Смерть вне графика

Розарий благоухал. Здесь цвели розы разных цветов и оттенков – розовые, темно-бордовые, желтые с оранжевой каймой, ярко-красные. От всей этой пестроты рябило в глазах.

В самом конце розария Николай Петрович аккуратно обрезал секатором отцветшие побеги и жадно вдыхал приятный аромат цветов. В льняном костюме серого цвета и неизменной шляпе он производил впечатление простого ничем не примечательного пенсионера-садовника, и только внимательный человек мог заметить цепкий взгляд его стальных глаз.

- Здравствуй, Петрович! – окликнул я его, подойдя к калитке, - Что, опять с розами своими возишься? Они же у тебя и так в идеальном состоянии. Отдохнул бы. Чай не молодой уже.

- А они у меня, Василий, потому и в идеальном, как ты говоришь, состоянии, что я за ними каждый день ухаживаю. Для меня это самый лучший отдых – свежий воздух, птицы поют. Красота здесь!

- Твоя правда. Хорошо здесь у нас. Тихо, да не совсем спокойно… Слыхал новость?

- Что за новость?

- Нашего деда Макара убили!

- Когда? – Николай Петрович отложил секатор и, стянув с себя перчатки и сняв шляпу, медленно подошел ко мне.

- Так сегодня ночью. Во дворе дома его нашли. Ножом прямо в сердце, представляешь?

- Кто его обнаружил?

- Дочь Валентина. Испугалась, заверещала. Ну, ты знаешь, бабы они такие, истеричные. Чуть что, сразу кричат. А толку-то кричать? Умер дед, не вернуть его, старого. Жаль, конечно. Еще может лет пять прожил бы. Эх…

- Полиция была? – перебил мое ворчание Николай Петрович.

- Конечно, соседи и вызвали. Валя-то даже говорить не могла. Как дошло до нее, что отец мертв, так разрыдалась, не останавливаясь, - я в отчаянии махнул рукой.

- Убийцу-то нашли?

- Как же! Найдут они! На ноже только отпечатки деда были. И никаких следов… Убийца не дурак, видно, в перчатках работал. Вот был бы я опером, я бы этого убийцу… Эх… Петрович, пойдем вместе посмотрим. Ты же умный, а вдруг найдешь что-то, - я умоляюще посмотрел на друга.

- Пойдем, посмотрим. Подожди минутку, я переоденусь, - Николай Петрович отвернулся и пошёл в дом.

Вскоре он вышел в черных брюках, бежевом пуловере и неизменной черной шляпе. Я знал, что мой друг, любитель прекрасных роз, не прочь на пенсии потренировать свой мозг и поразгадывать загадки. В прошлом году он без всякой помощи, только лишь на основе своей наблюдательности и умозаключений сумел найти того, кто отравил всё стадо коз у соседей. А ведь никто и не подумал на сына хозяйки тогда! Это ж надо, не хотел их пасти! Вот мамке горя-то было!

Во дворе Петровых было на удивление тихо. Соседи разошлись, удовлетворив свое любопытство. Пока я оглядывался по сторонам в поисках каких-нибудь следов, Николай Петрович заметил большое пятно засохшей крови около грубо сколоченного стола.

- Василий, иди сюда. Смотри, - он ткнул пальцем на пятно, наклонился, потрогал рукой вмятины на траве, перевел взгляд на небольшой камень у дорожки, хмыкнул и пошёл к крыльцу, - Никаких отпечатков на ноже, говоришь?

- Да, только деда Макара. Ты всё что ли? Больше ничего осматривать не будешь? – удивился я.

- А зачем? Я уже всё понял. Хозяева! – громко позвал он, постучав в дверь. Дверь тут же отворилась, и на пороге показалась Валентина – дочь погибшего деда Макара. Взгляд пустой, глаза опухшие – видно, что много плакала.

- Здравствуй, Валентина! Прими мои соболезнования. Вот, возьми на поминки и так… - Николай Петрович вложил согнутые пополам купюры в карман женщине.

- Спасибо Вам большое, Николай Петрович, Василий. Похороны завтра. Приходите, - тусклым голосом произнесла Валентина, глядя в пол.

- Придем, конечно. Ты главное держись, - Николай Петрович повернулся было, чтобы идти, но вдруг остановился, - Да, Валентина, никто отца твоего не убивал. Он сам наткнулся на нож. Несчастный случай.

Мы вышли из калитки и направились по домам. Я не удержался и задал столь мучавший меня вопрос:

- Как ты понял, что дед Макар сам…того…?

- По следам на траве. Во-первых, на траве никаких следов, кроме тех, что от сапог деда, не было. Во-вторых, вмятина от тела образовалась как раз по той траектории движения, которая бывает, когда запнешься об камень. Я думаю, камень ты видел. Ну и локти. Когда человек падает, он автоматически выставляет локти, как это было видно по вмятинам на траве. Если бы его кто-то ударил ножом, то он свалился бы как мешок. Вот и всё.

- Странно, зачем и куда дед Макар шел с ножом ночью? – размышлял я.

- А вот это уже другой вопрос, ответ на который мы теперь уже не узнаем, - ответил Николай Петрович.