Смертельное притяжение

Глава 3.

— Лем Люран... Лем Люран... — я подскочила с лавочки и прижалась к прутьям.

На мой крик обернулись почти все, но тень в знакомом пальто всё равно прошмыгнула за угол и скрылась за поворотом.

—За что тебя так?

Плинс Мендер сколько я себя помнила сидел около этой решётки — сторожил преступников и подозреваемых. Незаметный и неразговорчивый, он всегда относился ко мне хорошо. Только это не позволило мне — вспыльчивой и несдержанной — послать его далеко, не заботясь о его чувствах и мыслях.

— Не знаю, — легкомысленно пожала плечами, — после смены начальства стали происходить странные, почти мистические вещи.

Даже улыбнулась. Естественно я хорошо помнила, за что меня арестовали: вчера я всё таки забралась на самую крышу здания. Меня скрутили через секунду после того, как я встала на твёрдую поверхность и вздохнула полной грудью свежий воздух, пытаясь отдышаться. Но я всё равно успела заметить то, ради чего проделала этот путь.

— Меня кто-то звал? — голос пронёсся по холлу, звенящим гулом отзываясь в голове.

Люран появился из ниоткуда и обратился к Плинсу. Его серьёзный и сосредоточенный вид говорил за него: мысленно он не здесь, а где-то в другом месте, и какой бы сейчас диалог не был — он не удастся.

Собственно это и неудивительно. Сколько раз мы с ним общались? Два? Я сомневаюсь, что с ним вообще возможно нормально общаться. У него есть друзья? Интересно, с ними он также общается?

Видимо Мендер тоже это понял: весь неосознанно сжался и значительно убавил в росте, почти стекая под стол. Пытаясь избавиться от переизбытка внимания, он показал рукой на решётку, то есть на меня.

Не получилось. Главный следователь даже на секунду не обернулся. Зато я почти физически ощутила, как под его взглядом, с трудом задышал старый работник.

— Значит, никто не звал! Следите внимательней за буйными. За что вам деньги платят?!

Я и не заметила, как сама отпустила глаза от рычащих, неживых ноток в голосе, пульсирующей болью отдающихся в голове. Его плащ шелохнулся и поплыл в обратную сторону.

— Постойте, Лем Люран!

Он притормозил, но даже не удосужился повернуться.

— Когда меня выпустят? — удивительно, но голос не дрогнул, видимо я всё таки привыкаю.

— Трое суток — срок положенный за неповиновению должностному лицу и проникновение на запретную территорию. Вам ли не знать...

Трое суток?! Дальше я его даже не слушала. Мне отчего-то сразу захотелось в него запустить что-то очень тяжёлое, чтобы у него надолго отпало желание издеваться. Интересно сколько суток за это положено? Я даже потянулась за кроссовкам, но быстро отбросила эту идею, когда из аналитического отдела показался мой бывший напарник, а по совместительству высококлассный программист — Арон Дек. Он прошёлся по мне цепким взглядом, но быстро избавился от удивления и обратил всё внимание на начальника.

— Я просмотрел все дела за последние две недели — совпадений нет. Так как следов насилия на девушке не обнаружено, я подозреваю, что это было самоубийство. Оформлять дело, как законченное?

— Оформляйте, — кивнул Люран.

А у меня даже бровь приподнялась: сначала от неправильного заключения, а потом от голоса главного следователя, который оказывается может звучать без ноток, подгоняющих к самоубийству.

К самоубийству...

Точно, как я сразу не догадалась!

— Арон, это не самоубийство!

Мой голос не очень вписался в их законченный диалог, но мне было плевать. Мужчины, уже сделавшие шаг в сторону двери, снова обернулись. По крайней мере, Арон точно обернулся, Люран же, по своему обыкновению, скорей просто остановился.

— Во-первых, подобные смерти повторяются каждый месяц. А во-вторых, кроме того, что все жертвы молодые девушки, на месте убийства всё время находят цветок Нориса.

Норис — цветок с чёрными лепестками и острыми иглами, в Калсоне является символом «смерти». Именно из-за него я вчера ослушалась приказа и полезла на крышу. Именно из-за него я сейчас находилась здесь.

— Это ничего не доказывает. На цветке отпечатки только девушки. А регулярность объясняется тяжёлой нынешней жизнью.

Вот узнаю голос Люрана. Сколько пренебрежения в нём!

— Чушь! — крикнула я, вжимаясь в прутья, — У неё была прекрасная жизнь, и я бы быстрей поверила в ваше самоубийство, чем в её. А насилия действительно не было... физического насилия не было. Но не стоит забывать про психологическое. Я бы не стала так быстро отметать предположение, что убийство совершил эрвер... Тем более когда по городу спокойно разгуливают эрверы с разрешением.

Последнее я буквально выплюнула, показывая всё своё отношение к этим существам.

— Вы меня в чём-то подозреваете? — в голосе Люрана впервые проскользнуло удивление.

— Невероятная дедукция! Если бы вы ещё и не бросались на всех подряд, я бы подумала, что вы следователь.

Хотя сейчас бросаться на всех готова была я! Он умудрялся выводить меня буквально за секунду, только своим присутствием. Сердце бешено колотилось в груди, а я не узнавала свой голос — грубый и свистящий — он не мог принадлежать мне. Моя кровь бурлила, билась о виски, а я буквально каждой клеточкой тело ощущала эту ненависть, спокойно разгуливающую во мне. Никогда не думала,что можно возненавидеть за сутки! Никогда не думала, что я способна на это чувство!

После моих слов воцарилась тишина, нарушаемая только тиканьем часов и моим тяжёлым , как после кросса, дыханием. А я вдруг наткнулась на кресло, одиноко стоящее у противоположенной стены холла, и застыла не в силах перевести взгляд.

А ведь ещё сутки назад я искренне верила, что не буду по нему скучать. Кажется, ещё сутки назад я была другим человеком.