Снежный Король

Глава 8. Снежная пелена.

Его звали Игорь. Игорь Нестеров.

Этот парень был самым большим оптимистом из всех известных Зине людей на этой планете. Она, как ни старалась, никак не могла припомнить тот час, когда он был бы в унынии. Кто угодно, но только не он! Он напоминал осеннее солнце: огненно-рыжий, конопатый, с неизменной улыбкой на устах…

Они учились вместе в университете, первый курс…

Едва он вошёл в аудиторию в тот самый знаменательный день: первого сентября, то тут же все взгляды сосредоточились на нём. Он обладал сверхспособностью: располагать к себе людей. В тот же день, единогласно, его избрали старостой группы, потому что любая другая кандидатура меркла на фоне его нечеловеческой харизмы и обаяния.

Зина была очарована им. Почти влюблена. На парах частенько сверлила его рыжий затылок своими глазами, а когда Игорь, словно почувствовав чьё-то пристальное внимание, оборачивался, то она тут же резко отворачивалась. Словно ребёнок, которого едва не застали за совершением шалости, честное слово.

Эти гляделки продолжались до начала весны, и, когда Зинаида наконец-таки созрела к тому, чтобы перейти к решительным действиям, случилось непоправимое…

Игорь перестал появляться в университете, совершенно не выходил на связь: телефон то и дело оповещал о недоступности сети. Кто-то из ребят говорил, что у него проблемы в семье, с родителями; кто-то утверждал, что парень подхватил ОРВИ и теперь отлёживает бока в пульмонологическом отделении больницы. Однако всё оказалось куда хуже. Настолько хуже, что они и представить себе не могли…

Когда пошла вторая неделя его отсутствия в дело вмешался сначала куратор группы, а после и вовсе – ректорат. А это мощная сила.

Оказалось, что парень действительно всё это время находится в больнице. Но не в пульмонологии и ни каким ОРВИ тут и близко не пахнет. Он лежал в гематологии. Диагноз, точно приговор: острый лейкоз. Его родители активно искали донора для пересадки костного мозга. Однако совместимого по всем показателям донора найти оказалось крайне тяжело: ни родители, ни другие близко-дальние родственники оказались не годны.

И тогда на помощь пришли одногруппники, искренне желавшие помочь товарищу. Тридцать человек – число не маленькое, но и не такое уж и большое. Нашелся лишь один человек с такой же, как и у Нестерова, первой отрицательной группой крови, за него-то и ухватились врачи, начав выкачивать кровь на различные исследования. Но всё было не зря! Он подошёл Игорю в качестве донора.

Казалось, все кто так переживал за дальнейшую судьбу парня, выдохнули спокойно. Всё понемногу начинает налаживаться. Осталось только пройти этап по подготовке к самой операции по трансплантации костного мозга.

Впечатлённые студенты, увидев сколько ещё людей нуждается в их помощи, поспешили на ближайшую станцию переливания крови. Они желали стать чьим-то шансом на спасение. Правда, всё ограничилось разовой сдачей крови, но это тоже был немаловажный шаг!

А Зина решилась на большее – стать донором не только крови, но и костного мозга. Лечащий врач Игоря, в один из дней отвёл её в сторонку от весёлой студенческой толпы, окружившей бледного Игоря, и сказал, что она по всем показателям подходит одному человеку, который так же нуждается в пересадке и это большая удача, что девушка сама чудом нашлась. Зина тут же, ни секунды не раздумывая, закивала головой, она была готова помочь кому угодно, только бы спасти жизнь человека! Ей было ничего не жалко…

А потом она в тот промозглый вечер шла домой, не разбирая дороги, просто шла куда глаза глядят и в голове роились страшные мысли. Почему такой страшный диагноз у таких молодых ребят? Почему болезнь выбрала именно их Игоря, а не того, кто променял родных на бутылку или шприц? Слёзы бесконтрольно струились по щекам. Ей было невыносимо осознавать, что мир настолько несправедлив. Но она продолжала верить и надеяться на лучшее…

А Игорь сгорел буквально за две недели: однажды вечером резко поднялась температура до огромных высот, появился кашель с громогласными хрипами, разрывающий грудную клетку; рентген, словно вынес приговор, показав двустороннюю пневмонию; сильнейшие антибиотики, пытались вырвать его из лап болезни. Вернее, из лап бактерии, успевшей захватить ослабленный химиотерапией организм.

До пересадки костного мозга оставались считанные дни.

Он так её и не дождался.

***

Предавшись воспоминаниям, которые когда-то так гнала от себя подальше, девушка заторможено смотрела в окно перед собой. Вдруг краем глаза Зина заметила какое-то движение позади себя, отразившееся на оконном стекле.

Резко обернувшись, она встретилась взглядом с Вадимом.

Её сердце, предательски пропустив несколько ударов, казалось, что замерло навечно.

Едва заметно дрожащая рука всё так же сжимала лист с результатом его анализов.

Вадим молча, привалился спиной к стене. Сложив руки на груди, смотрел на Зину нечитаемым взглядом.

Не так, как смотрел несколько минут назад. Совершенно не так.

– Я могу всё объяснить, – вполне спокойно сказала она, хотя внутри всё кипело от страха неизвестности того, какой же окажется реакция Вадима на всё происходящее.

Повисшее между ними напряжение, казалось бы, можно было резать ножом.

– Не стоит, – он едва заметно качнул головой и собирался что-то добавить, но девушка его перебила.

– Я не специально, честное слово, – испытывая чувство жгучего стыда, говорила Зина. – Просто мимо проходила и обронила случайно, – принялась сбивчиво оправдываться, смотря на нахмуренное мужское лицо напротив. – Хотела поднять, и… – тяжело вздохнув, она отвела взгляд в сторону, – всё правда случайно получилось. Простите.

Отчего-то защипало в носу, к горлу подступил ком, а глаза стали наливаться предательской влагой. Как ребёнок, честное пионерское. Уже в который раз за этот невероятно длинный вечер, девушка захотела провалиться сквозь землю! Или перенестись в прошлое и ни за что не соглашаться отвезти эту злосчастную папку Вадиму. Сколького бы можно было избежать!