Смерть персонажа

Смерть персонажа

  Винис лежал на мокрой земле и смотрел в небо. Его персонаж только что умер, и сейчас ему нужно было подождать. Подождать пока тело найдут, осторожно рассказать о своих ранах, ещё раз подождать пока отнесут в морг и только потом идти в Отдел Тайн с отчётом.

  Над ним медленно проплывали облака, лежать было легко, а на душе было спокойно и пусто, как и положено после смерти. Мысли в голову всё больше приходили неважные, умиротворённые, совершенно не соответствующие жутким обстоятельствам гибели. "Вот так оно наверное и бывает", - думал Винис, "когда приходит Покой."

  "Покой" думался серьёзный, с большой буквы.

  "Наверное, это и есть Катарсис", текли его мысли дальше, "когда ты уже никуда не бежишь, никому не хочешь отомстить, а просто смотришь в небо и над тобою - облака."

  О цене достижения этого блаженного состояния думать не хотелось. Всё равно его сейчас найдут, начнутся охи-вздохи, придётся рассказывать что произошло и про повреждения... Виниса передёрнуло.

  "Хорошо чтобы нашёл кто-то не сильно впечатлительный. А то начнёт тошниться и падать в обморок..." Обмороков не хотелось, хотелось скорби и уважения соратников. Сдержанных мужских слёз, скупых взвешенных слов и, возможно, салюта. Аврором персонаж не был, а как террорист он вряд ли удостоится таких почестей, но думать о них было приятно и даже в чём-то сладко.

  Покой заполнял собой окружающее пространство так плотно что даже поднимающийся от земли холод не мог с ним справиться. Где-то высоко шумели сосны, постепенно смеркалось. Дорогие убийцы выкинули Виниса грамотно, в общественное место: никто не хотел чтобы он простудился, лёжа на земле в сентябре; но почему-то именно сейчас никто не шёл. Кабак был закрыт, тишина и пустота царили вокруг.

  И вот, когда он уже начинал волноваться, над его ухом раздался странный звук, больше всего напоминающий фырканье. Винис был сторонником честного отыгрыша, поэтому повернулся не сразу. Он считал - убили тебя и лежи, нечего головой крутить. Но звук повторился и он не выдержал...

  Над ним стоял единорог. Симпатичный такой, тонконогий, с грустными карими глазами и аккуратным маленьким рогом посреди лба. Серебристо-серый, если это важно. Винису важно не было.

  Первая мысль была чёткой и отчаянной - это конец, ордалии он не переживёт. Жажда убийства, сжиравшая душу персонажа последний год не могла вызвать у единорога никакого понимания.

  Вторая мысль была облегчением - он ведь уже мёртв, что может сделать с этим даже самое волшебное животное?

  И только потом, через бешеный стук сердца, он вспомнил что единорогов не существует.

  Впрочем, последняя мысль тоже не задержалась надолго, потому что единорог наклонил голову и посмотрел в глаза Уильяму Пайреллу, магу, 21 года от роду, выпускнику Гриффиндора, сотруднику министерства магии, мужу миссис Абигайль Пайрелл, беременной наследником рода и его первым ребёнком.

  Невыносимая тоска по утраченной жизни затопила его, перехлестнула через край и вылилась наружу слезами. Он не хотел умирать, он жить, жить хотел! Столько ещё не сделано, столько не узнано, и Абигайл, и ребёнок, и мать будет плакать...

  Он умирал проигравшим.

  Почему-то эта очевидная мысль не посещала его раньше, или не в такой форме. Жертва оказалась бессмысленной, и то что убийцы были не многим счастливее не утешало. Снедавшая его ненависть утихла, но он по прежнему не видел как можно было поступить иначе. После того что они сделали с отцом, после всего пережитого им самим?! Он просто не мог дышать с ними одним воздухом, не понимал как это возможно. Он и теперь поступил бы так же. Но Абигайль и будущее и никогда не увидеть сына...

  Уильям Пайррелл плакал и слёзы смывали остатки ненависти, гордости, амбиций, благородства, справедливости и любви, всего того что было его недолгой переломанной жизнью.

  Единорог фыркнул ещё раз, ткнулся мягкими губами куда-то около уха Уильяма и пропал из поля зрения. Винис остался один. Теперь уже совсем один, непонятно зачем лежащий на земле заплаканный человек, из которого только что безвозвратно умер персонаж.

   Разумеется, в этот момент его и нашли.