Смутные времена

Живая тьма

Времена мрачные, все шепчутся про дикие крики ведьмовских агоний и костры. Казалось, даже солнце в страхе никогда не высовывалось из своей берлоги в дали за горизонтом. Люди старались сидеть по домам, смутно понимая, что такое жизнь и кто в принципе они сами такие. Лучше было вообще не открывать рта и не показываться никому на глаза, дабы сохранить какое-никакое дыхание за собственной костяной решеткой. Хотя, накой оно было нужно, такое дыхание, что из последних сил, в отчаянье и жутком страхе, трепетало и хрипело маленьким съёжившимся комочком.
На улицах шёл пепельный снег, повсюду фонило горелой плотью и едким дымом. Огненные одеяла накрывали в последний сон сотни, а то и тысячи некогда бьющихся сердец.

Мальчик, лет пяти, прибежал в комнату к родителям в безмолвии, но ясно давая понять, что чего-то стоит опасаться прямо сейчас.

У сына были не просто испуганные глаза, они словно впитали в себя частицу ада, впустив отголоски вселенских мук внутрь себя сквозь двери зрачков. В это время я уже точно знаю, что происходит и начинаю борьбу за собственное тело и разум, так и за тело и разум семьи. Резким рывком преодолеваю комнату в шаг и запираю засовы на деревянной дряхлой двери. Меж брёвен зияли просветы, сквозь них засочилась тьма и холод. Они хотят нами завладеть. Приклонив колени к ледяному каменному полу в тихой, но интенсивной молитве, я, муж, сын и две наши матери пытаемся уцелеть в эту ночь. На кровати невинно спал младенец.

Имена наши почти позабыты, в этом мире испуганного безмолвия они и не нужны. Люди сгинут навсегда, не оставив о себе даже памяти. Так и сейчас в раздражающем звоне тишины разворачивались мрачнейшие события. Женская сущность пытается проникнуть в нашу комнату, двери с хрустом напряглись, брёвна натянулись и изогнулись, в щели косяка проявляется Её вид. Стены избы ходили ходуном от такой силы и мощи, что прилагала сущность. Бабка не выдерживает, бросает молитвы и бежит через окно в леса за домом. В лесах этих мертвенные топи болот, непроглядные и живые. Но бабка предпочла сгинуть именно там, чем отдать себя в лапы тьмы. Вторая бабка видит эту картину и тоже бежит, что-то шепча себе под нос. Верная смерть ждёт в тех местах всякого, но они бегут. Все эти события происходят почти в полной тишине, будто я стала глухая. Мой младенец, что на кровати, не двигается, грудная клеточка не бегает вверх-вниз, внушаю себе, что он спит.
Вижу, как двери нашей комнаты открылись, с лёгкостью, до этого момента всё было лишь игрой в страх. Муж борется с чем-то у самой кровати, что не подвластно моему зрению. Вижу, как его ноги отрываются от земли, рот болезненно исказился, а глаза вылезают из орбит. Пятилетний сын нигде не попадается мне на глаза, надеюсь он бежал (я не знала, что это не так, и он уже давно лежит у подножья кровати мёртвым цветком. Я накрылась одеялом с головой, с силой зажмуриваю глаза, читаю «Отче наш» во всё горло. Наконец-то в эту ночь просквозило звуками голоса. Молитвы мои разрезали темноту, скопившуюся в комнате густым комком. Чувствую на себе что-то тяжёлое, оно давит на грудь и живот, рёбра заскрипели. На автомате вытаскиваю руку, хватаю это (тёплое и мягкое) и скидываю с себя. Услышала тупой удар в пол. Немного освободив лицо от одеяла, приоткрываю двери глаз и шарю со скоростью по комнате. Она идёт прямо на меня. Ощущаю её мощь и непоколебимость. Она не торопится, знает, что нет смысла. Моё дыхание перехватило. Сущность залезла на кровать, которая начала плакать от старости и слабости, издавая пищащие деревянные крики. Моё сердце колотит в ритмичном танце предстоящей смерти. Но то была не просто смерть. Хуже. В ту ночь лишь непролазные болота были живее всех живых. Тьма лезет по кровати, опираясь на колени и кисти рук. У неё старинное алое платье, босые ноги, белёсая до жути кожа, мертвенно-пустые глаза (даже моего отражения не было), свисающие на кровать русые пряди волос, малозаметная улыбка губ и приторно-сладкий трупный запах. В последний момент я даже потеряла всякий страх. Добравшись до меня по холодным простыням, она больно хватает мои кисти рук. Я тут же моментально открываю глаза (просыпаюсь?). Не могу сразу шевелиться, озираюсь по сторонам, всё такое странное и неизвестное мне, будто чужой мир. Постепенно приходит ощущение тела и оно словно одежда. Осматриваю свои руки, вертя ими из стороны в сторону, не могу поверить, что они мои. Нет ощущения синхронизации, нет ощущения себя. Будто впервые вижу своё тело. Встаю с кровати и плавно двигаюсь по комнате, так холодно, что босые ноги немеют. В конце комнаты обнаруживаю зеркало. Окидываю взглядом свои русые локоны и алое старинное платье. Надо бы подыскать в этом шкафу что-то поновей, вряд ли в этом мире и в это время носят такое. Смотрю на себя в зеркало, глаза сочно-зелёные, но холодные и пустые, белёсая кожа и еле заметная улыбка на ниточках губ.