Смерть и Я - лучшие друзья!

Смерть и Я - лучшие друзья!

Смерть всегда была ко мне благосклонна. Если конечно вообще можно охарактеризовать её, как нечто живое. Но почему бы собственно и нет?

Для меня смерть уже стала, как старая закадычная подруга, что не очень рада меня видеть, и каждая наша встреча сопровождается её вопросом «Опять ты?». Мне не остается ничего, кроме как улыбнуться ей, и сказать «Да, я. Скучала?»

Конечно, она начнет отпираться, и говорить, что рада была бы меня не видеть, но что поделать. Как говориться: «Не я такая, жизнь такая». Кто же виноват в том, что жизнь человека столь хрупка и быстротечна?

Я точно была бы рада пожить подольше, и стараюсь сделать для этого все! Но, увы, не все зависит от меня.

Хотя я уверена, на самом деле смерть рада меня видеть, но разве ж она в этом признается?

Вообще, люди не бояться смерти, они боятся боли до неё, и того, что следует за ней. Они бояться пустоты.

Я не исключение. И мои страхи ничем от их не отличались. Так было, пока я не умерла в первый раз.

Сейчас, за счет прошедшего времени, многие воспоминания стерлись. Я не расскажу о том, что ела на завтрак в те времена, и имена соседей тоже не припомню. Но свое имя и семью я не забыла.

Итак, приятно познакомиться, меня зовут Регина. И я ни какая-нибудь там крестьянка, а дочь помещика! Барона Дульвиц. Правда, стремительно беднеющего, поскольку папенька плотно подсел на азартные игры. За ним подобное никогда не наблюдалось, но после смерти матушки многое поменялось. Но это ничего, ведь я уже выросла и скоро выйду замуж и покину отчий дом. Мой будущий муж хороший человек, как я по наивности тогда думала. Сейчас подобные воспоминания вызывают лишь приступ смеха. Но то была моя первая жизнь, а я была молода, мне были свойственны глупость и вера в лучшее.

Мне было семнадцать, и я светилась от счастья, представляя себя в белом платье. А мысли о будущем муже и вовсе вызывали чуть ли не разрыв нежного девичьего сердца.

Мой отец был рад богатому зятю, и лишь мой старший брат ходил темнее тучи, и постоянно ругался с отцом в его кабинете.

Я никогда не лезла к ним. Я ведь была хорошей девочкой. Леди. Маленькая, глупая леди.

Почему глупая? Да потому что будь я умнее, постаралась бы побольше узнать о том, кого мечтала назвать мужем. Но мне было достаточно того, что он был довольно молод и красив.

Что ж, как я уже сказала, умной я не была. А брату не удалось избавить меня от этой свадьбы. Поэтому через несколько месяцев, после предложения брака, я стала женой графа Гровиц.

Не буду говорить о том, как была счастлива, и все было чудесно, ведь это будет ложь. Все, начиная со свадьбы, было отвратительно. И мои девичьи мечты о нежном любящем супруге разбились о скалы реальности. Обходительность графа закончилась, как только я сказала «да» во время церемонии.

В жизни же он оказался тираном, с замашками садиста. Хуже того, я была его третьей молодой женой. Двух других он похоронил, причем последнюю за год до того, как сделал предложение мне. Все его жалели, и говорили, как всевышний к нему не справедлив, ведь он так молод, а уже дважды вдовец.

Никто почему-то не жалел бедных графинь, которые, как я сама вскоре выяснила, умирали не самой легкой смертью, и далеко не от тех причин, о которых он всем рассказывал.

Я так мечтала о балах, красивых платьях, детях, старости рядом с любимым человеком. А получила монстра, изматывающего свою жертву морально и физически. Казалось, что даже слуги в доме имеют больше прав, чем я. Без разрешения супруга мне не разрешалось даже выйти из дома в сад. Хотя какой там сад, мне пришлось, однажды, оправдываться за открытое в спальне окно! Это же такое преступление! А вдруг я перепутаю его с дверью и выйду из него. Сказать по правде подобные мысли, в браке с ним, стали навещать меня все чаще и чаще.

Забавно, однако, как быстро человек может устать от жизни. Мне для этого потребовалось три месяца. Столько же хватило и графу, чтобы его новая игрушка ему надоела. Возможно, по его мнению, я была недостаточно хороша, а может быть плохо умоляла и просила пощады, в отличие от двух других жен, что делали это хорошо, и от того прожили куда дольше меня. Первая так и вовсе продержалась пять лет. Пять лет ада, надеюсь, она отмучила свое место в раю, по тому, как я оказалась в полном, безоговорочном пролете.

Смерть постигла меня в постели. После ночи истязаний этим монстром. Он ушел, удовлетворив свою похоть, а я осталась наедине с все нарастающей болью внизу живота. Простынь все больше окрашивалась моей кровью, а у меня не было сил хоть кого-то позвать на помощь. Не знаю, сколько я лежала, но за это время в спальню никто так и не зашел.

Сначала я мечтала о помощи, но вскоре, стала звать смерть, ведь она единственная, кто мог действительно мне помочь закончить этот кошмар. И она отозвалась.

Смерть куда милосерднее людей. Не она убила меня. Она лишь подарила мне свободу, спев на прощанье колыбельную, услышав которую, боль отступила, и для меня воцарился покой.

Жаль ненадолго. И вот я уже не Регина дочь барона, жена графа. А Нарин,  третья дочь сапожника, господина Стогля. Семья у нас была дружная, отец в нас, своих детях, души не чаял. Правда, не смотря на трех дочерей, продолжал мечтать о сыне. Что в принципе не удивительно, ведь в те времена все мужчины, особенно у которых что-то было, мечтали о наследнике, которому они все это оставят. Дочери в этом плане, считались менее надежными, поскольку входили в семью мужа. И оставлять дело зятю соглашались немногие.