Слепая Совесть

обновление

Дарсаль

Ноэлия вся пылает. Вместе с моим омаа. И понимаю, что служанка в чем-то права, да едва ли девочка в своем пансионе могла получить адекватное представление об этой стороне человеческих отношений. Ничего, император наш искушен, уж он-то направит куда нужно.

Огонь прожигает сжатые кулаки. Не могу об этом думать, картины так и всплывают перед глазами. Для меня главное — комфорт императрицы. А для ее комфорта лучше эту тему пока не поднимать. Сама, надо полагать, со временем заинтересуется. И мне никуда не деться, придется выдержать.

Откат накрывает в момент, на непослушных ногах добираюсь до постели. Слава Рауму хоть комнаты изолированы, моя спальня — вообще полностью, слепое пятно удерживать не нужно. Ну привет, Овиния. Когда-то ведь я думал, что люблю тебя.

«Дарсаль! — раскатистый голос императора врывается в откат, выдергивая на поверхность. Что с Ноэлией?! Ищу синюю ауру, все в порядке, спит, похоже. Пытаюсь прийти в себя.

«Да, мой повелитель».

«Долго просыпаешься», — недовольное.

«Простите, мой господин».

«Ты когда собирался сказать мне о Кэти?»

Стараюсь не показать облегчения. Вот он о чем.

«Извините, эрлар, не подумал, что это важно. Рано или поздно госпожа узнала бы».

«Стражам думать не положено. У них это плохо получается! Твоя задача — доносить, когда кто-нибудь не придерживается моих распоряжений. С каких пор ты выгораживаешь служанок?»

Ноэлия пообещала ей защиту. Хотелось, чтобы она хоть в этом ощутила себя императрицей. И о наказаниях твоих ей лучше не знать. Провинился, согласен.

«Госпожа просила не наказывать девушку», — рискую.

«Все бы ей милосердие изображать, — ворчит Иллариандр. — Хорошо, тогда готовься ты получить за двоих. Устраивает?»

Слышится не то сарказм, не то раздражение.

«Всегда готов, мой повелитель», — отвечаю. Откидываюсь на подушках. Овиния так и вьется рядом, ожидая. Хорошо хоть другие Стражи ее не видят.

Ноэлия

Никак не могу уснуть, кручусь, все не дает мне покоя эта шри, ну почему Дарсаль не предупредил?! И очередные намеки, чтобы мужа не разочаровала... Она, надо полагать, не разочаровывала?! Ведь мог бы скрыть разговор, у него и комнаты изолированы, сам же говорил, только если специально будут заглядывать — услышат, а на это полномочия нужны... Я бы не сказала императору... наверное. Хотя искушение велико, не поспоришь... но я бы поняла! По крайней мере, не выдала бы, откуда знаю!

Решительно поднимаюсь, иду к нему. Ночь на дворе, спит, наверное, уже. Останавливаюсь, прислушиваюсь. Ничего. Тихо приоткрываю дверь. Темно. И что мне, в спальню идти? Или позвать?

Захожу в первую комнату, гостиная, или прихожая, или как ее там назвать. В камине тлеют угли, давая немного света. Тихонько приближаюсь к следующей.

Зачем я сюда пришла, о чем думала! У меня завтра церемония, самая важная в жизни, а я буду снова с синяками под глазами и уставшая.

Стою, сомневаюсь, войти, уйти... Пусть заметит, выйдет сам! Но нет, не появляется. Решаюсь, заглядываю тихонько.

Боже! Дарсаль горит, по стенам танец безумных теней и бело-голубых бликов, зубы сжаты, из глаз бьет огонь, ладони прожигают постель. Снова откат?!

Бросаюсь к нему, потом в шкаф, нахожу небольшое полотенце, бегу в ванную смочить холодной водой, кладу на лоб. Дарсаль напрягается, стонет, скрежещет зубами. С губ срывается пламя.

Беру его раскаленную руку, провожу по светящейся ладони мокрым полотенцем. Ткань с шипением испускает клубы пара. Смачиваю вторую ладонь. На постели тлеют обожженные следы. Так и до пожара недалеко. Обдать его водой, что ли? Или только хуже сделаю?

Снова бросаюсь в ванную в поисках какого-нибудь ведра или таза, но там ничего. Ну да, служанки убирают, и грязную форму наверняка чистят. Метаюсь по шкафам, наконец, попадается какая-то ваза. Набираю ледяной воды, мчусь обратно в спальню. Застываю на пороге.

Четкий силуэт женщины, влезла на моего Стража, не то целует, не то кровь пьет, не то демонстрирует все, на что Ирма намекала. Не побывай я до этого при его откате, решила бы, что он пригласил к себе кого. Но черный силуэт поднимает на меня глаза — огненные прорези. Смотрит почти с ненавистью. Недолго думая, выплескиваю всю воду. Пошла отсюда, тварь, он мой!

Овиния тает, растворяется в клубах взорвавшегося пара. Чуть дольше остаются горящие глаза, но и они вскоре исчезают. Кажется, меня трясет.

— Ноэлия? — по-моему, Дарсаль не до конца понимает, что произошло. Приближаюсь нетвердой походкой.

— Кто она? — спрашиваю. Прикрывает глаза, сглатывает. Молчит. — Она реальна?

— Реальна. Была.

Дарсаль

Но не понимаю, как ты можешь ее видеть. Почему.