Скрывая себя

Глава 19

Истории сыпались одна за другой. Я столько всего интересного узнала. Мне всегда нравилось кого-нибудь слушать. Вот только сама не обладала столь богатым жизненным опытом. А меж тем воспоминания продолжались.

— А как мы с плота на глубину прыгали — и ведь не боялись же, до поры до времени, — уточнял Герман.

— Точно, тогда один мальчонка утонул по глупости, а всё из-за дурацких розыгрышей «тону-тону». Вот и «дотонулся». Мы тогда на берегу сидели, а он рисануться решил перед девчонками, ну и сиганул, сделав сальто. Мы ещё долго ржали, когда он кричал своё «тону!» Думали, всё прикалывается, а когда пузыри пошли — спохватились, да поздно уже, утоп, — мрачные воспоминания накрыли Егора. — Мужики, когда его вытащили, сказали, что плавками за проволоку зацепился. Нет бы снять портки, да всплыть. Эх, хороший пацан был.

— Да, я помню. Он ещё накануне зимой мои сапожки напялил. Хорошие такие — снаружи полностью меховые, типа унтов, — поддержала разговор его жена. — Выхожу я, значит, после уроков, а обувки то нет. Я туда-сюда — нема! Жалко было, до ужаса. Сижу реву, наши домой все уже ушли, а на улице мороз. Хорошо мамка спохватилась, да за мной пришла. Смотрим, мальчишка идёт в похожих. Мама, не будь дурой, взяла, да и позвала его: «Дай-ка я на твои сапожки посмотрю». Он преспокойненько разулся, и пока мы искали мою фамилию, помните, раньше обувь подписывали? Так вот, пока мы там разглядывали, он напялил свои ботинки и ушёл. Мы ещё долго потом думали: неужели не заметил, что обувка чужая?

— Ха, а помнишь, Герман, как по пьяне мы с тобой туфли поперепутали? У тебя тогда ещё день рождения был, — припомнил Никита.

— Точняк, я ещё подумал: чё это мне обувь так жмёт? — согласился тот.

— Ага, а твои лыжи с меня слететь пытались, когда меня заносило в разные стороны, но я бдил! Я ещё сказал тогда: «И всё-таки это были мои туфли».

— Это было вскоре после того, как Герман начал встречаться с Дашей и хотел хорошее впечатление произвести, — улыбнулась Ирина.

— Ты ж, Герман, тогда ходил весь не пойми в чём, а как с Дашей познакомился, решил впечатление произвести и надел костюм с галстуком, — подтвердил Никита, глядя на изумлённую девушку. — Ты слушай, слушай Даша, мы тебе много чего расскажем. Я ведь тогда первым тебя приметил и сразу решил — это будет девушка моего друга. Но то, как он решил преобразиться, убило меня наповал. Я как увидел его с цветочками у фонтана, так и не сдержался от смеха.

— За что и получил, — справедливо заметил Герман, видимо вспоминая испорченное свидание. — Да ты бы себя видел, сам-то как клоун вечно ходил: широкие штаны и футболка с ужасным принтом. Ах да, ещё шарф белый. Причём даже в жару.

— Э-э, но-но, шарф попрошу не трогать — отцовский шарф неприкосновенен! — «возмутился» Никита.

— Бьюсь об заклад, он у тебя и сейчас лежит в шкафу!

— Никитос — это тот самый? Даже в армии все над ним ржали: крутой боец с детским шарфиком! — вставил своё Максим.

— Чё ты сказал, давно люлей не получал? — изобразил гнев Никита.

Застолье выдалось щедрым не только благодаря угощениям, но и за счёт многочисленных историй. Постепенно я лучше узнавала Никиту и его друзей. Не зря говорят, что в неформальной обстановке многое всплывает, и как посмотреть, то много интересного и по большей части смешного.

— А один раз, чуть палаточный лагерь не подпалил, — не обращая внимания на друга продолжал Максим. — Никита нацепил его на голову и, изображая факира, выдувал огонь. Тебе, кстати, потом досталось, что спирт в медблоке спёр.

— Так я же чисто из профессионального любопытства, — подметил Никита. — И у меня, между прочим, отлично всё вышло — сами же были в восторге.

— Да ты вечно выпендривался! Представляете, у нас был марш-бросок через горный перевал, так вот этому чудику вдруг вздумалось за плюгавеньким цветочком полезть в расщелину. Романтик хренов!

— Во-первых, цветочек был не плюгавеньким, а вполне себе симпатичным! А во-вторых, не забывай нашу медсестричку Танечку! Для неё, красавицы, старался.

— Ну, Танечка — дело святое! — рассмеялся Максим. — Эдакая «хрупкая» девушка, что и не обхватить. Если бы она тебя тогда со спиртом не отмазала, одним нарядом не отделался бы.

— Да ладно тебе, хорошая девушка была, просто полновата слегка, — подметил Никита и на изумлённо поднятую бровь сослуживца согласился. — Ну, хорошо. Не слегка. Но всё равно все парни от неё без ума были, а Танечка скромной оказалась. Поэтому и решил цветочек для неё сорвать.

— Твой цветочек чуть не стоил тебе жизни! Если бы я не схватил тебя за шкирняк — сто пудов навернулся вниз.