Снова

Снова

                                                     «Под тяжкой палицей судьбы я не склоняю головы»

                                                                        Джек Лондон «Мартин Иден»

Будильник звенел уже давно осточертелой  песней, которая наполняла моё утро тяжестью и ненавистью к нему, и всему тому, что создала биология. Что за обязанность-то такая для всех? Вставать в 6.30? Хм, а ведь есть люди, которые встают и в 7, а есть и те, которые встают и в 5.30. Эти мысли дурманят меня каждое утро, когда я пытаюсь оскорбить его, и назвать омерзительным. Тёплое одеяло упало на другой бок постели; мне лень его застилать. Нет, я не ленивый человек, но этот процесс меня жутко бесит с самого моего детства.

Меня зовут… ай, да какая разница, как меня зовут? Это всего лишь клеймо, только оно даёт нам нечто большее. Я учусь в университете имени… что же это я? Я начинаю раздражать сам себя больше того проклятого будильника! В такие моменты чувствую себя героем одного романа, который вечно тяготился в горячке. Эх, Раскольников!

 Утро вторника. Да, оно такое. Поставив чайник, я открыл холодильник и ужаснулся: там не было молока, и колбаса заканчивалась. Денег у студента тоже нет, а жить нужно. Так требуют законы. Закон, который учит тебя работать, что бы оплатить своё жилье, и каждый день горбатиться за то, чтобы оплатить коммуналку. Ну, не начинай! Ведь квартира-то у меня пока съёмная. Но потом, потом это будет правило до конца моих дней.

 На улице шёл крупный снег, и всё бы ничего, если бы сейчас была не средина апреля. Я удивлялся всё больше этому миру, думая, что поразить меня уже ничего не может. Чайник засвистел, и я заварил себе дешёвый кофе. Он был дешёв, но вкусный. Или студенческая рука была набита на приготовление вкусного кофе, не имея при этом почти ничего.

  После чашки утреннего кофе мир играл более яркими красками. Хотя и не сильно улучшал положение. По телевизору, что я включал лишь по утрам, что бы ни есть в одиночестве и печали, рассказывали о подъеме экономики, борьбе с коррупцией и о великом будущем. Предвыборная агитация, и утренние новости. Ох, да, видео с забавными обезьянами с утра это то, что хочется видеть по утрам. Выключив телевизор, и не допив кофе, я двинул к кухне, и остановился у книжной полки хозяйки квартиры.  Агата Кристи, Жюль Верн, Ницше. Да. «Жизнь есть родник радости; но всюду, где пьёт отребье, все родники бывают отравлены.» . Он был прав, прав, как никто другой. Ницше я люблю. Он проникает глубоко в сознание и формирует личность.

Хорошо, что я начал его читать лишь в том году, а не лет эдак в 14, а то бы он свёл меня с ума. Хотя, что поменялось-то? Ах, да, я стал старше. Теперь дети не говорят «Привет», а вместо этого слышу я лишь «Здрасте», или редкое «Здравствуйте».

Я сел на стул на кухне, смотря в окно, и стал читать почту. Никто не пишет, да и к чёрту вас! Больно нужны вы мне! Но хоть изредка-то писали бы. Старая переписка с прекрасной девушкой, я постоянно перечитывал её, и постоянно терзал себя за это. Эх … а ведь я любил её, «Так искренне, так нежно…» как писал один из классиков.  А как классики добились своего успеха? Талант, или удача? Или то и другое? Ну, по крайней мере, им не мешал спать, этот чёртов будильник! А ведь всего-то вторник!

Глаза медленно слипаются, но я держался. Сегодня лягу раньше! Обещаю! Хотя, я каждый день себе так обещаю. Может я и высыпался бы, но конспекты и чтение на ночь забирают моё время, и это приятно потерянно время, с пользой. Только польза она вон под глазами, в виде мешков, с содержимым недосыпа и кофеина. «Золотая пора жизни» мать её! Конечно, золотая, угу. Золотая пора была у меня в школе… друзья, драки, игры, первая любовь, ненависть к учителям, гнобление и уважение. Что теперь? Руки не успевают отмываться от пасты ручки, а глаза не отдыхают от символов, что накапливаются изо дня в день в моей тетради.  А что дальше-то? Ну, заканчиваю я заведение это, а дальше что? Я всё тот же маленький мальчишка, только с дипломом на руках, который будет пылиться на полочке, рядом с книгами того же Ницше. «У современного поколения нет будущего!» - пробормотал я, закрывая дверь. А ведь мог просто всё бросить, уехать на Аляску, завести себе юрту собак, купить дом и жить. Жить по-настоящему. А не вот это всё.

 Улица была не такой, что была раньше. Снег быстро таял, и вместо сухого асфальта была только вода да грязь. Я уже успел намочить кроссовки, а ведь только вышел с дому. Снег лежал на позеленевших деревьях, и это была красивая картина. Я остановился, что бы сфотографировать момент, но кто-то пнул меня случайно в плечё. Люди по утрам, что те зомби, совсем слепые да тупые, хотя бы прощения попросил.

Фото получилось красивое, и я пошёл дальше. Ветер продувал настолько, что я пожалел об этих тонких штанах. А ведь знал, дурак, что будет холодно! Терпи теперь, считал себя северных кровей, вот и закаляйся.

 Я подошёл к остановке: люди с опущенными глазами, все серые и хмурые, смотрят новости в интернете, или просто читают утренею газету. Я бы мог попробовать поднять им настроение, будь я разговорчив и смелее в общении, но нет! Природа наградила меня скромностью и скрытостью. Порой это бесит, но в тайне мне это нравиться.  Я получил в лицо хороший столб дыма от стоящего рядом курильщика. Что же, спасибо тебе, щедрый человек.