Слепая любовь или Фестиваль светлячков

Глава XVIII

      Прош­ло нес­коль­ко дней. Кай­ли приш­ла в се­бя, но на­чала го­ворить не сра­зу. Ког­да ей ста­ло лег­че, нас приг­ла­сили на слу­шание в су­де, ко­торое за­кон­чи­лось пред­ска­зу­емым для всех зак­лю­чени­ем — ви­ну Эда и Джас­ти­на приз­на­ли. Ад­во­кат до­бил­ся ещё и мо­раль­ной ком­пенса­ции и оп­ла­ты ле­чения, ко­торая оку­пила зат­ра­ты ещё и на са­мого ад­во­ката. В об­щем, мож­но счи­тать, что ре­бята, ко­торые те­перь бу­дут от­ма­тывать срок за ре­шёт­кой, пол­ностью оп­ла­тили Кай­ли её ле­чение и за­щиту в су­де.
      Ве­чером то­го же дня я за­шёл к Кай­ли, что­бы приг­ла­сить по­гулять и ска­зать ей всё, что ду­маю. На моё удив­ле­ние, она сог­ла­силась. Сов­сем ме­ня не стес­ня­ясь, она поп­ро­сила по­мочь ей одеть­ся. На её ли­це уже не бы­ло улыб­ки, не бы­ло счастья. Она слов­но по­теря­ла своё ли­цо. И де­ло бы­ло не толь­ко в гла­зах. К сло­ву, их она дер­жа­ла поч­ти пол­ностью от­кры­тыми, прав­да смот­ре­ли они ку­да-то в сто­рону. Кай­ли поп­ро­сила на­деть на неё оч­ки, ко­торые ей, к сло­ву, очень шли.

— Пой­дём на ту ска­мей­ку, где мы си­дели в пер­вый день зна­комс­тва, лад­но? — я за­метил, что её тон стал нем­но­го вы­ше. Не­уже­ли её деп­рессия уга­са­ет под на­тис­ком её люб­ви? Или я се­бе вну­шаю при­думан­ные мною же до­гад­ки?

      Мы от­пра­вились в парк. Кай­ли шла нем­но­го не­уве­рен­но, креп­ко дер­жа ме­ня за ру­ку. Её ла­донь силь­но тряс­лась и вско­ре вспо­тела, но она по преж­не­му бы­ла теп­лее мо­ей. Ког­да мы, на­конец, доб­ра­лись до за­вет­но­го мес­та и я сел, Кай­ли приль­ну­ла ко мне, слов­но бо­ялась по­терять сво­его по­воды­ря. На ули­це уже тем­не­ло, но воз­дух был тёп­лый. Мне, осоз­на­вая, что сей­час при­дёт­ся го­ворить мак­си­маль­но от­кро­вен­но, ста­ло нем­но­го страш­но, по спи­не про­бежал хо­лодок.

 — Кай­ли, слу­шай. Я хо­чу ска­зать те­бе кое-что очень важ­ное, — она по­вер­ну­ла го­лову в мою сто­рону, да­же зрач­ки её смот­ре­ли мне поч­ти пря­мо в гла­за. Она сня­ла оч­ки. — Мне очень труд­но это го­ворить, из-за не­уве­рен­ности, на­вер­ное. Я не знаю, чес­тно, сов­сем не знаю, что ты обо мне ду­ма­ешь на са­мом де­ле; не знаю, кем я стал для те­бя, раз мне го­ворят, что ты так силь­но из­ме­нилась, но од­но я знаю точ­но. Я те­бе рас­ска­зывал про свой путь, про Да­шу — всё ты это прек­расно зна­ешь. Ког­да она умер­ла за ме­ня, в мо­ей го­лове всё пе­ревер­ну­лось. Я со вре­менем по­нял, что сов­сем её не лю­бил. Вот во­об­ще. Я прос­то лю­бил жа­леть. Я лег­ко при­вязы­ва­юсь к лю­дям, ко­му я мо­гу со­жалеть. Да­ша бы­ла од­ной из та­ких, у неё в семье был раз­лад и я под­держи­вал её, тем са­мым при­вязал­ся. Но это был об­ман. Это бы­ла не лю­бовь, — я за­метил, как по ще­ке Кай­ли по­тек­ла сле­за. — И я, бу­дучи мо­тиви­рован тем, что, нес­мотря на эту нев­за­им­ность, Да­ша да­ла мне шанс ис­полнить свою меч­ту, стал дви­гать­ся даль­ше. И вот, по удач­но­му сте­чению об­сто­ятель­ств, я здесь. Выс­ту­паю на кру­том фес­ти­вале. И вот, я встре­тил те­бя. Опять же, я сов­сем не знаю, что ты за че­ловек, что ты обо мне ду­ма­ешь, как ты ко мне от­но­сишь­ся, но я для се­бя ре­шил, что не мо­гу здесь ос­тать­ся. А единс­твен­ная при­чина, по ко­торой я бы это сде­лал, так это ты.

      Кай­ли тя­жело ды­шала и смот­ре­ла на ме­ня, а по её ще­кам мед­ленно сте­кали слёз­ки, слов­но кап­ли дож­дя по ок­ну.

— А я, — она прог­ло­тила ком в гор­ле. Я ви­дел, как труд­но бы­ло ей го­ворить. — А я вра­ла те­бе. Ты бы в жиз­ни не уз­нал, кто я на са­мом де­ле, по­тому что с са­мого на­чала и до этой ми­нуты я вра­ла те­бе. Пом­нишь ту ка­феш­ку, «Це­зарь Род­ни»?

— Да, ко­неч­но.

— Я ещё го­вори­ла, что мы обя­затель­но дол­жны ту­да зай­ти, мол, это та­кая осо­бен­ная ка­феш­ка. До то­го ут­ра я да­же не зна­ла, что она там есть. Ког­да мы шли с то­бой, я из­да­лека про­чита­ла наз­ва­ние и ре­шила, что там клас­сно, по­нятия не имея, что там есть на са­мом де­ле. Го­вори­ла, что мои ро­дите­ли от­пра­вили ме­ня в До­вер ра­ди мо­его же бла­га. Го­вори­ла?

— Да, что они жи­вут в Ман­честе­ре.

— Ага, в Ман­честе­ре. Ког­да мне бы­ло че­тыре го­да, отец стал из­би­вать мою мать каж­дый день. Каж­дый день он лу­пил её так, что она еле вста­вала на но­ги. А я наб­лю­дала за этим с от­кры­тым ртом, не по­нимая, что про­ис­хо­дит. Я ду­мала, что это они так иг­ра­ют. Пред­став­ля­ешь? — Кай­ли рас­пла­калась. — Я, чёрт возь­ми, ду­мала, что они так раз­вле­ка­ют­ся! И оче­ред­ная та­кая иг­ра за­кон­чи­лась тем, что ма­ма прит­во­рилась мёр­твой! И па­па, не вы­дер­жав та­кого хо­да, ре­шил сыг­рать в са­мо­убий­цу. Про­сунул го­лову в пет­лю, выз­вал ко­пов и спрыг­нул с та­бурет­ки! Кру­тая иг­ра, прав­да? На гла­зах у ма­лень­ко­го ре­бён­ка! А эти кон­ченные раз­ноцвет­ные гла­за… Ты бы знал, как на­до мной из­де­вались в шко­ле уже здесь, в До­вере, ког­да я приш­ла в пер­вый класс. Каж­дый ты­кал в ме­ня паль­цем. Как ме­ня толь­ко не на­зыва­ли: све­тофор, па­лит­ра, да как угод­но! — Кай­ли вздох­ну­ла, пе­рей­дя на бо­лее спо­кой­ный тон. — Ты ду­ма­ешь — это всё? Ко­неч­но нет. А этот бри­тан­ский ак­цент, чёрт его поб­рал. Ник­то со мной не хо­тел го­ворить…

      Кай­ли про­дол­жа­ла го­ворить всё это, но я пе­рес­тал её слу­шать. Я не мог прос­то смот­реть, как она пла­чет. У ме­ня не ос­та­валось ва­ри­ан­тов, кро­ме как сде­лать то, о чём я ни­ког­да бы и не по­думал, учи­тывая мои бо­лее ран­ние на­мере­ния.

— Зат­кнись, — ска­зал я и впил­ся ей пря­мо в гу­бы. Я ожи­дал, что она тут же ме­ня от­тол­кнёт, но слу­чилось сов­сем на­обо­рот. Она гру­бо об­ви­ла мою го­лову ру­ками, сце­пив ру­ки на за­тыл­ке и по­тяну­ла к се­бе. Её по­целуй был очень не­уме­лым, но по­лон чувств и страс­ти, ко­торая слов­но выр­ва­лась из её сер­дца на­ружу. Я слы­шал каж­дый её вздох но­сом. Она ды­шала очень гром­ко и мед­ленно, слов­но за­дыха­ясь от на­пора эмо­ций. А слё­зы про­бива­лись сквозь её сом­кну­тые ве­ки, сте­кая вниз. Я за­хотел по­менять сто­рону, что­бы мой нос был спра­ва от её, а не на­обо­рот, но Кай­ли слиш­ком креп­ко вце­пилась в ме­ня, слов­но бо­ит­ся упасть. Моё сер­дце за­билось ча­ще, но я сов­сем пе­рес­тал бо­ять­ся че­го-ли­бо. Для ме­ня в этот мо­мент всё ста­ло по­нят­но, и я сам, не ду­мая о том, при­нял ре­шение. Кай­ли ос­та­нови­лась и опус­ти­ла свою ру­ки мне за шею, креп­ко об­няв ме­ня зап­ла­кав ещё силь­нее.

— Прос­ти ме­ня, по­жалуй­ста. Я так мно­го вра­ла те­бе.

— Всё хо­рошо, я мо­гу те­бя по­нять.

      Кай­ли ле­жала у ме­ня на пле­че и очень мед­ленно ды­шала. Я си­дел, при­об­няв её, а на ду­ше у ме­ня ца­рило пол­ное спо­кой­ствие.

— Я те­бя пе­реби­ла, ког­да ска­зала, что вра­ла. Ты, на­вер­ное, хо­тел мне что-то ска­зать, — эти­ми сло­вами Кай­ли на­пом­ни­ла о приз­на­нии, про ко­торое я за­был в тот миг, ког­да по­цело­вал её, но те­перь я да­же не знаю, что и го­ворить. — Ты ведь у­едешь, да?