Сменить мечту. История попаданки наоборот

Часть 8.

Ночь получилась муторной. Одолевала тревога за будущее, которое было пугающе неопределенным. Практически беспомощная и абсолютно зависимая, я вновь и вновь обдумывала разговор с божественной сущностью. Прямо это не было сказано, но читалось между строк, что Елизаветы тоже была некая миссия, раз за нее так хлопотали. Означает ли это, что теперь эта миссия ляжет на меня, в рамках, так сказать, наследия?

А разговор с Ириной? При мысли, о том, как я нелепо повела себя в разговоре с Лизиной подругой становилось тоскливо на душе, но злится на себя – занятие бессмысленное и малопродуктивное. Академия быстро учит рационально использовать силы и время. Вот чего-чего, а времени у меня сейчас было с избытком Оставалось только лежать, и, уставившись в близкий потолок и гадать, придет Ирина или не придет? Поверит или не поверит? Позволит считать себя подругой или нет? Мне так нужна была опора в этом мире! Все надежды сконцентрировались в этой женщине. Когда и где еще смогу я найти знакомых Елизаветы и станут ли они мне помогать? А если не найду? Не привлекут ли мои неизбежные странности ненужного внимания? Вопросы роились подобно сухим злым снежинкам ненастным вечером.

Перед самым сном опять заходил ужасно усталый доктор, мурлыкал над моим шрамом, заставлял поочередно поднимать ноги, выспрашивал, когда становится больно. А больно-то и не было, лишь небольшой дискомфорт немного беспокоил. За эту откровенность я получила награду, доктор принес из туалетной комнаты зеркало и помог рассмотреть мою заживающую рану при хорошем освещении. Это был шок! Чудовищный рубец с двумя кривенькими рядками обрезанных буро-зеленых ниток будет сниться  в кошмарах! Доктор моего ужаса не разделял и, заставив меня ввести пин-код в планшет, показал фото подобных четырехдневных рубцов. А потом показал изображения двухнедельных, которые были очень похожи на мой, только без окровавленных нитей.

– Если все будет заживать в том же темпе, то через полгода вы сможете ходить в бикини, – говорил доктор, а меня интересовало, как он вызвал эти картинки. Я несколько часов не выпускала планшет из рук, но таких изображений там не было.

– Где вы нашли эти фото? – Удержаться от вопроса было невозможно. Доктор на меня удивленно посмотрел, но ответил:

– В интернете и не то найдешь, стоит правильно забить вопрос в поисковике.

Естественно,  из этих объяснений до сознания дошло немногое, что-то смутно царапало сознание и я решила, что если знания не всплывут, как это уже бывало, то  спрошу у общительной девочки Веры. Потом опять был укол, сиделка сопроводила меня в туалетную комнату, после чего попрощалась и выключила свет. За окном наливалась синевой ночь, в стеклах отражались странные бегающие огоньки, Раздумья о том, что это за магия такая, заняли меня надолго. Потом мои мысли переключились на магию собственную, резерв был полон, а магии вокруг не было. Ни магическое зрение, ни сканирование пространства ничего не дало. Ни магических потоков, ни векторов силы, ни хаотически разлитой в пространстве сырой магии. Ничего. Мое выздоровление, так удивляющее доктора, можно объяснить только воздействием тонких энергий, но в пространстве их не было. Некоторым навыкам диагностики, хоть и чисто теоретическим нас обучали. Практиковать эти навыки раньше мне резерв не позволял, зато сейчас вдолбленные знания хоть и с трудом, но трансформировались в реальные действия.

В зоне шрама, или как говорил доктор, шва, действительно было разрежение магической оболочки, но разрыва не было. Когда разрежение устранится, рана затянется полностью. Механизм оздоровления запущен, завтра надо будет взглянуть, что изменится за ночь.

Наверное, в тех зельях, которыми мое тело пичкают столь варварским способом есть снотворное, но сны не принесли мне успокоения. Снилось, что я куда-то бреду по серой пустыне, то и дело проваливаясь по колено в прахообразный грунт, иду и иду, выбиваясь из сил, иду потому что надо идти, а зачем – не помню. Иду и проваливаюсь в очередную, особенно глубокую яму с то ли пеплом, то ли прахом, из которой никак не могу выбраться, безрезультатно предпринимая одну отчаянную попытку за другой. Пепел въелся мне в кожу, запорошил глаза, стремился попасть в рот сквозь сомкнутые губы, мешал дышать. В момент полного отчаяния надо мной распростерлось большое белое крыло, ослепительно яркое на фоне беспросветно-серой мглы. Крыло исчезло оставив в душе острую горечь утраты.

– Хватайся давай, – донесся сверху нетерпеливый голос и ко мне потянулась тонкая изящная рука, это давешняя светоносная Дева склонилась над моей ловушкой, – экая ты тугодумная.

Легко, словно соскользнувший с плеч платок, меня вздернули вверх, взметнулось облако серой пыли, когда я уступая слабости, опустилась прямо на землю. Дева уселась рядом, скрестив ноги в медитативной позе, тому, что ее светлые одежды оставались светлыми, а не мерзко-серыми, как-то и не удивилась, сил на удивление не было.

– Прими мою признательность, я даже не знаю, как тебя зовут. – Ох, зачем же вслух-то, она же мысли читает.

– Тебе мое имя знать не надо, а признательность найдешь как выразить. В твоем новом мире это несложно, догадаешься. Я тебя из твоих напрасных надежд вытащила не для того, чтоб зря слова тратить.

Из напрасных надежд? Так эти ямы-ловушки с серым прахом – мои надежды? Значит ли это, что надеялась я зря?

– И как мне теперь жить, без ...?

– Вот только плакать не вздумай, – Дева перебила резко, но при этом жалостливо. И от этой жалости захотелось разрыдаться в голос. Перед глазами мелькнуло что-то белое, а еще через миг захлестнуло непередаваемое счастье – на до мной, вокруг меня, заслонив от серой мглы трепетали белые крылья, которые дарили радость и защиту.

– Спасибо, – снизошедший покой был удивителен, – можно, я потрогаю?