Сказки Волшебника Лира (часть 1)

Русалка с утеса Мохер

На берегу Атлантического океана в графстве Клэр располагался Утес Мохер. В сто двадцать метров высотой он выглядел невероятно грандиозно. Днем с него были видны Аранские острова и долина Коннемар, а ночью влюбленные парочки, и одинокие мечтатели приходили посмотреть на звездное небо.

​Этой ночью Донаг бродил вдоль утеса в полном одиночестве. Из-за дождя и сильного ветра никто, кроме него не решился придти сюда. Сердце мужчины разрывалось от отчаяния, и не было в его жизни человека, способного его поддержать и придать сил. Донаг стоял на самом краю, надеясь, что сильный порыв ветра избавит его от страданий, что не дают ему жить каждый день. Он был очень беден, ему не хватало еды. Почти все деньги уходили на аренду маленькой сгнившей хибары, в которой даже спать было невозможно. Ветер продувал ее насквозь от чего внутри постоянно стояло гудение и было холодно. Донаг понимал, бороться за жизнь в таком темпе придется до тех пор, пока бьется его сердце, и он уже сомневался, что справится. Сейчас ему было чуть больше тридцати лет, а что с ним станет еще через десять или двадцать лет? Здоровье будет уже совсем другим. Будет гораздо тяжелее.

​В конце концов он закричал.

- Может ли жизнь быть еще тяжелее?! Может ли?!

​Он орал так, что вот-вот мог сорвать голос. Дождь стал проливным, прогремел гром, на мгновение пейзаж осветился грозными молниями.

- Может ли быть еще тяжелее? - снова прокричал тот. В такой гром его голос не услышал бы даже сам Всемогущий.

​Донаг упал на колени от бессилия. Он плакал и плакал, пытаясь освободиться от боли внутри него. И вдруг, совершенно случайно, на берегу моря он видел женщину, и держала та на руках младенца. Женщина металась в воде туда сюда, как сумасшедшая. Было совершенно непонятно, что она могла там делать в такую адскую погоду.

​Донагу показалось все очевидно. Он посчитал, что девушка хочет покончить с собой, и заодно потопить ребенка. Подумав, что впутывать в этот план ребенка совершенно бесчеловечно, он кинулся к ближайшему спуску. Он испытал облегчение, когда увидел их обоих недалеко от берега.

- Что вы делаете? - кричал он, - Выходите из воды сейчас же!

- Я не могу! - ответила женщина, держа младенца. Она часто оборачивалась назад.

- Не впутывайте в это ребенка! Он ни в чем не виноват!

​Но девушка не ответила. Она продолжила метаться, путаясь в мыслях. Тогда Донаг кинулся в море. Не мог он позволить, чтобы какая-то непутевая мамаша решала кому жить, а кому нет. К его удивлению, когда Донаг подплыл почти впритык, женщина вонзила в него свой взгляд.

- Я русалка, - дрожащим голосом сказала та и в доказательство легла на воду спиной, показав длинный чешуйчатый хвост. - Моего ребенка хотят убить, так как он был рожден от человека. Вы поможете мне его спасти? Заберите его.

​Удивлению мужчины не было границ. Он слышал о русалках, но в народе они считались выдумкой.

- И что я с ним буду делать? Я даже себя прокормить не могу. Я не ел три дня.

​Русалка отвела взгляд, видимо, обдумывая.

- Послушайте. Я буду приплывать сюда раз в неделю с драгоценностями, которые найду в затонувших кораблях. Они ваши, если будете приходить с моим сыном.

​Расклад мужчину устроил. Он сможет продавать драгоценности и покупать на вырученные деньги еду.

- Мы встретимся завтра, - пообещала русалка. - Я знаю, где лежит золото, поверьте мне!

​Донаг согласился на ее условия. Так же в ходе разговора он узнал, что младенца звали Ниул, а его мать Авонмора. Напоследок она наказала купить камень под названием аксинит, благодаря которому ребенка никто не сможет найти.

- Аксинит - это слезы Луны. Найди его, как можно скорее! Спаси моего ребенка! - с этими словами Авонмора передала младенца и уплыла.

​Вернувшись в свой ужасный дом, где младенцу явно было не место, Донаг почувствовал себя обманутым. Неужели у него на руках ребенок русалки? У мужчины было столько вопросов, что стало тошно.

- А что делать, если у тебя отрастет хвост?

​Уставший и обессиленный, Донаг уснул, облокотившись к стене с младенцем на руках. Он даже не видел снов. Проснувшись от стука в хрупкую дверь, он не разу осознал, что держит на руках спящего малыша. Мужчина осторожно положил его рядом и пошел встречать названного гостя. Как только Донаг открыл дверь, он заорал от страха так, будто сам дьявол стоял у не на пороге. В огромном бесформенном плаще, с капюшоном на голове, стоял перед ним огромный осьминог. Его щупальца схватили Донага, обездвижили, обволокли голову так, что перекрыли рот и нос. Почувствовав что-то липкое и движущиеся у себя во рту, мужчина в панике сомкнул челюсть и укусил это. Морское чудовище заверещало неистовым басов и отбросило Донага в дальнею стену. Боль, казалось, ломила все тело. Он оглянулся в сторону младенца. Тот уже просыпался, неохотно открывая маленькие глазки.

​Донаг знал, монстр пришел именно за младенцем, и мужчина не мог позволить этому случиться. Поднявшись, превозмогая боль, он принялся швырять в осьминога все, что попадалось под руку, однако ничто его не останавливало. Он все шел и шел, медленно перебирая щупальцами, прямо к цели. Донаг, тяжело дыша, понял, что все кончено. Он взял малыша на руки и смотря в его зеленые глаза, принялся тихонько бормотать себе под нос.

- Такой маленький, - сказал тот, удивляясь, как люди могут быть такими крохами. - Ничего не бойся, Ниул. Я буду с тобой до конца. Смотри на меня только. Только на меня.

​Слезы потекли ручьем. Ему было так жаль и так совестно, что ему не удалось уберечь младенца, как он обещал.

- Мама любит тебя. Авонмора. Так ведь ее зовут? - услышав имя матери, Ниул улыбнулся. - Вот так, все верно.

​Когда чудовище подошло притык, оно медленно вытянуло щупальца, и стало обвивать их вокруг Донага и ребенка. Тело мужчины сотрясало от слез, но он ничего не мог поделать. Он лишь старался не смотреть на него, чтобы не испугать Ниула приступом паники. И вот, когда щупальца обволокли все его тело, оставив лишь глаза, Донаг увидел, как глаза младенца слегка засветились, будто наполнились светом изнутри. Младенец смотрел на монстра, не моргая.