Слёзы Господа

Глава 3

Пётр с облегчением привалился к стене подъезда и прислонил горячий затылок к холодной стене. Бодрящая свежесть стылой болью проникла в мозг, разрывая потоки мыслей, «причиняя» облегчение и «нанося» обманчивое просветление.
Всё рушилось. Все версии, скоротечный обыск в доме убитой, стычка с сектой – всё теряло ценность со скоростью летящего «Сапсана».
Если секта только-только прознала про местонахождение артефакта, то кто мог убить Милану и Иллариона? Убийство девушки ещё как-то может оказаться алкогольной случайностью, а вот кол в груди Аргинакова? Кто-то не просто убил старика, выведывая, наверняка, координаты артефакта, а попутно скрыл все следы, договорился со службами города и самой Миланой! Кто-то очень могущественный и просвещённый в вопросе использования реликвии. Остаётся лишь главный вопрос – кто?
Те ребята во внедорожнике? Кто они? И почему, если спустили на тормозах дело убийства Иллариона Васильевича, то потом наведались к дочери, спустя время? Или Милану оставили в живых, по причине не знания, а потом она наткнулась на «нить», ведущую к цели убийц?
Множество вопросов и бездонный вакуум без ответов.
Охотник на нечисть с размаху впечатал кулак в стену. С потолка посыпалось мелкое крошево отваливающейся побелки, а лёгкий гул потревоженного бетона исчез в глубине перекрытий. Сысоев оттолкнулся, сделал пару гимнастических упражнений, выгоняя из плоти боль и холод, и взялся за ручку двери подъезда, нажимая на кнопку разблокировки магнитов.
В лицо пахнуло наполненным жизнью воздухом, глаза на миг ослепил свет уличного фонаря, а в грудь с тихим шипением ударила пуля девятого калибра. Пётр всхлипнул, руки взметнулись к груди, а ноги предательски подкосились. Тело убитого рухнуло вглубь подъезда, напоследок зацепившись скрученными судорогой пальцами за ручку двери. Последняя поддалась и с ужасным хлопком закрылась, пробуждая ото сна сигнализации двух стоящих у дома машин.
Двое бородачей быстро покинули чёрный внедорожник, профессионально перехватывая автоматы специальные «ВАЛ» и занимая позиции возле входа в многоэтажку. Резко рванув деревянную перегородку, от удара покосившуюся на сломанной верхней петле, мужчины ввалились в бетонный короб, тыча стволами в обездвиженное тело. Один, со шрамом на губе и белой бородой толкнул труп ногой, переворачивая Сысоева лицом вверх.
Пульс на сонной артерии отсутствовал, а тонкая струйка крови уже пробила путь из уголка рта несчастного, скатываясь к луже, набежавшей с рваной раны посреди грудной клетки.
- Цербер, на связи Шакал, приём! – белобородый подтянул с плеча гарнитуру рации, внимательно осматривая мёртвое тело повторно. – Статус цели не подтвердился! Обычный человек, ликвидирован. Какие будут указания?
В наушнике сквозь поток помех прорвался злой голос, больше походящий на рёв медведя:
- И хрен с ним! Выдвигайтесь к нам, уберём девку и дело с концом! Конец связи.
Второй номер Шакала поднял вопросительный взгляд на товарища, ожидая приказов. Белобородый отмахнулся, вешая автомат на плечо. Бойцы быстро вышли из подъезда, усаживаясь в мягком внедорожнике.
Шакал вытащил пачку дорогих итальянских сигарет, губы смочил слюной, что постоянно сохли во время операций на ликвидацию цели. В темноте, одновременно с запуском мотора, вспыхнул огонёк и… окно с водительской стороны брызнуло осколками внутрь автомобиля. Голова второго номера дёрнулась, на переднюю панель гордости немецкого автопрома брызнула кровь. Белобородый с ужасом наблюдал, как тело напарника завалилось грудью на руль, освобождая второму киллеру обзор на покинутый подъезд.
Люминесцентная лампа прекрасно освещала небольшой участок фасада дома, а заодно, и оскаленного в ярости Петра, державшегося за грудь левой рукой, а правой крепко сжимавшего Кольт. Шакал сделал попытку открыть дверь, выкатиться, но очередная облачённая в серебро пуля с треском пробила бедняге подбородок. Тело ликвидатора грубо тряхнуло, а приданная кусочком металла инерция позволила тому вывалиться из салона мясным мешком.
Сысоеву стоило усилий дохромать до автомобиля. Кровь продолжала течь, отдаваясь ужасной болью при каждом шаге. Руки дрожали, будто Пётр украл около миллиона кур за одну ночь. Процесс по очистке салона автомобиля от тела водителя отнял минимум минут пять, а вот залезть в «немца» зазевавшемуся ротозею получилось лишь с третьего раза.
Рванув с тела Шакала рацию с гарнитурой, охотник на нечисть сунул в ухо наушник и воткнул первую передачу, срываясь с места под отчаянный рёв двигателя.
Неизвестные решили объявить войну? Отлично!
Пётр, сцепив окровавленные зубы, жал на педаль акселератора изо всех сил, опасно обходя препятствия на дороге, на волоске до заноса входя в повороты и обгоняя по полосе встречного движения любой намёк на пробку.
«К штурму готовы!» - сигнал рации пронёсся по слуху мужчины до разорванного пулей сердца, заставляя то стучать чаще и сильнее, попутно захлёбываясь кровью. Подошва с силой вдавила педаль газа до предела, кожа руля смялась под крепкими пальцами.
Из-за него не умрёт ни один человек! Больше! Никогда!

Съёмная квартира в Рослове.

Вторая чашка кофе исчезла вместе с третьим куском торта минут за двадцать. Разочарованная Марта с трудом оторвалась от экрана компьютера и с тоской посмотрела на собственный живот. Плоский пресс с маленькой точкой пупка лишь довольно заурчал, благодаря хозяйку за ночной жор и сладкий напиток.
Девушка удручённо вздохнула и поискав взглядом новый файл в открытой папке «Архив», кликнула на значок отсканированной газетной статьи. На весь экран крупно зачернел заголовок «Жестокое убийство семьи каннибалов» и фотография большого загородного дома, со взорванной дверью и мёртвой собакой у входа.
Голубые глаза Богучаровой с тревогой пронеслись по строчкам печатного издания, датированного прошлым месяцем:
«В Московский области, возле села Петровское, совершено нападение на молодую семью Тумаковых. По всей видимости, нападавший убил жертв во время трапезы, застав тех врасплох. Но следователей ждал сюрприз в доме потерпевших: на столе были найдены остатки трапезы семейной четы, при исследовании, оказавшимися натуральной человечиной. Сейчас силовики проводят все необходимые работы по установлению и поиску убийцы и жертв семьи каннибалов.»
К горлу Марты подкатила тошнота, а губы предательски задрожали. Нет, не от описываемой в статье жути, на работе в Следственном комитете насмотришься и не такого. А что, если Пётр - не псих и всё сказанное им правда?
Три часа работы с документами из царской России, затем Советского государства и «свободной» демократической России. Фотографии. Свидетельства очевидцев. Всё это единым валом прокатилось по неподготовленной к таким откровениям девушке, раскатав мировоззрение молодой души в тонкий блинчик. Призывы мёртвых, списанные на сельские байки, оборотни, становившиеся, под давлением официальных властей, по документам нападавшими на людей обычными маньяками.
Богучарова, с решимостью приговорённого на смерть человека, твёрдой рукой закрыла ноутбук и закуталась в одеяло.
За окном начинал алеть рассвет. Солнышко как-то несмело и робко выглянуло из-за горизонта, улыбнулось чистеньким диском всему миру, одаряя всё живое ласковыми тёплыми прикосновениями.
Громкий стук в дверь вырвал начавшую дремать девушку из блаженного небытия, заставляя вжаться в кровать в немом испуге.
«Кто? Кто это может быть? У Петра есть ключ, а раз это не он, то…» - пролетело в голове испуганной Марты, уже успевшей распрощаться с жизнью.
- Откройте, полиция! – грубый мужской голос проник в квартиру неожиданным спасением.
Богучарова лишь радостно взвизгнула и рванула к двери, не осознавая, что на ней лишь лёгкая ночнушка, которую, разумеется, с закрытыми глазами, надел на неё Сысоев. Ноги ожгло холодом советского паркета, мизинец сразу угодил по ножке незаметного в сумраке пуфика. Марта взвыла, ковыляя в прихожую на одной ноге:
- Я здесь! Помогите мне!
Замок с хрустом и скрежетом вылетел из паза, куда был установлен десяток лет назад. Дверь, обитая снаружи дерматином, с размаху ударилась в высокую передвижную вешалку в виде фигурно загнутых металлических прутьев. В квартиру забежало сразу трое в форме спецназа СОБР, с автоматами наперевес и в отполированных до блеска шлемах. Самый высокий и рослый, по всей видимости командир, грубо ухватил Марту под руку и втащил в комнату с кроватью.
- Тебя зовут Марта? Марта Богучарова? – мужчина не снимая каски, приблизил свою физиономию за забралом к лицу девушки, дыша на несчастную съеденным недавно луком и старым салом. – Отвечай мне!
- Да, это я! – вскрикнула девушка, стараясь высвободить руку из жёсткой хватки. – Отпустите, мне больно!
- Это ты была вчера в квартире Аргинаковой с… - мужчине не дал закончить второй спецназовец, быстро вошедший в комнату.
- Цербер, у нас проблемы! Шакал и Тигр на связь не выходят, а телефоны молчат!
- Вот зараза, - сплюнул высокий, откидывая пленную на кровать. – Значит мы не ошиблись! Это был ОН!
Шлем полетел на пол и на испуганную налётом Марту взглянули пылающие яростью глаза симпатичного брюнета с оскаленными зубами. Рука командира группы зачистки метнулась к поясу, пока губы отдавали очередной приказ:
- Уходим. Проследи за изъятием тел из морга.
Мужчина с холодным безразличием передёрнул затвор «Глока», пистолета австрийского производства, и чёрным зрачком ствола направил, как показалось Богучаровой, в самую душу девушки. Стажёрка из Следственного комитета с ужасом следила, как толстый длинный палец лёг на спусковой крючок, ощущая, что время с каждой микросекундой сгущалось, растягивая момент прощания с жизнью в один долгий страшный кошмар.
Внезапно в комнату ворвался крик из прихожей. Цербер на секунду отвлёкся, опуская оружие, когда в комнату влетело нечто маленькое и тяжёлое. Следом раздался оглушительный взрыв, перед глазами Марты поплыли радужные картинки какого-то сумасшедшего калейдоскопа, а уши нестерпимо взрезало ультразвуком. Бедняжка открыла рот, пытаясь услышать саму себя, параллельно зажав глаза ладошками.
Судя по вибрации воздуха и кровати, в комнате происходил натуральный бой быков.
И уж кто был рад тому, что девушка не видит бойни, был Пётр. В миг, когда в комнате взорвалась брошенная им свето-шумовая граната, Цербер отшвырнул пистолет в сторону и рванул на груди бронежилет. Руки, лицо и шея замаскированного под СОБР-овца бойца во мгновение ока покрылись густой шерстью, голова начала увеличиваться, а огромные клыки с треском вылезли из удлинившейся пасти. Лобная кость псевдоспецназовца выдвинулась вперёд, волосы из чёрной превратились в коричневую, а глаза зажглись лютой злобой к человеку напротив.
- Вербер, - злобно прошептал Сысоев, вытягивая в сторону оборотня левую руку.
Раздался едва слышный, даже для самого хозяина, щелчок сработавшей пружины и в руку Петру, по специальным «рельсам» от предплечья, опустился переработанный под нужды убийцы нечисти «Ремингтон 1858». Шестизарядное орудие убийства детей ночи успело выстрелить лишь раз, когда резкий удар когтистой лапы отправил молодого человека в короткий полёт за кровать, едва не задев голову Богучаровой. Крепко приложившись спиной об старую чугунную батарею, охотник рванул вперёд, уводя зверя от скорчившейся у дивана в позе эмбриона и подвывавшей на все лады девушки.
Сысоев с огромным трудом ушёл от второго замаха, пришедшегося на успевшего подняться подельника Цербера. Когти монстра, без видимого сопротивления, с лёгкостью бритвы цирюльника, срезали несчастному половину черепа. Кровь маленьким фонтаном плеснула на стены. Вербер в ярости издал оглушительный рёв, надвигаясь на беззащитного человека. Пётр отступил, растерянно оглядываясь по сторонам: до оружия не добраться, Кольт не сможет пробить грудину твари, а клинок… клинок остался в разборном виде в сумке. Оставался лишь один шанс на победу. Необходимо было лишь воспользоваться тем оружием, которое так долго спало внутри охотника на нечисть.
Сысоев сцепил зубы, готовясь к неизбежному и пытаясь сконцентрироваться. Оборотень осклабился, наблюдая за беспомощностью жертвы и, с видимым удовольствием, замахнулся острыми когтями, выцеливая шею жертвы.
Острое горячее тепло тарном ударило в грудь, Пётр выдохнул горячий воздух вперемежку с красной слюной. Кулак, выброшенный в сторону монстра, усиленный злобой и отчаянием, достиг цели. Грудная клетка с хрустом вмялась внутрь горячего тела, пальцы убийцы чудовищ сложились лодочкой, доставая сердце богомерзкой твари. Вербер распахнул огромные животные глаза, всё ещё не веря, не принимая, не понимая случившегося. Лапы уже мёртвого существа обвисли вдоль туловища, влажный язык вывалился наружу из гнусно пахнущей пасти, а мускулистое тело завалилось на пол, едва не проламывая паркет и часть железобетонного перекрытия.
Сысоев тяжело выдохнул, распиравший лёгкие, отработанный воздух. Разум ещё безумно метался внутри черепной коробки, стараясь понять случившееся, а руки уже сгребли в охапку упирающуюся, ослеплённую и оглушённую девицу, попутно вешая на шею сумку с наспех запакованным ноутбуком и деньгами для подкупа стажёрки.
Запнувшись о труп с переломанной шеей в прихожей и едва не упав с ценной ношей на плече, мужчина выметнулся на лестничную клетку и бросился к заблокированному арматурой лифту. Выбив прут, что мешал дверям закрыться, охотник на нечисть долгим нажатием активировал кнопку с цифрой один и привалился спиной к холодным листам металла кабины. Девушка в руках успокоилась, подобно маленькому кролику поводя миниатюрным носом. Видимо различив знакомый запах нового знакомого, перестала брыкаться и лишь покорно возлежала на спине похитителя. Что ни говори, а женщины умеют в стрессовых ситуациях принимать верные решения.
- Пётр, - голос Марты с истеричными нотками несмело прорвался на волю. – Это… это Вы?
- Да, - обессиленно прошептал Сысоев, сжимая рукой кровоточащую грудь. – Простите, что так долго.
- Вы меня спасли, - стажёрка из Следственного комитета прижалась щекой к пропитанной кровью рубашке мужчины, обхватывая того руками за талию.
- Если бы не я, то ничего бы и не случилось, - зло выдавил Пётр, сплёвывая на пол лифта кровавый сгусток. – А теперь и… ты под прицелом!
Богучарова промолчала, пальцы несчастной разжались и та лишь бессильно повисла на сильном плече. Мужчина выругался сквозь зубы и неуклюже спустив груз на пол, подхватил потерявшую сознание девушку на руки. Второй раз за двадцать четыре часа положив бессознательную девушку на заднее сиденье автомобиля, борец с мраком завёл двигатель машины и быстро выехал со двора злополучного дома.

Вокзал города Рослова

Очередной состав РЖД, наполненный разномастным народом, скрипя тормозами, остановился на перроне города Рослова. Наружу повалили люди, стараясь быстрее покинуть душные вагоны, оставить позади едкий запах дешёвого табака и протухшей копчёной курицы. Станция загомонила, запестрела ядовитыми красками синтетической одежды.
Покурить выходили те, кого ждал ещё долгий путь до Москвы. К ним мгновенно подлетали с пирожками и семечками, а когда те отмахивались от настырных торговок, то в бой шли совсем наглые цыганки, не боявшиеся местной полиции.
На крошившийся, под солнцем и многочисленными дождями, перрон ступила и нога в дорогом ботинке. Выше человека плотно «обнимали» дорогие французские брюки с зауженными штанинами. Мощную грудь, на которой уместился бы сибирский кот немалого размера, облегала тонкого шёлка рубашка, поверх которой сидела, блестевшая золотым шитьём, жилетка. Под левой грудью поблёскивала цепочка, будто вырванная из девятнадцатого года.
Мужчина, с плотно сидевшем на носу пенсне, задумчиво извлёк из карманчика дорогие часы, откинул крышку и, сверив время, махнул двум сопровождающим выносить вещи. Матёрые, сильные помощники быстро выставили на асфальт три чемодана и внимательно осмотрелись по сторонам.
Встречающие должны были явиться десять минут как, но… увы, Хроноса уважать криминалитет не любил, а значит необходимо ВБИТЬ почёт вместе с зубами в глотку непунктуальным людям.
Из подземного перехода в десяти метрах от гостей города, выметнулись четверо парней. Крепкие и коротко бритые, боевики местной банды подбежали к посланникам Человека в Белом, но в плотную подходить не стали.
Вперёд выступил мужчина постарше, лет так сорока, с лицом давно помятым оспой, либо юношескими прыщами. Одет бандит был в джинсы и свободного покроя поло, скрывавшего за поясом на спине внушительного размера пистолет:
- Прошу прощения за опоздание, - вежливо извинился лысый, протягивая руку солидному мужчине с часами.
Глаза последнего недобро отливали жёлтым, зрачки пробежали по встречающим, будто обдав тех хлёстким ударом бича. Руки в шёлковых перчатках потянулись к пенсне:
- Жизнь есть жизнь, господа, - чистым сильным голосом проговорил командир приезжих. – Никогда не угадаешь, где найдёшь, а где… потеряешь.
Тонкие пальцы с наслаждением стёрли небольшую пылинку с правой линзы и водрузили те на переносицу. Бандиты с откровенным страхом на лицах сделали шаг назад. Что-то звериное и сидящее в глубине душ людей верещало на всё сердце только одно: «Бегите! Бегите! Как можно дальше БЕГИТЕ!»
Главный со стороны хозяев сглотнул вязкую слюну и быстро-быстро закивал, в надежде на то, что высокий гость не осерчал:
- Да-да, верно! Может быть в ресторан? Там Анатолий Карпович уже всё приго…
- Мне нужна полная информация по случившемся за неделю в городе преступлениям и ЧП, а так же свободный пропуск в городской морг. Самый крупный городской морг. Вы меня поняли, господин…? – мужчина в дорогом костюме даже не обратил внимания на радушное предложение снеди и вина.
Лысый шумно сглотнул во-второй раз и, ощущая как катятся о лба предательские капли пота, просипел:
- Толян.
- Вы меня поняли, Анатолий?
- Да-да, конечно! У нас всё готово, всё в машине!
- Отлично, - благосклонно кивнул командир оперативной группы «Сынов Люцифера», забирая у подручного тёмно-синий пиджак.
- А как мне к Вам обращаться? – придушенно пропищал встречающий, втягивая голову в плечи.
Высокий мужчина с пенсне повернул голову к вопрошавшему и, ухмыльнувшись, произнёс:
- Для Вас я - сэр Карл Маннергейм.

Город Рослов, двадцатью километрами южнее.

Внедорожник, подминая широкой грудью низкорослый сорняк, повалил остатки ворот возле заброшенного домика в селе Луговое, расположенного под брюхом Рослова. Отворив дверцу, Пётр быстро пробежал до домика, стоявшего неподалёку и имевшего самый неприглядный вид. Мазнув взглядом по провалившейся вглубь строения крыше, охотник сильным пинком вышиб дверь и оглядев убранство временного убежища, поплёлся обратно к автомобилю. С каждым новым шагом грудь саднила всё сильнее. Кровь с ужасающей частотой выплёскивалась из раны целой струёй. Организм закалённого в драках бойца не успевал регенерировать, а порванное специальной пулей автомата ВАЛ сердце с каждым движением билось всё реже.
Раскрыв багажник, раненый воин без труда отыскал аптечку автомобилиста, выуживая оттуда нашатырь. Пробуждённая резким запахом Марта ещё короткое время сонно моргала, пытаясь вспомнить всё и вся, непонимающе разглядывая перед собой залитого красным мужчину.
Первым и последним, что успела услышать пришедшая в себя девушка было:
- Помоги мне…
Пётр в один момент побледнел. Казалось вся кровь в секунду покинула лицо и шею крепкого мужчины. Богучарова испуганно вскрикнула, стараясь ухватить не слушающимися пальцами край одежды оседавшего на землю Сысоева, но ткань, пропитанная кровью, скользкой рыбкой вырвалась из слабой хватки, и охотник на нечисть опрокинулся на спину. Грязные от крови и земли руки раненого судорожно сжались, загребая по влажной земле целые пучки прошлогодней травы, а лицевые мышцы Петра свело судорогой.
Девушка на ватных ногах вылезла из машины, беспомощно оглядываясь по сторонам, не понимая, что ей делать. Звонить в «Скорую» или полицию? А если там сидят люди, которые связаны с теми страшными псевдоспецназовцами? Пробежать по близлежащим домам? Сердобольные старушки не откажут в помощи и вызовут кого? Полицию, естественно! Слёзы отчаяние жемчужными струйками брызнули из глаз Богучаровой. Девушка безвольно опустилась на колени перед умирающим, не в силах помочь, ощущая себя маленькой и жалкой.
В душе стажёрки вертелись самые разные и противоположные мысли. С одной стороны, истекающий кровью Сысоев втянул её в непонятные разборки между бандами, а с другой он и сам не предполагал такого развития событий и сам винил себя в том, что втянул Марту в эту бойню. Особенно красноречиво об этом говорила пуля в сердце несчастного!
И после всего случившегося вверил свою жизнь именно ей, ибо надеяться на кого-нибудь другого не мог.
 Девушка с силой протёрла глаза и постаралась привести в чувства Петра. Пощёчины не могли даже заставить того поморщиться, не говоря уж о пробуждении.
Припомнив основы медицинской помощи, Богучарова взялась было остановить кровь из раны на груди мужчины, но передумала и задумчиво уставилась на сумку из крокодиловой кожи, выпавшей из салона под заднее колесо автомобиля.
Длинная лямка отлично вписалась в процесс транспортировки тела, перехлестнув Петра под грудь и уйдя под подмышки. Нежные пальцы волевой женщины горели огнём, отдавая неимоверные силы на каждый сантиметр, что преодолевало худое, на первый взгляд, тело раненого.
Втащив беднягу в широкую горницу и поняв, что, как ни крути, а втащить «такого кабана» на ржавую кровать, стоявшую возле давно немытого окна – сродни самоубийству, Марта быстро отыскала покосившийся от времени шкаф и, в надежде на чудо, распахнула старые створки. Дверцы с сухим хрустом отломились, обнажая нутро советской мебели. Под многослойной пылью отыскались пара простынь, а в небольшом сеннике на улице завалялось, пусть серое и наполовину гнилое, но мягкое сено.
Уложив раненого на импровизированный настил, девушка притащила в дом аптечку, плотно притворив за собой дверь.
Кровь продолжала сочиться тоненькой струйкой, впитываясь в сухие стебли давно умершей травы. Глаза Петра под веками запали, черты лица обострились, а кожа приобрела желтоватый оттенок. Радовало девушку одно - дыхание продолжало поднимать грудные мышцы, что вводило в ступор хорошо знакомую с анатомией человека Богучарову, уверенную, что Пётр должен был умереть ещё полтора часа назад!
- Как? Вот как тебе помочь? – девушка безуспешно прижимала к центру груди мужчины кусок сорванной с подола ночнушки ткани. Бинты из аптечки, пропитанные красным, уже давным-давно валялись в углу комнаты. – Почему она не останавливается?
Внезапно, медсестре поневоле показалось, что раненый услышал её. Тело Сысоева тряхнуло тугими корчами, губы, сведённые судорогой, приоткрылись:
- Сердце…
- Что? – Марта быстро прижала ухо к губам Петра. – Что ты сказал? Повтори!
- Вытащи… пулю из сердца…
- Да… да как я это сделаю? – волна отчаяния вновь захлестнула девушку с головы до ног, открывая путь новым рыданиям.

Город Рослов, морг «Поликлиники № 1»

Карл Маннергейм задумчивым взором окинул небольшое, построенное ещё в советское время, добротное здание городского морга. Внутрь процессию из трёх бандитов и представителя секты «Сынов Люцифера» пустили без лишних слов и возмущений. Главы больницы и криминала были на короткой ноге, отсюда мир и спокойствие при решении такого странного запроса со стороны банды.
В подземную часть, где хранились тела усопших, вела узкая лестница, на лифте Карл ехать отказался, поймав на себе пару недовольных взглядов. Чем ниже спускались представители теневой элиты, тем сильнее становился запах формалина.
Когда группе осталось преодолеть последний пролёт, Маннергейм остановил спутников лёгким движением руки и далее продолжил путь в одиночестве.
Каблуки стильной немецкой обуви звонко бились о стены по обе стороны длинного коридора, пугая витавшие в воздухе души мертвецов. Перед приездом гостей морг был полностью освобождён от персонала, предоставляя сектанту возможность творить с холодными телами всё, что вздумается.
Найдя с первого раза комнату с морозильниками, занимавшими три стены сразу, мужчина в шёлковых перчатках, не торопясь, подошёл к ближайшему отсеку и внимательным взором уставился на небольшую дверцу, за которой возлежал мертвец.
Словно по мановению волшебной палочки, запоры на преграде сухо щёлкнули и открылись, а небольшая платформа, с возлежавшим на ней трупом, выплыла из чрева рефрижератора, окутанное белым морозным облаком.
- Ну что ж, приступим, - зловеще ощерил белые зубы в мерзкой улыбке Маннергейм, стягивая с правой руки перчатку.
Взору металлических стен холодильников открылась пурпурная, словно обожжённая в адском пекле, плоть с гнойными нарывами и длинными чёрными ногтями на пальцах, оставшихся практически без кожи. Вслед за обнажением, вокруг кисти начали парить смутные тени, похожие больше на куски чёрного тумана. Чем дольше конечность оставалась голой, тем плотнее становились тени, что уже начинали просачиваться сквозь холодильники и даже потолок, стремясь дотронуться до руки хозяина хотя бы кончиком полупрозрачного тела.
Карл свёл пальцы вместе, опуская сомкнутую ладонь на грудь мертвеца. Губы сектанта приоткрылись, а по подвалу потёк торопливый речитатив старого заклятия на мёртвом языке.
Чем ближе к финалу становился Маннергейм, тем сильнее и выше звучал его голос. Под ногами начал растекаться неясный гул, холодильники начали подпрыгивать, дверки с платформами других мертвецов начали открываться.
Наконец, старший из «Сынов Люцифера» сорвался на крик, свет в комнате сгустился, в коридоре поочерёдно лопались лампочки, рука на груди хладного тела стала чёрной.
Тело сектанта тряхнуло, Карл вынужденно совершил два шага назад, избегая падения на спину. Ладонь покалывало, часть кожи слезло в миг сосредоточения тёмной мощи в груди мертвеца.
Тёмное облако над платформой, оставшееся после завершения ритуала, испуганно растворилось, открывая взору Маннергейма новообращённого вурдалака. Веки бывшего трупа дрогнули, голова несмело поднятая шеей, хрустя позвонками покрутилась и полностью красные глаза с ненавистью уставились на хозяина, от глазных впадин по лицу и дальше на грудь распространилась сеточка почерневших вен, походя скорее на творение не очень умелого татуировщика. Из-под плотной линии губ выглянули клыки, которые уже едва умещались в увеличивающейся в размере пасти, а уши заострились и вытянулись к затылку, облегая череп.
- Отныне ты служишь мне, чудовище, - Карл вновь натянул на руку перчатку, с полным удовлетворением обходя нечисть сзади и любуясь результатом могущества, дарованного человеку Сатаном.
- Да, хозяин, - монстр склонил голову в жесте покорности, а затем вновь вперил горящий взгляд в нового владыку. – Приказывай!
- Тебе нужна армия, мой покорный слуга, - сатанист обвёл рукой, покорёженные силой тьмы, холодильники. – Они все твои, а затем…
Маннергейм приблизился к чудовищу и заглянул в кроваво-красные очи упыря:
- …затем убей всех в этом городе!
- Будет сделано, - зарычал живой труп, бросаясь к ближайшему телу.
Под хруст костей и треск распарываемой крепкими зубами плоти, в потолок морга унёсся зловещий и до жути нечеловеческий хохот Карла Маннергейма.

Город Рослов, Следственный комитет

Полковник Рыжов, с явно читаемым на лице беспокойством, мерил шагами кабинет, не зная куда деть расшалившиеся нервы. Коньяк в сейфе закончился, а посылать зама или стажёров в магазин - не было желания и времени… Чёрт, стажёрка!
Старый вояка схватился за голову и бухнулся на стул, опуская локти на стол. Прошло уже тринадцать часов с момента, когда молодая девушка Марта, племянница главного бухгалтера, была отправлена с миссией наблюдать и докладывать и до сего момента про неё не было ни слуху, ни духу.
В квартире, куда отправилась девушка со странным чекистом на пару, произошло двойное убийство. Не успела следственная группа уехать оттуда, после проведения необходимых процедур, как уставших специалистов отозвали убирать трупы в другом месте, где соседи, люди старой закалки, с лёгкостью опознали Марту, которую заносил под вечер в квартиру высокий симпатичный брюнет. А это значит… А это значит… Ай…
Полковник в бешенстве хватил кулаком по столу и выжал кнопку связи с кабинетом заместителя:
- Ежов! Старый ты козёл, ко мне быстро!
Потный и вздрагивающий от каждого шороха, Рудольф Филиппович вкатился в кабинет начальника уже через пятнадцать секунд. Под пылающим гневом взглядом, Ежов осторожно примостился напротив вышестоящего начальства и сделал самые невинные глаза, на которые был способен.
- Ты чего мыргаешь глазами, как баран? А-а-а? – сорвался вновь на крик Рыжов. – Девку нашёл? Девку нашёл, я тебя спрашиваю?!
- Наши люди работают, проверяют каждый звонок и каждую ориентировку! – заместитель попытался совладать с дрожащим голосом, увы, не получилось.
Глаза полковника налились дурной кровью, а кулак заново поднялся. Момент взрыва приближался неумолимо быстро, голова Ежова уже противоестественно для анатомии начала проваливаться глубже в грудную клетку.
Звонок телефона сорвал и отстрочил взрыв полковника, отвлекая угрозу на себя. Иван Анатольевич смерил Рудольфа испепеляющим взглядом и ухватил трубку внутреннего канала:
- Полковник Рыжов.
На том конце провода кто-то принялся нервно докладывать нечто важное. Начальник Следственного комитета слушал рассказ внимательно, морщился и под конец не выдержал:
- Да угомонись ты! Чётко и не так быстро: что случилось с моргом? Какие психи с клыками? Вы там перепились, что ли, все? Что значит «запереть двери и окна и ждать спецназ»? Вы там с ума посходили?
Говоривший прервал сигнал и на Ежова взглянули уже не гневные, а растерянные глаза, глубоко ушедшие под набрякшие за бессонную ночь выступы с белыми бровями:
- Что случилось, Иван Анатольевич? – беспокойно ёрзая на стуле, решился задать вопрос заместитель.
- Хотел бы я знать… Ты это, давай вниз, отдай приказ блокировать все входы и выходы вместе с окнами! ЧП у нас в городе, - полковник развернулся к сейфу и, быстро провернув в замочной скважине ключ, извлёк из металлического нутра пистолет Макарова в кобуре.
- Какое? – глаза Рудольфа полезли на лоб от удивления и непонимания.
- Мёртвые восстали, - невесело ухмыльнулся старый полковник.

Окраина города Рослова, село Луговое

Пока в городе Рослове разворачивались события, больше похожие на апокалипсис, в душе Марты Богучаровой конец света наступил уже давным-давно. Как ни странно, хирургический набор с отполированными до блеска инструментами, девушка совершенно случайно обнаружила в сумке Петра. Разложив на специальном блюде пинцеты, зажимы и, естественно, скальпель, неопытный хирург внезапно для себя выбежала наружу и, под мычание далёких коров, извергла из нутра остатки вчерашнего торта.
Промыв рот газированной водой, найденной в машине, Марта решительно вошла в дом и присела возле раненого, бессознательного Сысоева. Сильное, пусть и худое, тело мужчины покрылось многочисленными бисеринками пота. Кровь, что тонкой струйкой текла изо рта, приостановила бег. Мертвенная бледность тела приобретала синюшность, хотя лоб горел, будто жерло проснувшегося вулкана.
Дрожащими руками Богучарова взяла в ладонь скальпель и поднесла к пулевому ранению на груди охотника на нечисть. Тонкая сталь без труда рассекла кожу, открывая взору белую кость. Убрав ватой кровь, что уже почти не вытекала из раны, девушка одним пинцетом, что был поменьше двух других, вытащила осколки грудной клетки, раздробленные пулей, и потянулась за вторым, больше размером. Поймать железный комок тонкими «лапками» инструмента, оказалось делом трудным и нервным. Четыре раза щупы соскальзывали, и всякий раз Марта вскрикивала, тряслась всем телом, воображая ту жуткую боль, что ощущал сейчас человек, лежащий перед ней. Или не человек? Богучарова не хотела ломать голову над данным вопросом хотя бы до тех пор, пока ковырялась в теле раненого хирургическими принадлежностями.
Наконец, пинцет жёстко обхватил небольшой комочек, и девушка начала потихоньку извлекать пулю из раны. Спустя мгновение, странно блестящий кусок стали отлетел в сторону, и на грудь несчастного лёг кусок всё той же ночнушки, укороченной настолько, что обнажала длинные стройные ноги Марты выше некуда.
Стажёрка шумно выдохнула, склонив голову к плечу и утирая со лба большие капли солёной влаги, пока руки быстро и ловко перевязывали Петру грудь.
Затем, бедная русская женщина воздела на ноги измождённое тревогами и драками тело, и потащилась к автомобилю, в надежде найти там хоть что-нибудь съестное, ибо желудок начал недвусмысленно урчать, требуя внимания.
К счастью, под сиденьем водителя оказался забытый им НЗ: три бутылки воды без газа и пять батончиков «СНИКЕРС» поистине королевского размера. Оголодавшая Марта набросилась на находку и, меньше чем за минуту, уплела сразу две шоколадки. Ощущая приятную сытость в животе и слабость в ногах, бедняжка, уже почти без памяти, залезла на заднее сиденье машины, подложила под голову случайно найденную кожаную куртку и выпала из реального мира на целых три часа.
Пробудилась ото сна девушка ближе к полудню. Солнце входило в зенит, радостно прогревая замёрзшую после зимы Землю, а небо, чистое даже от подобия облаков, нежно щекотало глаза прозрачной синевой.
Марта, сонно щуря большие глаза, выбралась наружу и вытянула руки в стороны. Сладкая истома пронзила мышцы, мир на миг замер прекрасным моментом потягиваний, когда все проблемы идут по боку, и кажется, что всё само перемелется и наладится, и будет просто прекрасно.
Богучарова вспушила золотую копну волос на голове, когда вдруг её взгляд упёрся в мрачный домик с провалившейся крыше. Через полсекунды Марта уже вбежала в помещение и бросилась к импровизированному ложу, пытаясь на глаз определить: умер или…
Тело Петра за прошедшие часы порозовело, пот испарился под лучами светившего внутрь хижины солнца, неторопливыми шажками гулявшими по груди раненого.
Стажёрка не смогла удержаться от соблазна, одним движением развязывая тканевый узел повязки на месте ранения. Приспустив край, девушка не смогла сдержать удивлённого вздоха: на месте чудовищного пулевого отверстия, откуда Марта вытащила три часа назад серебристый шарик, розовой кожицей поблёскивал рубец шрама. Тонкая нежная кожа набиралась сил, возводя новые и новые преграды, отчаянно стараясь залечить, зарастить повреждение в организме хозяина в кратчайшие сроки.
Дружившая в школе с биологией дева, удивлённо приоткрыла ротик, хрупкие плечи вздрогнули от сильного мужского голоса, небрежно брякнувшего над ухом:
- Люди добрые, насилуют…
Тонкие черты лица Сысоева перекосила ухмылка, а зелёные глаза приоткрыли воспалённые веки. Раненый с интересом воззрился на спасительницу, мышцы пришли в движение, пытаясь поднять Петра в положение сидя. Боль стегнула оглушительным ударом в затылок, затем переместилась на грудь и ушла в ноги, по пути не забывая дёргать когтистыми лапищами за каждый внутренний орган. Охотник на нечисть охнул, но движения не прекратил, сгибая трещавшие мускулы и разгоняя по телу заново созданную органами кровь.
Богучарова сидела рядом на коленях, не в силах оторвать взгляда от… восставшего из мёртвых? Зомби?
Пётр без труда прочитал мысли девушки по выражению глаз. Не раз доводилось воину видеть ТАКИЕ очи, наполненные страхом, недоверием, а порой, и откровенной враждой. Сколько раз был бит спасёнными им людьми? Сколько раз выгоняли в лютый мороз на снег, не желая делить снедь с восставшим из… не умирающим от ран охотником на нечисть?
Урод, калека, прокажённый. Много имён нёс на плечах Сысоев, вот только от истинного имени отречься было уже нельзя. Никогда.
- Кто ты? – робко спросила Марта, всё так же не сводя взгляда больших глаз, цвета неба, со спасённого.
- Надеюсь, ты этого никогда не узнаешь, - Пётр пробежался глазами по горнице: полуразвалившийся шкаф, кровать под окном, с наваленной сверху рухлядью, и большой стол с покосившейся ножкой возле дальней стены. Цепляла лишь старинная печь, выполненная из красного кирпича. Забытая неблагодарными людьми, главная драгоценность дома сейчас доживала век всеми забытая, с отколовшимися местами кусками «тела».
- Почему? – от раздумий Петра отвлекла Марта, по лицу которой бегали тени сомнений на счёт того, «а надо было ли задавать такой вопрос?»
- И на это ты ответа знать не захочешь, - безапелляционно отрезал мужчина, рыща руками по одежде. – Кстати, где мои пистолеты?
- В машине остались, - виновато призналась Богучарова, понурившись. – Они тяжёлые были, а я…
- Принеси оружие сюда, пожалуйста, - Сысоев ободряюще похлопал напарницу по плечу. – Не в службу, а в дружбу.
Едва молодая особа скрылась за покосившейся дверью, внимание мужчины привлёк предмет на полу, залитый давно запёкшейся кровью. Пальцы крепко обхватили небольшой шарик и поднесли к глазам.
Охотник на нечисть презрительно хмыкнул: стрелявший в него был явно осведомлён о том, кого должен убить. Или попытаться убить, кому как нравится. Покрытая серебром пуля, внутри несла раствор ртути, что должна был отравить кровь и органы жертвы, чем свести в могилу даже в случае простого ранения.
Выбросив пулю, Пётр попытался встать. Ноги подкосились сразу же, затем ещё раз, и ещё… на четвёртую или пятую попытку, равновесие изволило прийти на помощь, и мужчина смог выпрямиться. Сорвав с себя остатки перевязки, охотник на нечисть шагнул было к выходу, дабы посмотреть где возиться Марта такое долгое время, но что-то настойчиво-опасливое постучало в голове молоточком: «Не торопись!»
Прильнув плечом к стене с осыпавшейся штукатуркой, Сысоев пригнулся и, проскочив участок света, встал возле окна, незаметно выглядывая наружу. Воистину, чуйка не подвела!
Двое, явно криминального вида парней, зажали рот Марте и деловито тащили куда-то за ворота. По ту сторону забора вырисовывались две или три машины, а по соседним кустам стоял шорох и гвалт готовых к бойне боевиков.
Сысоев выпрямился и злобно зарычал, не скрывая разочарования. Как? Кто мог сдать местоположение противника подручным секты?
Местные, тут и к бабке-гадалке не ходи. Чёрный внедорожник слишком диковинная вещь в вымирающем пригороде, а тут ещё вломился на территорию заброшенного дома. Охотник явно что-то упустил. Но что?
Ответ лежал на поверхности и если ухватить и выпотрошить, то всё станет ясно и понятно. Третья сторона вмешалась в долгую войну… Кто? Тамплиеры истреблены, масоны превратились в клуб по интересам, а про иезуитов и говорить страшно, во что реорганизовались после упразднения или… переформирования, точнее.
В итоге, без оружия и голый, а отсутствие инструментов для защиты и нападения воина оголяет куда больше наготы природной, Пётр начал метаться по комнате в надежде обнаружить хоть что-нибудь пригодное для использования в бою. Шкаф рухнул под сильным ударом, доски пола, под которыми чувствовалась пустота, разлетелись в щепки, небольшой матрас на кровати был распорот и внутренности перебраны вплоть до пружинки. Лишь на подоконнике нашёлся десяток ржавых гвоздей ещё советского производства. Длинной сто пятьдесят миллиметров, кусочки некогда крепкого металла сейчас рассыпались на тёмно-коричневую пыль, оставляя после себя лишь тонкий заострённый прутик. Впрочем, делать охотнику так и так было нечего, оставалось лишь надеяться на старую поговорку: «В умелых руках и кирпич – гранатомёт».
Все десять штук, оставляя на коже следы, примостились за поясом Сысоева, уходя в режим ожидания схватки. Сам мужчина подошёл на небольшое расстояние к окну так, чтобы видеть всё, а его не видел бы никто. Десяток мальчишек, считавшие себя подобием Рембо, выдавали позиции курением и громким шёпотом. Полевые командиры пытались угомонить молодёжь, но куда там тридцатилетнему «старику» понять воинственный настрой маленькой армии! Норов и горячая кровь «играли», молодые бойцы жаждали крови.
- Эй, мужик! Слышь! – грубый прокуренный голос попытался было свиснуть, закашлялся матом и замолк на пару секунд, вновь продолжая прерванную тираду, - Давай вылазь и мы, так и быть, подарим бабе твоей лёгкую смерть! Не вылезешь – по кускам закинем. Только с голыми руками выходь. Времени тебе - минута!
Словно в подтверждение слов жертвы филологического инсульта, раздался надрывный вопль Марты, сопровождаемый хохотом бандитов.
Сысоев не промедлил и секунды. Выйдя на солнце, мужчина остановился и прикрыв глаза, избегая острых солнечных лучей, сделал первый шаг навстречу отморозкам.
Второй. Голова раскалилась до предела. Временами охотнику казалось, что под черепной коробкой кровь превращается в пар.
Третий. Мышцы пошли буграми, жилы задвигались, предвкушая быструю схватку.
Четвёртый. Глаза отследили каждого бандита, отметили слабости и сильные стороны.
Пятый. Жажда крови поднялась к горлу, в слюне отчётливо прослеживался привкус железа.
Шестой. Кончики пальцев начало покалывать, запахи обострились до предела.  
Седьмой. Время начало превращаться в плотное безвкусное «желе».
Восьмой. Страх. Я вижу панику в глазах главаря.  
Девятый. Момент истины.
- Стой там! – гаркнул невысокий, бритоголовый тип с уродливым шрамом через всё лицо.
Выдвинув вперёд нижнюю губу, член банды мерзко сплюнул на сухую траву. Руки демонстративно держал в карманах, желая показать, кто здесь хозяин и у кого точно всё под контролем.
- О-о-о, на! А нам говорили, что ты какой-то особенный, что борзый и крутой! А терь гляньте, пацаны, в трусах и грязи – небольшой вояка.
Бандиты и отморозки быстро покинули укрытия, предвкушая потеху, ошибочно полагая, что цель к сопротивлению не готова и смирилась с Судьбой, и довольно расхохотались. Парочка смеялась искренне, а другие натянуто, будто выслуживаясь, а третьи стараясь успокоить нервы, всё равно ощущая холодок на затылке от ледяного дыхания Смерти.
- Вам рассказали, кто я на самом деле? – внезапно спросил Пётр, пристально глядя в глаза лысому.
- Нам без разницы, - шрам на щеке последнего задёргался, на лбу выступила лихорадочная испарина.
Видимо, бугай был предупреждён и очень хорошо проинструктирован о цели поиска и захвата. Вот только не верил. Опасался, но уверовать был не готов.
За спинами бандитов, возле машин, трое головорезов, с масляными от похоти глазками, разрывали ночнушку на груди Марты. Слюна тягуче вытекала изо рта насильников в предвкушении весёлой оргии. Богучарова отмахивалась уже не так сильно, раскрасневшееся лицо и отчаяние в глазах выдавали долгую борьбу, что вела стажёрка за целомудрие и честь.
- Вы любите японскую культуру? – Сысоев перевёл взгляд на главаря группы и тот невольно вздрогнул, когда лёд близкой гибели сковал ноги. – Мне запомнилась одна фраза из аниме…
- Мне плевать, что тебе там запомнилось! - взвизгнул человек со шрамом, отступая назад. – На колени быстро, а не то…
- «Птицей Гермеса меня называют, - Сысоев повысил голос, улыбка распорола губы.
- Эй, босс… У него за ремнём что-то… - подали голос из-за спины Петра.
- Убить эту тварь! – в голосину взвыл не на шутку перепуганный главарь.
- Крылья свои пожирая, сам я себя укрощаю!», - руки убийцы рванули из-за пояса гвозди. Расстояние до целей было минимальным, потому небольшие посланцы мучений с лёгкостью вспороли плоть людей. Двое бандитов замертво рухнули наземь, пытаясь слабеющими руками вырвать металл из шей. Несчастные даже не подозревали, что лишь усугубили ситуацию, разрывая неровными ржавыми гранями железа сонные артерии.
Пока раненые умирали от потери крови, над головами умирающих разгорелась настоящая вакханалия смерти. Два автомата АКС-74У ударили почти одновременно. Хозяева оружия успешно уклонились с линии атаки Петра, уходя в бок и вниз с траектории полёта гвоздей. Пули хаотично распределились в воздухе, подрезая всех, кто был на пути, кроме самого Петра.
Гибкое тело охотника на нечисть ушло вправо в кувырок с переворотом, затем сильные ноги оттолкнулись от земли и воин рванулся вперёд, вслед за главарём. Левая рука заблокировала ствол пистолета, что вскинул один из подручных шрамированного, а правая одним точным ударом сломала душегубу кадык. Следом над головой пролетел приклад АКС-74У, Пётр с лёгкостью пригнулся и одним сильным ударом сломал нападавшему грудную клетку. Послышался глухой хруст, глаза бедняги покраснели и тот мешком завалился на землю.
Сам глава операции по захвату гостя города Рослова уже пытался лихорадочно быстро открыть дверь машины. Рядом с бандитским внедорожником поднялись трое насильников, профессионально выхватывая из кобур скрытого ношения пистолеты. До цели им оставалось метров десять, которые преодолеть Сысоев в кратчайшее время не смог бы, даже будучи огромной птицей колибри.
Последние три гвоздя распороли воздух, раскрашивая одежду стрелков красным. Один с рёвом ухватился за поражённый глаз, двое зашипели, припадая на колено. Оружие они всё-таки подняли, но момент был упущен. Охотник на нечисть сгруппировался и в длинном прыжке вновь перекатился через голову. Пули с глухим чмоканьем вспороли землю возле головы профессионального убийцы. До пистолета, принадлежавшего бандиту, что мучился от дикой боли, вызванной вонзившимся в глаз гвоздём, оставались считанные сантиметры… Ещё меньше…
Шероховатая рукоять Макарова скользнула в ладонь. Левая раскрытая кисть поддела ствол ближайшего стрелка снизу и увела оружие противника вверх. Пётр, не целясь, направил ствол оружия в область подбородка бандита и нажал на спусковой крючок. Отдача несильно ударила в предплечье, левая рука уже захватила труп перед собой за майку и резким рывком притянула тело к хозяину, закрывая того от канонады выстрелов. Тело трупа, ставшее для Пера щитом, заходило ходуном от множества попаданий. Трое оставшихся в живых бандитов, не жалея патронов, начали нашпиговывать мертвеца и бывшего «коллегу» свинцом, желая достать ненавистного незнакомца.
Сысоев выстрелил снова. Девятимиллиметровые посланники Небытия пробили двум оставшимся боевикам голени, а затем раскололи оскаленные в ужасе лица.
Главарь, не помня себя от страха и удивления, сделал шаг назад. Кожаная куртка неприятно скрипнула, мужчина отбросил пистолет с пустым магазином в кусты и кинулся прочь, петляя между покосившимся забором и зарослями крапивы.
Два выстрела слились в один. Затылок разлетелся в клочья, ноги убитого подкосились и тело полевого командира местного криминалитета рухнуло в заросли одичавшего шиповника.
Сысоев откинул голову на землю и выпустил из руки оружие. Не любил охотник русского оружия. Вот хоть режь, хоть кол на голове теши, а по душе не пришлось. То ли «вкус», то ли плохому танцору… Впрочем, ладно.
К пребывавшему ещё в боевом режиму мужчине подбежала заплаканная, испуганная, но не сломленная Марта. Ночнушка уже не могла скрывать крупную грудь, и Пётр даже невольно засмотрелся на кокетливо открытый розовый сосок, затем одёрнул себя и начал вслушиваться в рыдания. Девушка, даже побывав в руках насильников, не пала духом, что было крайне удивительно. Сысоев с интересом рассматривал, как оказалось, стойкую и не падкую на обмороки барышню из Следственного комитета.
Голубоглазая девчушка откидывала раз за разом назад растрёпанные волосы, те с видимым постоянством вновь падали ей на лицо, пропитываясь влагой.
- Ну что ты молчишь? – Богучарова даже сама не поняла, когда успела перейти на «ты». – Ты не ранен… снова? Что ты ржёшь?
- Улыбаюсь, - поправил напарницу Пётр, скидывая труп с ног и пресса. – Диву даюсь, почему ещё не в истерике?
- Уже, - Марта закрыла кулаками глаза и головой врезалась в грудь начавшего подниматься охотника. – Почему ты не умер?
- Это сейчас волнует тебя больше всего? – Пётр отстранил рыдающую девушку и поднялся на ноги. Затем, после короткого раздумья, подхватил на руки Марту и отнёс в автомобиль, на котором они заехали на территорию заброшенного дома.
- Да! – твёрдо заявила Богучарова, смахивая слёзы рукой. – Ты что, Маклауд? Или Терминатор?
- Нет, я просто с Челябинска, - Пётр скорчил страшное лицо и захлопнул дверь автомобиля. Необходимо было тщательно обыскать трупы бандитов. Может, в карманах законоотступников и найдётся какая-нибудь интересная информация.
Пока Марта страдала за стеклом внедорожника, мужчина осторожно обыскал каждого поверженного противника и вынужден был признать, что ничего нового привнести в расследование не удалось.
Внезапно, труп под рукой дёрнулся, молодой короткостриженый парень с залитым кровью лицом распахнул глаза и со страхом обнаружил подле себя ужасного человека с холодным взглядом, совсем недавно казавшегося сломленным и сдавшимся.
Сысоев довольно осклабился, примечая, что брошенный им гвоздь пробил пареньку лоб и отключил на некоторое время, но убить не смог. Что ж, на безрыбье и рак рыба.
Молокосос вскинул разряжённый пистолет, навёл на врага и беспомощно выжал спусковой крючок несколько раз подряд.
- Не поможет, - не разжимая зубов процедил Пётр и сильным ударом ноги в голову сломал торчащий из плоти кусок металла.
Парень закричал, попытался схватиться за голову, но крепкая рука не позволила. Сысоев другой ладонью ухватил парня за горло и требовательно посмотрел в глаза:
- Расскажешь, что хочу знать – отпущу, понял?
Блондин лихорадочно закивал, лицо начинало видимо багроветь от напряжения и недостатка кислорода.
- Кто послал?
- Не… наю… - жалобно хрипя и кашляя, еле-еле выдавил несчастный.
- Кто-о-о посла-а-ал? - почти нежно, со Смертью на дне глаз, повторил вопрос охотник на нечисть.
- Сегодня утром приехали трое, - белобрысый отчаянно пускал пузыри, борясь за жизнь. – Сказали, что надо поймать тебя.
- Как выглядели? – заинтересовался Пётр, привлекая допрашиваемого ближе к уху.
- Не знаю, - прошептал было парень, но крепкие пальцы сильнее сдавили шею, - Могу только описать…
- Давай, - согласился мучитель. – Слушаю.
- Высокий, белый… с перчаткой на руке…
- Благодарю, - рука Сысоева до хруста сжала пленнику шею. Парень обмяк и опустился наземь, не удерживаемый уже ничем.
Подобрав и уложив на заднее сиденье внедорожника личные вещи, охотник, под вопросительным взглядом девушки, завёл автомобиль и быстро выехал из двора полуразрушенного дома. Минут десять ехали в молчании, пока тишину не решилась прервать Марта:
- Куда мы едем?
- Переодеться и помыться, - не поворачивая головы, ответил Сысоев, прибавляя газу. – Потом ты уедешь на пару месяцев из города, пока я не закончу дела.
- Ты же сам сказал, что поздно! Я уже стала частью твоей войны, - внезапно чисто и откровенно заявила Богучарова, отворачивая лицо к окну и следя за пролетающим там пейзажем из частных домой и магазинов. – Меня же убьют за связь с тобой, верно?
- Вполне возможно, - не стал скрывать очевидного факта мужчина.
- Тогда я постараюсь помочь тебе, - пожала плечами стажёрка. – Авось, справимся и я вернусь к нормальной жизни. Хотя… после увиденного надо возвращаться только в психушку.
- Спасибо, - Пётр пристально посмотрел в потускневшие глаза вынужденной напарницы.
Девушка ничего не ответила. Да и что требовалось отвечать? План охотника дал сбой и временный напарник превратился в цель, которую нужно оберегать. Вот только вопрос, один из множества, терзал душу сильнее остальных: каким Марта будет союзником? Не пустит ли пулю в спину после завершения миссии? Не по злобе, а просто так, в отмщение.
Да и каким будет следующий шаг сектантов из «Сынов Люцифера»?
В кармане тихо завибрировал смартфон, давая понять, что уровень заряда критически близок к нулю. Охотник выудил из кармана телефон и протянул владелице. Посередине нового аппарата красовалась огромная трещина, что хозяйка сразу и заметила:
- Сволочь, - скорее констатируя, чем оскорбляя, выдохнула девушка и углубилась в изучение оповещений и журнала звонков. – Сто пятьдесят два звонка и сообщения! А ещё куча новостей и прочего… Звонок от мамы, папы, сестры…
Продолжительный список перечисляемых людей и событий, заканчивался новостями о бойне в квартире Аргинаковой и вспышке неизвестной болезни прямо возле больницы Рослова. Последним Пётр заинтересовался, попросив прочитать полностью всё сообщение:
- «Вспышка эпидемии безумия. Заболевшие кусают и избивают здоровых людей, а те в свою очередь…» - громко и монотонно зачитала Марта, но Сысоев уже не слышал, уйдя в собственные мысли с головой.
Мозаика сошлась в единый рисунок и отчасти была ясна и понятна. Охотника хотели отвлечь и в бой пустили самого отъявленного мерзавца, в прошлом, офицера Третьего Рейха…:
- Карл Маннергейм, - имя старого врага слетела с уст охотника на нечисть со смесью отвращения и гнева.
- Окстись, - глаза девушки выпучились, а рот приоткрылся в явственном изумлении. – При чём тут бывший президент Финляндии?
- Не-е-ет, - Пётр покачал головой и слегка придавил правой ногой тормоз, замечая вдалеке пост ДПС. Дорогу в том месте преграждал недавно установленный шлагбаум, а сами служители закона были облачены в бронежилеты с залихватски перекинутыми через плечо автоматами. – Финский барон со шведскими корнями тут ни при чём. Наш субъект лишь полный тёзка. Бывший член организации  «Аненербе» и высокопоставленный офицер Вермахта, принявший непосредственное участие в тёмном эксперименте, устроенном нацистами и «Сынами Люцифера». Если первые желали получить сверхсолдата, то вторые просто-напросто утоляли живой интерес, наблюдая, как силы Ада пропитывают человека, наполняют каждую пору и клеточку организма несчастного. Истинный садизм.
Богучарова смотрела на напарника со смесью сомнения и полного недоумения. За неполные сорок восемь часов юная душа столкнулась уже и с киллерами экстра класса и непонятными мужиками-оборотнями, а уж кем мог быть её сотоварищ по несчастью, так непринуждённо вернувшийся с того света после разрыва сердца девятимиллиметровой пулей, даже гадать не хотелось. Оставалось лишь принять данность изнанки реального мира, состоявшей из нечисти, странной секты и таинственного человека, сидевшего подле, и… стараться не умереть, находясь на острие древней войны.
- И что теперь? – стажёрка Следственного комитета непонимающе изогнула бровь, прикрывая клочками одежды грудь. – Чего захотел этот… твой старикашка из двадцатого века?
- Он не старик, - грустно усмехнулся Пётр. – Наверняка так же силён и молод, как семьдесят лет назад. Не удивлюсь, если даже руку отрастил, которую я ему отсёк в сорок четвёртом.
- В смысле? – Марта хоть и устала удивляться, но вновь подскочила на месте. – Ты… ему… руку… хм… того, да? Сколько ж тебе лет-то?
- Лучше тебе не знать, - зоркие глаза мужчины, через боковые стёкла заднего вида, выхватили из череды машин очередной автомобиль, затонированный УАЗ «Патриот». Оценив, напоследок, с какой скоростью мчался любитель бездорожья, сомнений у настороженного Сысоева не осталось.
- Лезь назад и ложись на пол, - грозно рявкнул охотник, рукой помогая вскинувшейся Марте выполнить приказ напарника.
Правая стопа утопила акселератор в пол, внедорожник Петра, быстро набирал скорость, обходил многочисленную пробку, скопившуюся перед постом. Засуетившиеся на КПП полицейские быстро оценили ситуацию, и не колеблясь ни секунды, загородили дорогу патрульными Ладами «Вестами», надеясь остановить матёрого, тяжёлого «немца». Сами бойцы быстро рассредоточились по краям дороги, открывая стрельбу по неконтролируемому автомобилю в упор.
Сысоев пригнулся, бессмертие бессмертием, но получить несколько граммов свинца в лицо не захочет даже Кощей Бессмертный. Больно и регенерировать долго.
По корпусу машины прострекотала дробь, на голову хлынул поток битого стекла от расстрелянного ветрового стекла. По коже сидящих в салоне упругим ударом разошёлся странно горячий зной весеннего дня. Затем последовал удар. Покорёженный выстрелами автоматов Калашникова, краса и гордость немецкого автопрома въехал широким бампером в самую серёдку, где смыкали «носы» служебные полицейские «Весты». Обороты двигателя подскочили, по боковым дверям со скрежетом прогрохотали автоматные очереди.
Возвращаясь в горизонтальное положение, Пётр с интересом посмотрел назад: обе машины ДПС от удара разметало в стороны, правая даже почти перевернулась на бок, но на миг застыла, не преодолев девяносто градусом и с лязгом упала на свои «четыре».
- Живая? – вопрос мужчины дошёл до сознания оглушённой и дезориентированной девушки лишь на третий раз.
- Вроде да, - Марта осторожно начала приподниматься, опасаясь поставить мягкую ладошку на стекло.
- Не торопись, - взгляд охотника на нечисть вновь остановился на зеркале заднего вида. – Гости не собираются сворачивать…
- Что ты будешь делать? – Богучарова почувствовала, как сердце невольно сжимается в комок в предчувствии огромной беды, помимо компании с находящимся в розыске опасным преступником.
- Убью их всех… - в салоне, не смотря на жару, пронёсся ледяной порыв ветра.