Сногсшибательная Снегурочка

ГЛАВА 1. Встреча в ночи

Арина брела по ночной улице, вытирая со щек таявший снег. У него был соленый привкус, но она говорила себе, что не плачет. Слезы – слишком большая роскошь в эту ненастную пору, когда вьюга сбивает с ног, а впереди простирается сплошная мгла, которую не могут разогнать тусклые фонари. Да и не стоит Илья ни слезинки.

Не стоит, черт побери!

Жаль, непослушное сердце ныло и к горлу подкатывал ком.

Как муж мог предать ту, кого клялся любить в печали и в радости? И, главное, ради чего?!

«Мне намекали, что ему нужны только деньги. Я не верила… Обманывала себя, искала оправдания странностям, прощала все подряд. Почему я ничего не видела?!» – Арина остановилась у светофора и смахнула с ресниц слезы.

Хотелось присесть, обхватить колени руками и рыдать, пока хватит сил. Она крепилась целых три часа, но сейчас чувствовала, что нервы на пределе.

Проклятая новогодняя вечеринка! Пришлось улыбаться и танцевать, вести светские беседы и пить коктейли, изображать вежливое внимание и лживый интерес. Хорошо, что кто-то из хозяев проговорился. Перебрал немного и начал откровенничать. Во всеуслышание посочувствовал «глупышке Аринке», которую родной муж превратил в разменную монету.

Мимо пронесся одинокий автомобиль. Арина всхлипнула, натянула обшитый длинным мехом капюшон на самые глаза, поискала в карманах простого зимнего пальто перчатки.

«Я же их не брала», – подумала горько.

Три часа тому назад все было по-другому. Она радовалась зиме и обнимала Илью. Беспокоилась, что ему не понравится новогодний подарок, переживала за салат в холодильнике и представляла, как через неделю они с мужем впервые будут разбирать елку вместе. Музыка звала в пляс, чужое счастье приносило радость!

Потом что-то изменилось. Илья стал дерганным, злым, недовольным. Не выпускал из рук мобильник и страшно ревновал ко всем подряд.

Негодяй! Как он посмел обвинить жену в бесстыдстве, когда сам продал ее?!

Трель телефонного звонка отвлекла Арину от болезненных воспоминаний. Она взглянула на экран, надеясь и боясь увидеть его имя.

Мама. Не Илья. Не стоило рассчитывать, что он позвонит. С его точки зрения, именно благоверная разрушила семейное счастье. Нет ей прощения!

Сбросить вызов? Или продолжить спектакль, чтобы не расстраивать родителей? А, может, сказать правду?

Пиликнула севшая батарея, избавляя от необходимости принимать решение. Арина потерла озябшие руки, наклонила голову, спасаясь от бившего в лицо снега, и поспешила вперед. Она не знала, куда податься. Домой? Илья наверняка уже там. Уверен в своей правоте, смертельно обижен…

Он ведь извинился. Чуть ли не на коленях попросил прощения! Объяснил, что речь идет о благополучии семьи, выразил сожаления, пообещал простить…

Да, простить! За измену!

За ту самую измену, о которой уже договорился.

«Какой же ты шутник, любовь моя!» – никто в здравом уме не воспринял бы те слова всерьез.

Но Илья не шутил. Он действительно ценил жену – к сожалению, в буквальном смысле. В его понимании она была достаточной платой за выгодную сделку.

Нет, дом – последнее место, куда стоит идти.

На покрытом наледью тротуаре Арина едва не упала. Поскользнулась, схватилась за оплетенную выключенными гирляндами стену какой-то забегаловки, сдавленно охнула, обнаружив, что глубоко проколола ладонь. Привычно потянулась за сумочкой, но вспомнила, что покинула вечеринку в спешке. Сграбастала пальто и выбежала на улицу… А что еще оставалось, если о планах Ильи знал, казалось, весь мир? Может, кто-то другой и сумел бы держать лицо до конца праздника… Кто-то другой… Например, муж-предатель.

Из пораненной руки сочилась кровь. Арина расстегнула пальто, сняла широкий пояс платья и перетянула рану. Поежилась – тонкая ткань ничуть не защищала от холода.

Морозный ветер прошелся по коже, ворвался в легкие, вызвал приступ кашля. Заледеневшие пальцы не сразу справились с пуговицами, завитые в честь праздника волосы обсыпало снегом, вьюга мешала накинуть капюшон. Накатил запоздалый страх: этот район нередко фигурировал в колонках криминальных новостей. Несомненно, здешние головорезы обрадуются визиту прилично одетой молодой женщины с яркими рыжими волосами и вечерним макияжем. Хорошо, что метелица разогнала их по укромным углам, но не стоило искушать судьбу.

Капюшон наконец-то поддался, пальто застегнулось, и стало немного спокойнее.

– Я тебя уже заждался, киса.

Арина подскочила, когда из ниоткуда прозвучал мужской голос. Резко обернулась, пошатнулась от порыва ветра…

«Может, кто-то меня проклял?» – подумала обреченно, увидев в метре от себя высокого плечистого человека с дубинкой под рукой.

Он стоял, чуть покачиваясь, и выжидающе смотрел на нее. Тусклый фонарь делал черты его лица нечеткими, придавал им особую жутковатость, мешал их изучить и запомнить.

«Мне крышка», – Арина попятилась, сама не понимая, на что она надеется.