Смотритель: Не все так просто

Испытательный срок

- Да пошли вы к черту! - заорал в ответ Нарад и захлопнул крышку ноутбука.

В его маленькой уютной квартирке наконец стало тихо. За окном застыл хмурый Сочи, шел мелкий противный дождь, а голые деревья устало покачивались от ветра. Парень ухмыльнулся – погодка под стать настроению.

Уволился он сам или его уволили, разобраться было сложно. Два года упорного труда, сотни тысяч строк кода, хронический недосып и куча потраченных нервов ради того, чтобы в один прекрасный момент прозвучало известное "Это не выгодно, всем спасибо, всем пока". Слово за слово и «эффективные» менеджеры были отправлены куда и следовало.

Нарад прикрыл глаза и делая выразительные паузы проговорил:

- Как же… меня... это все достало…

Раздался звук уведомления и линзы лежащих на столе смарточков моргнули, давая знать, что это они подали голос. Через несколько секунд прозвенел ещё один сигнал, а потом ещё один, и ещё один, и еще. Нарад догадывался, что происходит. Он нехотя взял очки, нацепил их на нос и зашел в почту, где было с десяток новых писем, сообщавшие о том, что его отключают от сервисов компании, на которую он работал последние пару лет.

- Быстро они, - буркнул парень, хлопнул себя по коленям, грустно посмотрел в окно и принял решение, - Надо прогуляться.

Уже через пол часа, в своем любимом бежевом плаще с системой микроклимата, Нарад петлял по хитроумному узору сочинских улочек, опустевших из-за ливня. Иногда он останавливался, что бы по лучше рассмотреть витрины уютных магазинчиков. Вскоре он вышел на берег моря и спрятавшись под навесом закрытой на межсезонье кафешки, насладился кипучими волнами, которые с силой обрушивались на волноломы и галечный берег.

Послышался шум подъезжающего поезда наземного метро, станция которого находилась в метрах ста позади от Нарада. Парень спохватился, рванул с места, промчался мимо поста охраны и все таки успел влететь в последний вагон. Отвоевав край плаща, застрявшего между створками дверей, Нарад занял свое любимое место у окна, благо пассажиров было мало. Поезд тронулся.

Виртуальный слой мира не боялся дождя и через смарточки было видно, как по обезлюдевшим из-за непогоды улицам бегали невиданные звери, повсюду светилась интерактивная объёмная реклама, а у многих дверей стояли цифровые зазывалы, как правило, в виде хорошеньких девушек. Зазывалы были похожи на знакомых того человека, чьи очки их показывали. Если это была женщина, то она видела прекрасного мужчину, напоминающего собирательного «Серёжу», в которого она беспамятства влюбилась в одиннадцатом классе. Человеческая приватность стала пустым звуком, и Сеть знала о тебе больше, чем ты сам.

Когда небеса озарялись вспышкой молнии и город вздрагивал от могучих раскатов грома, объекты цифровой флоры и фауны то застывали, то начинали неестественно дёргаться под действием электромагнитных помех.

Внимание Нарада привлекла небольшая круглая эмблема, которая проплывала в окне вагона вместе с другими, гораздо более яркими и большими. На ней был нанесён символ из четырёх сходящихся к центру изогнутых линий и глазом со звездой в месте их пересечения. Нарад видел ее не в первый раз, но ранее не придавал ей особого значения. Место, над которым она крутилась, парень узнал сразу - бывший санаторий имени Серго Орджоникидзе, построенный сотню лет назад еще в советскую эпоху. Тут он часто пропадал в компании друзей во времена своей юности.

Тогда, в двадцатые годы, санаторий находился в печальном состоянии и был уже долго заброшен. Но, несмотря на это, место стало туристическим и каждый день, под кроны могучих сосен, приходило множество людей, чтобы прикоснуться к советскому прошлому своего народа. Потом санаторий выкупил какой-то образовательный проект, провел реконструкцию и с тех пор Нарад там не бывал.

Воспоминания томных вечеров, проведенных в главной городской «заброшке» нахлынули на парня и он захотел прогуляться там снова, отбросить все лишние мысли и окунуться в знакомую с детства атмосферу пролетарского замка.

Сверкнула молния и Нарад обратил внимание на то, что в тот миг, когда все виртуальное окружение скрючилось, эмблема здания осталась непоколебима, словно не подчинялась физическим законам.

- Любопытно, - протянул парень.

Приятный женский голос объявил остановку «Санаторий Орджоникидзе» и Нарад сошел с поезда. До входа на территорию комплекса пришлось пройтись метров пятьдесят вдоль высокой стены, вымощенной старыми плитами из песчаника. Ее верхнюю часть оплетали лоза винограда и плющ. Парень остановился возле массивных ворот, впечатанных в каменную арку. Их черные железные прутья переплетались в хитроумных узорах и странных мистических силуэтах. Рядом на стене висела табличка с названием: «Высшее техническое образовательное учреждение «Академия Мирового Древа» филиал №4»

Под названием было еще куча мелкого текста, который никто никогда не читает, и QR код. Распознав его, очки открыли окно с сайтом академии, где Нарад с удивлением узнал, что тут готовятся специалисты в области цифровых технологий. Инженеры и дизайнеры разного толка и направления. Хотя с таким названием, по логике вещей, они должны были обучать гаданию на картах Таро, перераспределением внутренней энергии из правой пятки в левую, или правильному формату «общения со Вселенной».

- Любопытно, - снова произнес парень и перешел в раздел «Вакансии».

«Повар», «Инженер дополненной реальности», «Начальник лаборатории нанотехнолоий», «Начальник отдела...», «Инженер высшей квалификации в области нейробиологии».

Спустя простыню высококвалифицированных позиций он наткнулся на самую последнюю:

"Дворник"

Нараду нужно было искать новую работу, и он подходил на треть указанных вакансий, ведь инженером все-таки он был отличным. Однако ему до тошноты не хотелось связываться с очередным ИТ проектом.

Дворник...

В детстве, его, как и каждого ребёнка, пугали "судьбой дворника". Дворник непременно мало зарабатывает, имеет низкое социальное положение, да и вообще – достоин всякой жалости, ведь его жизнь, как считается, не удалась. Нарад закрыл глаза и представил, как он встаёт утром, берет метлу из тонких древесных веточек и выйдя во все еще спящий двор берется за работу. Орудие труда приятно шуршит по асфальту, легкие жадно наполняются утренней свежестью, на горизонте уже выглядывает восходящее солнце, а в ушах играет любимый трек. Вот проходит условный «Алексей Петрович», преподаватель по какому-нибудь там "иммерсивному дизайну". Нарад здоровается с ним и болтает минут десять о том о сём, а за тем они, довольные, расходятся по своим делам и все, что от тебя требуется, это чтобы было чисто и кусты были подстрижены. Настоящие люди, живое общение, работа руками и... Он выдохнул, открыл глаза и твёрдо заявил: