищание привлекло одного из белых гигантов, он открыл клетку и ловко схватил зарвавшуюся Королеву, забывшую первое правило лабораторной мыши — не выделяться из толпы.

Мышь поместили в белый контейнер, сделали укол. Это потому, что я особенная, — подумала она, и ее тело начало постепенно раздуваться до размера Эго. — Я буду больше и сильнее всех, я закрою собой солнце!

Она все росла и росла, пока маленькое мышиное сердце в ее груди не лопнуло от напряжения, ибо амбиции чаще всего превосходят физические возможности.

Последнее, что она услышала в жизни, было не пение ангелов, а загадочное и непонятное слово «Упс…»

Михаэль вздрогнул и отпрянул от стекла. Он уже час наблюдал через окно за работой секретной лаборатории, а в частности, за очередным неудачным экспериментом Олега Симонова.

— Вы с ним уже поговорили? — раздался за спиной голос Агаты.

Личная помощница Михаэля всегда была в курсе дел. Иногда глава военной корпорации подозревал, что она владеет своего рода телепатией, свойственной всем хорошим секретаршам. Михаэль толком не знал, чем конкретно Агата занимается в рабочее время, но появлялась она неожиданно и вовремя.

— В другой раз, — буркнул Михаэль.

— Шеф, вы поручили мне следить за графиком работ. Так вот, мы катастрофически не успеваем. Мы все еще не перешли от мышей к кроликам, а нам бы уже на людях пора экспериментировать.

— Ну посмотри, с чем приходится иметь дело! — Михаэль махнул в сторону лаборатории.

Через небольшое окошко в двери было видно, как Олег бережно укутывает мертвую мышку в мягкие салфетки и кладет в коробочку.

— Ну как, как ему сказать, что нужно ставить опыты на людях?! Он каждую мышку оплакивает!

— Лучше бы вам поговорить…

Мыши завороженно смотрели на исчезновение своей Королевы. Белые гиганты внушали им благоговейный ужас и уважение. И тут одна очень сообразительная мышь с самыми большими ушами произнесла на своем мышином языке диковинное слово:

— Вознеслась.

Любопытные собратья тут же обступили ее кольцом, требуя объяснений. И тут мышку понесло. Она рассказала обитателям клетки о том, что белые гиганты на самом деле – Боги! Что они приносят вкусную еду, когда мыши хорошо себя ведут, а невкусную — когда плохо. А если совершить святотатство и, например, укусить Бога за палец, тогда он прогневается и не даст пищи!

Мышь рассказала, что там, за ширмой, стоят райские клетки, в которые попадают те, кто послушно следует заветам Богов! Просто нужно долго вслушиваться в голоса Богов, и тогда их язык станет понятен.

— А ты понимаешь их язык? — удивленно спросил кто-то.

— Еще бы, я – Мессия, и у меня огромные уши. Я поделюсь с вами тем, что теперь открыто мне, только сбегайте-ка за лучшими зернами из кормушки. Я утомилась, и мне нужны силы.

Мыши все приносили и приносили ей еду, Мессия благосклонно принимала дары, злорадно хихикая про себя.

Что ж, теперь все, кто над ней издевался, поймут, как ошибались. Уж она-то лучше всех остальных мышей. Умней. Заставит все племя поклоняться ей, как Богине!

Нажравшись от пуза, она устало рухнула в гнездо, свитое для Королевы, и сладко потянулась. В этот момент клетка вновь открылась, и лаборант схватил развалившуюся на самом видном месте жирную мышь.

Через десять минут в лаборатории снова раздалось тихое «Упс…».

После очередного провального эксперимента Олег подошел к Агате с отчетом. Миниатюрная платиновая блондинка сидела в приемной и лениво листала что-то на планшете.

— Опять ничего? — буднично спросила она, даже не взглянув на отчет, который Олег по старинке распечатал на бумаге.

— Умная материя срастается с нервной системой мыши, но дальше происходит органический коллапс. Мыши мутируют и мрут раньше, чем инопланетные клетки начинают просыпаться.

— Может, попробуешь кроликов? — сказала Агата и, наконец, удостоила главного ученого корпорации взглядом. Олег вздрогнул и покраснел, поспешно положив на стол папку с отчетом.

— Мне срочно нужно поговорить с Михаэлем.

— Его нет!

— Но я видел, как он заходил.

— Его нет, — отрезала Агата.

Олег несколько секунд смотрел на нее, а потом рванул к дверям, ведущим в роскошный кабинет главы корпорации. Агата бросилась следом, но не успела. Симонов влетел в кабинет. Но там было пусто.

— Ой, я думал Михаэль тут… понимаешь, он избегает меня… я переживаю… — бессвязно лепетал Олег.