Снег

Глава первая.

Уважаемые читатели!

Все места, имена и названия — выдумка, а все совпадения с реальность — случайность

Я очень надеюсь на обратную связь и вашу активность

Заранее благодарю

Приятного чтения!

Глава первая. Шкатулка в шкафу

Зачем мы только открыли эту проклятую шкатулку??

Жилище (по-другому и не назовёшь), в которое мы переехали неделю назад, представляло из себя унылое, древнее нечто. Запах плесени и чего-то стариковского витал просто повсюду, что было абсолютно неудивительно. Дому уже больше ста лет.

Фасад, некогда роскошного двухэтажного особняка дышал скорой гибелью, а внутри... внутри все было еще хуже.

Ступая по скрипучим, измазанным чем-то липким половицам, я, моя мама с отцом и младшая сестренка Сонечка путались в серых локонах паутины и, не переставая, кашляли от густых клубов пыли, струящихся на мутной полосе солнечного света. Окна в этом доме были плотно закрыты ставнями, ручки которых, по непонятной для каждого из нас причине, были обмотаны медной проволокой.

Моя мама, Тамара Васильевна, отец, Владимир Сергеевич, и, конечно же, любимая сестренка были просто в ужасе от того, как бы это помягче выразиться, недоговорки бабушки Лиды, заявлявшей на смертном одре, что оставляет нам великолепное наследие её благородного происхождения. Я же, парень весьма скептичный не только в глубине души, но и весьма за её пределами, понимал, что бабуля наша, царство ей небесное, была, мягко говоря, старушкой врунливой и эгоистичной. А потому не теплил надежды на королевские покои. Но что бы настолько плохо...

И в тот самый момент, когда мы впервые шагнули на территорию ужаса, что нас ожидал в дальнейшем (по крайней мере, меня и сестру), мама, расширив глаза и закипая, как котел с бурлящим раздражением, едва ли не кричала.

— Господи, Вова! — рявкнула мама, скрестив руки на груди, так, что казалось, она сейчас превратится в грозную статую. — Куда ты нас привез?

— М-да... Дела... — протянул отец, словно пробуя на вкус горькое лекарство, и, проигнорировав мамин вопрос, добавил с мрачной сиплостью. — Мама, мама... Ну что ж ты так...

Сонечка, словно ожидая взрыва, надула щеки, превратившись в маленький обиженный шарик. В ее огромных, выразительных глазищах-яблоках, заблестели слезы – предвестники бури. Сестрёнка, как никто, грезила об этом переезде, представляя себе красивый, большой дом и новую жизнь, далеко от бетонных джунглей.

— Пап! Ты меня обманул! — выдохнула она, срываясь на всхлип. — Сказал, что тут будет красиво, тепло и уютно! А тут только пыль, паутина и… Пауки!!! — вскрикнула Сонечка, отшатнувшись от стены с видимым ужасом и спрятавшись у меня за спиной. Слезы, как по мановению волшебной палочки, сменились леденящим страхом. Она до дрожи боялась этих мохнатых гадов. Я, пожалуй, тоже не был от них в восторге, но, конечно, держал лицо.

— Я понимаю, милая, — простонал отец, прикрыв глаза и, силой сжав переносицу, словно пытался унять разыгравшуюся в висках симфонию боли. — Но послушай, пожалуйста. Мы все приведем в порядок: стены покрасим, пол поменяем, крышу подлатаем. Да и мебель новую купим. Обещаю. Совсем скоро этот дом станет прекрасным замком нашей принцессы.

— Честно? — спросила Сонечка, подергивая плечиком, словно в мгновение ока позабыв о паучьей армии. Ох уж эти дети…

— Конечно, доченька, — вставила мама, и, кажется, растаяла, смягчившись и уже напоминая себя обычную — аккуратную, хрупкую женщину, а не дикую кошку. — Ты же так мечтала. Не переживай. Мы все сделаем в лучшем виде.

— Сто пудов! — выпалил я, с удовольствием растрепывая сестре волосы. Она обожала, когда я так делал, и на ее щеках проклюнулись ямочки.

— Ладно. Раз мы договорились, пойду вещи занесу, — Отец с облегченным вздохом растворился в проеме облупившейся дубовой двери, словно отправляясь на битву с непокорным скарбом.

Следующим утром, — мы приехали уже к глубокому вечеру и, едва разобрав вещи, завалились спать, — я, избитый жутким недосыпом, уже сидел за самым унылым обеденным столом и рассматривал свой завтрак. Мама крутилась у старой, заляпанной жиром и гарью плиты и, стараясь скрыть недовольство, что-то тихо напевала, а Сонечка, заглотив уже третий стакан молока и бескомпромиссно не оставив мне ни капли, будто решившая нарушить давящую тишину, прошептала:

— А я в своей комнате нашла ооооочень интересный шкаф! — она принялась за бутерброд с ветчиной и сыром, восторженно причмокивая.

— И чем же он такой интересный? — поинтересовался я, проглатывая свой завтрак за один присест.

— Он заперт на ключик! Наверняка там что-то ооочень важное! И значит, его надо открыть, обязательно! — Сонечка, надув щечки от важности, стукнула вилкой по столу.

— Это просто старый шкаф, Сонюш, — произнес я, стараясь скрыть усмешку. — Может, он и не закрыт вовсе, а просто замочек сломался или петельки проржавели. Вот и не можешь его открыть своими воробушками-лапками.

Не обращайте внимания, я сестру никогда не обижал, просто, как-то так повелось, что мои колкости в её сторону, а у неё в мою, стали неким элементом игры, приятными поддразниваниями.

Сонечка хихикнула.

— Ой, ой, ой! — фыркнула она, обхватывая пальчиками свою и правда тоненькую ручку, пытаясь изобразить мускулы. — Ты у нас прям герой, я смотрю! Ну правда, пошли посмотрим! Гарантирую, там что-то загадочное, может даже жуткое-прежуткое! — Сонечка скорчила страшную рожицу, вытаращив глаза.

Как же она была права…

— Ладно. Только давай доедим. Мама старалась, а мы все бросим?

— Молодец, сыночек, — внезапные мамины губы коснулись моего лба, и я на секунду продрог от неожиданности. — Доедайте и можете идти свой шкаф смотреть, только после мытья посуды.