Смертельное притяжение

Глава 7.

Кабинет выглядел, как реконструкция какого-то старинного музея. Приземистый старинный стол с резными ножками, потёртый шкаф с одной покосившейся дверцей и очень старинное растение с красивым названием Иглокус, стоящее на полу около окна и что есть мочи тянувшееся к свету (ему не хватало места на подоконнике), — всё это очень гармонично смотрелось с предыдущим владельцем кабинета (не в смысли, что они оба отслужили своё и просятся на помойку, а просто, потому что их надо одинаково беречь, как память о прошлом и бесконечный опыт). Но новый начальник, модный и до жути современный, в данной кабинете выглядел нелепо. Он был здесь абсолютно лишним...

Как подозреваю и я.

Люран снова широкими шагами рассёк пространство кабинета, пройдясь из одного угла в другой, и, в какой раз посмотрел на фотографию. Будто в предыдущие разы мог что-то в ней не уловить! А потом опять подлетел ко мне, нависая над сидящей мной хмурой грозой тучей. Заставляя, как в детстве, чувствовать себя маленькой провинившейся девочкой, отчитывающейся за все свои проделки! Напоминание об этом неприятно теребило душу... но я молчала.

— Кто это был? Тот человек, который дал тебе фотографию?

Я в какой раз подняла на него глаза, сделала глубокий вдох, пытаясь по его взгляду понять, что он уже давно издевается надо мной. И на выходе снова проговорила:

— Я не знаю, — медленно, по слогам. Может быть, хоть так до него дойдёт значение этих слов.

Я не знала, что это за человек. Не знала, что означает эта фотография. И в конце концов, не знала, как сама связана со смертями девушек. Да что уж там я даже не знала, как всё это донести до Люрана!

Очень надеялась,что на этом допрос будет закончен. Но в какой раз ошиблась. Он лишь резко выпрямился и снова потопал в противоположенный угол. Я обречённо откинулась на спинку кресла, как вдруг на него видимо снизошло озарение.

— Подожди... — он внезапно остановился посреди кабинета, не поднимая глаз от фотографии, — ты же вроде знала Ларру? У неё был парень или кто-то, кто её любил?

На слове «любил» он скривился, как будто его заставили произнести что-то поистине ужасное.

— Парня не было, но она очень нравилась одному молодому человеку, работавшему с ней вместе... — я задумалась, вспоминая один единственный разговор о нём. Она стояла около зеркала, завивая и так не прямые от природы волосы, и будничным голосом жаловалась, что он уже достал. Что это уже очень похоже на преследование. Возможно, если бы я знала, что это последний наш разговор, я бы слушала внимательнее. А так лишь сумбурно помнила, о чём мы говорили. — Его звали Эртаз, если не ошибаюсь.

Да, точно, так она и говорила: «Неужели, Эртаз не может понять, что между нами пропасть». Между ними действительно была пропасть: она из богатой семьи — он из бедной, она перспективная журналистка и в прошлом отличница — он ели дотягивающий до тройки студент, которого жалко выгнать на последнем курсе. Я хорошо понимала это и тогда, когда она смотрела мне в глаза, ожидая ответа, но произнести не могла. Потому что между ей и мной не меньшая пропасть: такая широкая и немыслимо глубокая, что больше смахивает на бездну. Хотя только сейчас я поняла, что тогда она не столько жаловалась, сколько хвасталась.

— Постойте-ка, вы что думаете, что это он её убил? По типу, так не доставайся же ты никому?

— Думаю... — такой интонацией он вполне мол проговорить «и тебе советую». Собственно, по коснувшейся его губ усмешки я поняла, что ему пришло в голову тоже самое. — Думаю, он может, как-то прояснить ситуацию.. А что думаешь ты? — после небольшой паузы спросил он.

— Думаю, что это бред... А как же смерти других девушек?

— Не поверишь, в первый раз я с тобой согласен. Но отчего-то же надо отталкиваться.

Я действительно не могла поверить. Только не в это, а в то, что мы с Люраном, кажется, впервые общались нормально. Я смотрела в его глаза, но больше не видела в них былого презрения. Да, он смотрел всё ещё с превосходством, с постоянно не слезающей насмешкой, но теперь уже не на хуже, чем на остальных. Так он смотрел на всех: видимо, как и все эрверы, просто считая остальных людей второсортными: вроде бы тоже дышат, даже пытаются думать, но не так. Ведь он высшая раса, а мы обычные люди, хоть некоторые и со способностями!

— Лем Люран, а раз так получилось, что меня не уволили... могу ли я обратно забрать своё служебное оружие? — решила попытать удачу, пока у него, если нехорошее, то явно неплохое настроение.

Его бровь в удивлении взметнулась вверх, а глаза внимательно прошлись по мне от ног до головы, ища подвох:

— У тебя что сегодня не было оружия?.. — строго спросил он, а потом окончательно ошарашенно прошипел: — Ты заходила в тот класс без оружия? Совсем?.. Я думал, что ты его где-то спрятала, а ты... — он замолчал не в силах подобрать слова.

Я опустила глаза, понимая к чему он клонит. Это было рискованно, причём я поставила под угрозу не только свою жизнь, но и тех старшеклассников. Но разве могла я тогда даже подумать, что можно попросить своё оружие обратно? И отдал бы он мне его? Тогда?

— Сумашедшая... — обречённо выдохнул Люран и в несколько шагов преодолел расстояние до стола, падая в кресло. Будто новая информация немыслимой тяжестью давила на его плечи, не позволяя больше держаться на ногах.

Он понял всё без слов. Я подняла глаза, всматриваясь в его лицо. Чётко очерченный овал лица, удлинённый острый нос, ещё больше вытягивающий его лицо и придающий ему агрессивности, брови вразлёт, которые почти всегда сходились на переносице. И самое главное глаза, сейчас по цвету напоминающие неоднородные грозовые тучи, в которых, кажется, смешивались все оттенки серого, но всё ещё запомнившиеся мне абсолютно чёрными, как ночь. Это было удивительно, но он не злился: сейчас его лицо было подозрительно расслабленным, даже почти разгладилась глубокая морщинка между бровями.