Сказочница

Глава 16. Высшее благо

Всю дорогу от Летнего сада до замка Калидас проделал пешком. Пусть придурковатый Павел так и не сказал ничего конкретного, но архивариус не мог избавиться от смутного беспокойства. Взбалмошный император часто бывал не в духе, и обращаться к нему за советом Калидас старался пореже. Пока спрашиваешь, да повторяешь, да уговариваешь — сам ответ и сообразишь. И все-таки Калидас сомневался, что именно Павел назвал его «слепым дураком». Но кто еще? Привидения бессловесны. Музейные хранители никогда не оставались в Инженерном замке на ночь — спасибо все тому же капризному императору, гардероб не работал с конца апреля, а охранники либо делали обход по периметру, либо клевали носом в каморке у главного входа, надеясь на датчики и камеры.

Да и воры обходили замок стороной. Привидения надежно хранили остатки былого величия, а император довершал расправу, если грабитель попадался не робкого десятка. За годы Калидас слышал всего лишь пару историй, и то давно. Слухи расползались быстро.

Но ведь кто-то назвал его «слепым дураком»… Добравшись до архива, Калидас устало рухнул в кресло. В приоткрытую форточку задувал свежий утренний бриз, часы показывали половину десятого утра. В те дни, когда не собирался Малый Круг, можно было подумать, что в замке никого нет.

Сейчас бы поспать, он ведь уже не студент, чтобы вот так ночами — пусть и белыми — гулять через пол-Питера. Калидас обнаружил, что свернулся по-детски в кресле, закутавшись в холодный, отсыревший плащ. Сна не было ни в одном глазу, только ныли суставы и невыносимо першило в горле. Он прокашлялся, быстро сотворил хасту для снятия боли, прокашлялся еще раз. Вроде помогло — но вряд ли надолго.

Сон постепенно одолевал его, но Калидас решил не поддаваться. Сначала увидеть Глостера, это важнее всего. Надо попросить на кухне, чтобы сварили самого крепкого кофе…

…запах которого уже ударил ему в ноздри. Дверь приоткрылась, впустив прекрасную словно рассвет Жанну, которая несла на подносе пару дымящихся чашек и тарелочку с печеньем.

— Ты ангел, — прошептал Калидас, неохотно вставая и принимая поднос. — Если бы ты знала…

— Я знала, — она не дала ему договорить, закрыв губы своими. — Подумала, ты будешь рад меня видеть. На работе сегодня пересменок.

Калидас притянул ее к себе, зарывшись лицом в шелковистые волосы. Потом отпустил помощницу и пригубил обжигающий кофе.

— Не спалось? — она резким движением раздвинула шторы и распахнула окно.

На Калидаса обрушилось птичье чириканье и шорох листвы, вместе с ярким майским солнцем. Он зажмурился и сел обратно в кресло спиной к окну.

— Есть немного.

Он бы с удовольствием провел все утро с Жанной, тем более что работы намечалось немного, в архиве вообще редко случался аврал — разве что во время очередной десятилетней ревизии. Но сначала Глостер. Калидас залпом выпил остатки кофе и поднялся.

— Мне нужно к Мастеру. Подождешь?

Красавица вскинула на него глаза.

— Что-то случилось, сладкий? Ты ужасно выглядишь, кофе совсем не помог.

— Просто дела, — Калидас отвернулся.

Врать не хотелось, но пришлось. Не все сразу, он и так накануне выболтал слишком много, поддавшись сентиментальному порыву.

— Ты что-то скрываешь, — Жанна пожала плечиками, прикрытыми переливчатой шелковой накидкой. — Как знаешь, я не любопытная. Подожду, но ты сильно не задерживайся. Меня грозились вызвать на пару часов раньше, если нахлынут покупатели.

— Постараюсь, — Калидас чмокнул любовницу в лобик и вылетел из кабинета.

Эхо разносило по коридору его шаги, непривычно громкие и торопливые. Архивариус не любил ходить быстро, он заранее продумывал все, что хотел сказать — но в этот раз Жанна лишила его такой возможности. Придется действовать наобум.

Калидас для вида постучал и тут же нажал на ручку, открывая дверь. Кабинет Мастера тонул в полумраке — ни единый луч света не пробивался сквозь плотно задернутые занавеси. На Калидаса повеяло теплом — и явно не от системы отопления, которую в этом году выключили по всему городу слишком рано. Он сообразил, что так и не снял плащ, и торопливо перебросил его на руку.

Глостера за столом не было. Калидас с удивлением разглядел включенный ноутбук, несколько тяжелых телефонных справочников и раскрытый несессер.

— Ты чего шумишь, дружище?

— Ох! — Калидас чуть не подпрыгнул от испуга.

Глостер вышел из-за стенного шкафа и сунул обратно в зубы погасшую трубку. Шкаф аккуратно встал на место, скрывая нишу в стене. Калидас протер глаза и закрыл дверь. Он и забыл, что личные комнаты Глостера располагались в другом крыле здания и не были отмечены ни на одном кадастровом плане.

Мастер взмахом руки предложил ему присесть. Вид у него был такой, словно Глостер и сам провел бессонную ночь. По щелчку пальцев зажглись два высоких торшера в дальнем углу — и тут Калидас заметил дорожный чемодан в нише за дверью.

Вопрос застрял у него в горле.

— Навещал императора сегодня ночью, — архивариус приземлился на стул, вглядываясь в напряженное лицо Глостера.

Некоторые люди не меняются, а некоторые и не взрослеют. Глостер, словно уловив его мрачный настрой, коротко улыбнулся.

— Кофе?

— Нет, спасибо. Уже.

— Императора? Ты про Павла? — уточнил Глостер, наливая себе какой-то бурды из серебряного кофейника с ручкой в виде улыбающегося арапчонка.

Уточнение было не лишним, потому что находились смельчаки, которые отваживались ходить в Зимний к призраку Александра Второго. Тот первым делом требовал рассказать о его семье — второй, не царской — и так как посетители редко приходили подготовленными, их ждало постыдное бегство, потому что император шуток не терпел. Калидас однажды и сам зашел, по молодости — только ему хватило ума постоять в сторонке и не попадаться на глаза. Кто знает, что у венценосных призраков на уме… Говорят, Распутин все склонял Николая и Алису найти чудотворцев и решить все проблемы царской России с их помощью, но хитрого сибирского мужика так и не послушали. Слишком набожны оказались последние русские помазанники божии.