Смеяться запрещено. Книга первая.

Глава 1.

* * * * *

Царство Мертвых.

Он с трудом волочил ноги по каменистой тропе. Голова кружилась, перед глазами все плыло, он даже не замечал бледных цветов асфоделя, которыми поросли бескрайние луга по обе стороны. В этом мире отсутствовало солнце, вместо него — белесый диск на темном полотне. Его тусклое свечение слегка освещало дорогу путника, от чего она становилась еще труднее. Конечности не слушались, он то и дело оступался на камнях, что попадались на пути. Рядом проносились бесплотные тени умерших. Ему были слышны их стоны, едва уловимые и подобные шелесту увядших листьев. Могильным холодом веяло со всех сторон сумрачного царства, сильным ветром сковывая и пронзая до самых костей.

Молодой мужчина и сам не ведал, откуда брались силы идти дальше. Сгорбленный, прижимал к животу ладони, всячески пытаясь замедлить кровотечение. Но с каждой минутой все сложнее было вести борьбу за собственное существование. Ему казалось, что стоит только на миг дать себе расслабиться, закрыть глаза больше, чем на секунду, и он тотчас станет одним из снующих призраков. Сдастся без боя, потеряет все шансы на спасение. Путник не помнил, кто он и как здесь оказался, не понимал откуда взялись все эти рваные раны, но твердо был убежден, что ему необходимо идти вперед, не просто так ведь среди поля находится эта тропа.

Дышать становилось все труднее. Холод иголками пронзал легкие, от чего каждый вдох превращался в адскую муку, вперемешку с острой болью, пленившей измученного странника. Ножны с клинком тянули к земле, но отыскать в себе силы дабы отстегнуть их и бросить оружие среди поля не мог. Он не желал останавливаться, тратить на это силы и драгоценное время. Уж лучше пасть бездыханным, когда жизнь покинет тело, нежели сдаться еще будучи живым.

Путник резко замер. Цветущие поля закончились, впереди остались лишь просторы выжженной почвы, в трещинах которой виднелось пламя огненной подземной реки. И лишь тропа оставалась низменной и вела по склону вверх к величественному замку в готическом стиле, расположенному на возвышении скалистой местности. Его уже можно было рассмотреть невооруженным взглядом. Каменная резьба украшала фасад, а над порталом виднелась мозаика с изображением страшного суда. Кованые остроконечные шпили двух узких башен вздымались ввысь, отчего с такого расстояния их уже практически не было видно. Но помимо этих высочайших колоколен, замок окружало множество других заостренных башенок размерами поменьше. И все они лишь подчеркивали вертикальную направленность сооружения. Из-за большого количество узоров, орнаментов и фронтонов складывалось ощущение, что здание охвачено огнём. На фасаде виднелись удлиненные стрельчатые окна. В центре над порталом находилась огромная роза-витраж — круглое окно диаметром около десяти метров, украшенное фигурным переплетом из замысловатых узоров, напоминающих распустившийся цветок. Многочисленные арки и полуарки придавали строению некой невесомости и воздушности.

— Господин… — в одном из жилых помещений замка послышался бездушный, негромкий голос.

Сидящий в кресле молодой человек вздрогнул от неожиданности и обернулся в сторону говорившего. Окинул его серую мантию оценивающим взглядом, сокрушительно покачал головой, и вновь повернулся к мужчине, с которым вел беседу до этого.

— Прошу прощения, что потревожил вас в столь позднее время, еще и вошел без стука… — принялось объясняться создание с накинутым на голову капюшоном, сложив перед собой руки будто для молитвы. — Но ситуация не терпит отлагательств.

Юноша, который еще несколько секунд назад испугался внезапного появления гостя, округлил от услышанного глаза. Ему прежде не приходилось слышать или же видеть ничего подобного. Что могло произойти в замке такого, чтоб прислуга ворвалась в кабинет властелина, забыв о правилах приличия? Но позволить себе говорить вместо императора он не мог, пускай и являлся его сыном и престолонаследником, отчего терпеливо дожидался ответа всё так же глядя на отца.

— Говори.

Властным голосом вымолвил мужчина средних лет, восседающий на кресле-троне у окна. Одет он был в богато украшенное темно-синее одеяние с красно-золотыми узорами, темные брюки и в тон им кожаные сапоги. Белые волосы спадали на широкие плечи.

— К нам пожаловал странник. Вооружен, но не опасен.

— Не опасен? — император скептически вскинул брови и ровные губы расплылись в насмешливой ухмылке. — Тогда почему ты посмел ворваться к нам без стука?

— Парень молодой. Смертельно ранен. Протянет от силы час. Возможно, вы бы хотели с ним поговорить, Вильгельм.

— Нет, — равнодушно ответил властелин. — Мне нет дела к раненым странникам. Скормите его моим птенчикам, пускай поедят свежатины.

— Будет исполнено, господин.

Подопечный поклонился правителю, но уйти, воспользовавшись заклинанием не успел. Сидящий молодой человек, такой же светловолосый, как и его отец, внезапно подскочил с места и, обернувшись к прислуге, непривычным для всех голосом, буквально гаркнул на местного жреца:

— Даже не вздумай!

Существо в серой мантии перевело свой взгляд на парня. В огромных, будто блюдцах, зеркальных глазах на сморщенном старческом лице юноша увидел собственное отражение. В отличие от правителя, он был одет менее вычурно: белая рубаха с расстегнутыми несколькими пуговицами, заправленная в коричневые брюки, такого же цвета ремень, подтяжки и туфли.