Следуй за мной

Дары и поцелуи

Скай.

Как оказалось, сюрпризы на сегодня не закончились.  Стоило мне свернуть за угол здания Администрации, как я стал свидетелем необычной сцены. Двое хорошо одетых мужчин, явно из свиты принца, лежали на земле, прикрываясь руками, в то время как над ними бесновалось трое лошадей – две осёдланные и одна вьючная.

Вокруг уже собралась группа учеников и даже двое учителей, но никто из них не спешил на помощь пострадавшим. Подойдя ближе я сумел разобрать их выкрики: собравшиеся были на стороне лошадей.

Я также заметил двух ан-кей, с большим интересом наблюдающих за происходящим. И, хотя выглядели они довольно спокойными в своем ан-кеевском любопытстве, я подумал, что хорошо бы увести их из травмоопасного места. Я уже набрал в лёгкие воздуха, чтобы крикнуть Юте, одной из ан-кей, отойти подальше, однако внезапный громкий свист с другого конца улицы привлек внимание лошадей, и они дружно потрусили туда. Оставив испуганных, но целых нобилей лежать в пыли посреди дороги.

Присмотревшись, я разглядел нашего загадочного конюха, имевшего привычку исчезать и появляться, когда ему вздумается. Сейчас он стоял, окруженный лошадьми, умудряясь одновременно чесать их, нашептывать что-то им в уши и кормить вынутым из карманов сахаром.

Тем временем нобили, придя в себя, поднялись и принялись, ругаясь, отряхиваться от пыли.

- Вот тебе и «мгновение расплаты», - сказал кто-то у моего плеча.

Развернувшись, я увидел Омака, лучащегося довольством как новоиспечённый выпускник. За его спиной стояли трое стражников из свиты принца.

- Те самые? – заинтересовался я.

- Они, они, - покивал Омак, затем обратился к нобилям: - Куда это вы собрались, уважаемые? Его Высочество Олеакхен желает вас видеть.

Оба благородных одарили учителя недружелюбными взглядами, но, оценив стоящих за ним стражей, сочли за лучшее не спорить.

- Пойду теперь, «час расплаты» понаблюдаю, - громко «прошептал» мне Омак.

Лица нобилей при этом ещё больше перекосились. Стражники плавно их окружили и, сопровождаемые Омаком, направились в сторону Администрации.

- Юта, - подозвал я ан-кей. Не блещущая особо яркими талантами, она всегда была одной из самых спокойных. – Расскажешь, что здесь произошло?

- Конечно, Скай-дон…

- О, это было здорово! – воскликнула вторая ан-кей, Зиан. – Они…

- Это те самые, которые на ан-кей из-за пророчества накинулись, Скай-дон, - встрял один из учеников, Малакан. – Так что когда мы услышали, что они про конюшню спрашивают…

- Они им свист-травы подкинули! – закричала Зиан с восторгом.

- Совсем чуть-чуть, Скай-дон, - заверил меня Малакан. – Щепотку молотых семян на камзолы сыпанули.

Судя по его честным глазам, в которых не было и капли раскаяния, мне можно было даже не пытаться спрашивать, где они достали толченную свист-траву, выдаваемую только Ведущим и под расписку. Этот порошок был известен, как безотказное средство против всадников.

- Один наряд вне очереди, - сказал я, не уточняя, кому и где.

И быстро пошел по своим делам, не желая услышать другие подробности, которые могут потребовать от меня куда большей строгости.

Ученики за спиной с облегчением вздохнули, и я расслышал что-то вроде «пронесло». Не уверенный, что поступаю правильно, я ускорил шаг.

Всё-таки стоит Малакана взять на заметку. Сегодня он посыпал свист-травой нобилей, обидевших ан-кей, завтра подсыплет прочистительного кому-нибудь из учителей….

Я мотнул головой, отгоняя неприятные мысли. Мня это скоро даже касаться не будет. Хотя я уж лучше о таких вещах дальше бы беспокоился, чем об интригах Его Высочества, дядюшке и судьбе Киран.

Найдя ещё одно письмо с печатью Соколов, в почтовом лотке на моей двери, я ничуть не удивился. После известий, пришедших в первом письме, второе было ожидаемо. Сейчас мне предстоит прочитать длинный страдательный монолог, написанный секретарем дядюшки, несколько строчек о том, как печально, что меня вовремя не предупредили о похоронной церемонии, в связи с чем я её пропустил…

Однако Око, наблюдая за моей жизнью, вероятно, нашло её чересчур скучной и решило разнообразить событиями. Во втором письме было четыре коротких строчки, содержимое которых на несколько минут повергло меня в шок.

- Неужели Олеакхен? – спросил я сам себя, но тут же отбросил эту мысль.

Раз уж Его Высочество нашел подход к моему дяде, он мог просто попросить того отречься от власти в мою пользу. Так что сердечный приступ, отправивший Главу Рода в постель, был, скорее всего, спровоцирован смертью обоих его сыновей… или же делом рук кого-то из родственников. Представить дядю страдающим отцом мне было невероятно сложно, но ни один из моих оставшихся в живых родственников пока не казался мне злодеем-отравителем, так что я отложил эту мысль на будущее.

Факт, тем не менее, оставался фактом. Мой дядя при смерти, и мне надлежит незамедлительно явиться к нему.

- Берхи воды и воздуха! – я бы использовал фразу покрепче, но вбитое намертво правило «чистого языка» давало о себе знать. Его ввели десять лет назад, после того, как одна из ан-кей высказала предсказание в виде… матерного стишка. Ничего похлеще «берхов» Ведущие с тех пор не использовали, дабы «не влиять пагубно на неокрепшие умы».

При одной мысли о том, что мне нужно отправляться в путь, максимум завтра на рассвете, хотелось пойти и врезать кулаком по холеной физиономии принца. Нет, он, может, и ни при чем, но ведь червь скользкий….

- Берхи, - сказал я ещё раз и стукнул кулаком по стене.

С той стороны застучали в ответ. Значит, Парон-дон, мой сосед, дома. Рыкнув что-то, в чем ни одна ан-кей не распознала бы неприличное слово, я пошел искать Грай-дона. Об отъезде мне необходимо сообщить ему, написать объяснительную. Тем более, что уеду я на неизвестный срок.

Киран.

Вышла я от принца очень расстроенная.