Сны Лавритонии. Тени над холмом.

Глава 1: Сказка для Евы

📖 Дорогие читатели!

Если вам нравится эта история, поддержите её:

🔹 Подпишитесь на меня, чтобы не пропустить новые главы!

💬 Оставьте комментарий — ваши отзывы вдохновляют на новые идеи!

⭐ Добавьте книгу в библиотеку, если ждёте продолжения!

📢 Порекомендуйте книгу друзьям — пусть Лавритония охватит ещё больше читателей!

Спасибо, что читаете! Ваш Максим Антипёнок 💙

Волосы Тереции — золотые нити.
Солнце и пшеницу в косу заплетите.
Топят снег и стынут капельки-слезинки...
Не найти ей Плима на лесной тропинке.

«Сказка — штука непростая, поверьте мне. Стоит лишь моргнуть, и твёрдая земля под ногами превращается в зыбкие болота вымысла», — так однажды скажет Ева Лименталь, представляя свою книгу перед юными читателями. Эти слова вызовут смех из зала, за которым раздастся гром аплодисментов. Но пока она всего лишь пятилетняя девочка, и до того момента, когда, стоя под софитами, она ощутит на затылке чей-то настойчивый взгляд, пройдут не только дни и годы — целая жизнь, которая началась именно этим январским вечером.

В тот вечер Ева лежала в кровати, натянув на нос своё любимое одеяло. На его поверхности оживала история маленьких синих человечков. Они самоотверженно трудились, спасая свою крошечную планету от зубастых сорняков. Ева любила разглядывать их, проводя пальцем по рисунку: вот один из них дёргает сорняк за длинный зелёный стебель, а другой держит в руках лейкопластырь, готовый помочь товарищу. Эта компания всегда была ей по душе. Ева чувствовала, что они понимают, как важно защищать свой дом, даже если ты совсем крохотный и весь мир против тебя.

С годами человечки на одеяле поблекнут, их краски утратят яркость, а на маленькой планете появятся швы. И никуда от этого не денешься, однажды одеяло станет слишком коротким, и Еве придётся спрятать его в шкаф. Но в тот вечер оно справлялось со своими обязанностями - укрывало ноги и дарило тепло, а человечки продолжали бороться с сорняками, как будто ничего никогда не изменится. Ветер дребезжал старой рамой, а градусник на тумбочке показывал тридцать семь и восемь. Всё это сошло бы за пустяки, если не считать горького лекарства и колючего шерстяного носка, стягивающего шею. Без них этот вечер мог бы быть по-настоящему волшебным.

Часы в зале отбили восемь вечера — время пить горькое лекарство. Ева натянула одеяло ещё выше, надеясь укрыться от неизбежного, и бросила полный тоски взгляд на дверь. Сейчас в спальню войдёт мама: в одной руке стакан воды, в другой — злополучный пакетик с порошком. «Почему бы просто не смешать эту гадость с молотыми леденцами?» — думала Ева, нахмурив брови. Она никак не могла понять, почему такие простые идеи не приходят в умные головы взрослых. Когда она выздоровеет, ей обязательно нужно будет обсудить это с аптекаршей. «Мадам Микстурина» — так Ева про себя называла женщину в белом халате, которая выдавала эти горькие порошки с нарочито доброй улыбкой.

За этими важными размышлениями её и застала мама, как всегда, бесшумно появившись на пороге. В одной руке она держала стакан воды, в другой — тот самый «недодуманный» порошок, который Ева уже возненавидела всей душой. Из открытой двери в комнату тут же ворвался запах творожной запеканки, обычно уютный, но сегодня раздражающий. Горло саднило, нос не дышал, и даже любимые ароматы не могли поднять настроение. Мама, в кухонном переднике, с лентой в волосах, выглядела как Золушка — но, конечно, не на балу, а на кухне, в ожидании своей феи.

— Ну что, будем спасать твоё горло, бесстрашный дегустатор сосулек? — мама вошла в комнату с решительным видом.

Ева скрестила руки на груди и состроила недовольную гримасу:

— Мам, будь честна, ты же родила меня только ради того, чтобы мучить? — она ткнула пальцем в пакетик с лекарством. — А теперь ещё тайком ходишь на собрания, где родители придумывают горькие порошки для детей? Признавайся!

Мама округлила глаза, словно это стало для неё величайшим откровением.

— Ого! Вот это дедукция! То, что я тебя родила, — это ладно, это очевидно. Но откуда ты узнала про секретные курсы «Как правильно мучить детей»?

Ева попыталась сохранить серьёзный вид, но уголки губ предательски дёрнулись.

— Так я и знала! Вы ведь там и придумали эту гадость?

— Именно так, мистер Холмс. — мама торжественно подняла пакетик над головой. — И мы назвали его… «Горькая месть»!

— Месть?! — Ева возмущённо подалась вперёд. — Месть за что?!

— За то, что дети слишком умные, вечно спорят и никогда не перестают задавать вопросы. — мама протянула ей стакан с лекарством. — Так что пей давай, пока я не опоздала на очередное собрание злодеев.

Ева скорчила трагическую мину и взяла стакан, но прежде чем выпить, подозрительно посмотрела на маму.

— Ты уверена, что в нём нет сыворотки правды?

— Конечно есть! — мама подмигнула. — Потому что после него ты честно скажешь, что это было не так уж и ужасно.

Ева поморщилась, но послушно взяла в руки стакан и, с преувеличенной покорностью, широко открыла рот. Лекарство медленно посыпалось из пакетика — всё такое же противное, как в тот первый день, когда его прописал прыщавый врач из скорой. Ева быстро запила горький комок водой и с театральным вздохом откинулась на подушку. Человечки на её одеяле продолжали бороться с сорняками, даже не подозревая, что их хозяйка только что прошла настоящее испытание на выносливость.

— Бе-е-е… Больше никогда не заболею! — Сморщив носик, Ева посмотрела на маму самым умоляющим в мире взглядом. Это было её обычное выражение лица для позднего вечера. — Расскажешь сказку?