Смертельные тайны замка Шарлоттенбург

Глава 3. Вечер в отеле.

     Трудно найти в разрушенном Берлине хорошую гостиницу, но благодаря знанию местности, инспектор Вальтер отыскал небольшой отель на тихой улице недалеко от Шарлоттенбурга. Друзья собрались вечером за ужином, настроение было мрачное и не располагало к душевным разговорам. Только француз излучал сдержанный оптимизм.

— Дело дрянь, — высказался инспектор, — руины, пыль и орга̀н сгорел, где искать вход в подземелье непонятно. Если мы правы, конечно и он действительно существует.

     Все начали вздыхать и на лицах вырисовывалось уныние.

— Из всего увиденного в нашем походе в Шарлоттенбург мне понравилась только фрау Кюн. Решительная и отважная женщина. Гретта, ты красавица, — Анри на всякий случай обронил комплемент любимой девушке, — если мы, не предложим что-то весомое для возрождения дворца, смотритель не даст разрушить оставшиеся стены. За одну потребует десять восстановить. Нужны деньги и много, — поддержал инспектора Анри.

— Кстати, господин модельер, а где Вы, найдёте золото на восстановление дворца, которые обещали фрау Кюн? — Вальтер Хок внимательно посмотрел на француза, — не думаю, что ваших гонораров хватит на начало реставрации, даже уборной во дворце. На меня не рассчитывайте, в долг денег не дам.

     Анри начал смеяться, представляя, что можно сделать на жалование инспектора криминальной полиции. Даже в смелых фантазиях модельера выходило, что ничего.

— Нет, у меня другая идея. Более оригинальная и ваше жалование не пострадает, — прищурился господин Труа.

     Барон Курт насторожился.

— Надеюсь, Вы, не собираетесь продать малую корону, когда мы её найдём?

— Как вы могли такое обо мне подумать!? — возмутился француз, — но идея здравая. Успокойтесь это не так.

— С Вас, станется. Денег Гогенцоллерны не дадут, это понятно. Фрау Кюн, видимо обращалась с просьбой и была сильно разочарована ответом в письме. От принца Луи появились только мы, с идеей разрушить замок!

— Некрасиво получилось. Это всё барон с просьбой о взрывчатке! Надо было фрау Маргариту подготовить.

— А что остаётся делать? Долбить стены годами, на удачу?

— Взрывчатка — плохой вариант, — барон Вильгельм тоже всерьёз раздумывал о взрыве стен, — рухнет окончательно всё и на разбор завалов уйдёт прорва времени. А денег на такие работы нет. Тем более месье Труа не рассказал свою идею. От замужества на неизвестном богатом бароне он утром решительно отказался. Где он собирается найти деньги на реставрацию дворца, не понятно.

— Я лучше женюсь на Гретте. Она красавица и принимает меня, какой я есть.

     Девушка строго посмотрела на модельера.

— Я своего согласия на «замужество», — она выделила слово голосом, — не давала. Официального предложения от вас я не получала. Вы всё шутите и ходите вокруг да около, надоест — уйду я от вас.

— Ответив «нет», милая Гретта, Вы разобьёте мне сердце. Но я буду настойчиво добиваться «да». Всё потому что у девушки слово «нет», это «да», но попозже! — Анри распушился, словно тетерев на токовище.

— Так, стоп! — инспектор Хок решил вернуть разговор в нужное русло, — хватит о свадьбе. Что с деньгами месье Анри? Когда идём грабить французское посольство?

— Почему французское?!— до глубины души возмутился Анри.

— Значит, идея с ограблением какого-то посольства Вас не смущает? Я всегда знал, что принципы дело растяжимое, — хмыкнул инспектор, — тогда американское, раз Вы такой патриот Франции.

— Инспектор, Вы же полицейский, — простонал Курт, а как же «служить» и «защищать»?

— Я не говорил, что пойду грабить с вами. Я буду расследовать и арестовывать, а для этого необходимо знать план заранее. Пока все в управлении будут строить версии, я арестую и сопровожу всех в камеры. Вас Курт с бароном Вильгельмом оправдают, так как вы действовали не ради личной выгоды, а для восстановления культурного наследия нации. Будет суд, пресса поднимет историю разрушения дворца американцами, поэтому внимание к проблеме восстановления Шарлоттенбурга будет обеспечено! Интервью фрау Кюн, кадры руин — только у самого чёрствого человека не дрогнет сердце, и деньги потекут рекой! Отличный план.

— Вы про меня ничего не сказали, — подозрительно процедил француз.

— С вами всё просто — вас расстреляют, — как можно равнодушнее произнёс Хок.

— Почему это?! — взвился француз, — баронов оправдают, а меня казнят? Я что фамилией не вышел?

— Господа аристократы действовали ради нации, её истории, — спокойно начал объяснять инспектор, — это героическое самопожертвование, за такие поступки не казнят, а награждают, правда иногда посмертно, — вздохнул Вальтер, — А Вы ради чего? Вас объявят авантюристом и казнят, — мечтательно добил француза инспектор.

— Хватит уже припоминать мне события в замке Тодлебена! Я не мог поступить по-другому. У каждого здесь свои «скелеты в шкафу».

— У каждого по одному шкафу, а у вас целая мебельная фабрика! Успокойтесь, я пошутил про ограбление. А про расстрел — нет. Представьте, Анри: хмурое утро, Вы идёте с осознанием, что наступает последняя минута жизни, но взгляд у вас не сломленного человека, голова гордо поднята. Я — в парадном мундире, весь в орденах за безупречную службу в криминальной полиции. Нет! Утро должно быть солнечным, мои награды блестят под лучами солнца. Вы в последний раз поднимаете взгляд в небо, а я такой: «Готовься!» и …

— Что? Не дрогнет рука? — удивился француз.

— Хорошо. «Готовься!» и скупая, мужская слеза скатится по щеке, а затем решительно опускаю руку «Пли!». Вы красиво падаете и умираете. Гретта рыдает, у всех на глазах слезы, но они держатся, а я улыбаюсь солнцу.

— Инспектор, под этим мундиром скрывается поэт! Когда умру, прошу именно Вас, написать эпитафию на моем камне.

— Зная Вас, не дождусь я такого подарка. Снова обманите.

— Тогда, кто последний, тот и пишет, — засмеялся француз.

— Веселье затянулось, — баронесса Эльза взяла инициативу в свои руки, — месье Анри, где мы возьмём гигантскую сумму на начало реставрационных работ? Зачем Вы пообещали фрау Кюн не выполнимое?