Сны Мертвого Города

Сны Мертвого Города

Каждое утро Ева просыпалась с улыбкой, каждое утро не верила своим глазам, своим ощущениям, когда он ее обнимал сквозь сон. Каждое утро благодарила вселенную за то, что привела его к ней или наоборот, неважно. Важно только то, что он есть у нее. Она никак все не могла поверить в свое счастье и обнимала его еще крепче. Он был таким, таким словно она его выдумала специально для себя. Он был правильно идеальным, как лаймовый пирог, который тает во рту, но за счет кислинки от него не тошнит. С таким можно жить вечно.

- Ты слишком много работаешь - услышала она его голос,  пока пыталась тихо и быстро собраться на работу.

Собраться тихо, когда живешь в однокомнатной квартире-студии весьма сложно, ведь, практически нет дверей. И кто вообще думает, что это удобно?! Ну да, ладно. Она улыбнулась, подошла поцеловала

- Я возьму выходной обещаю - и побежала быстро наливать кофе.

Во сколько бы каждый из них не уходил, но кофе они всегда утром пили вместе, даже сквозь сон. Это было не то, что правило, просто так сложилось само по себе, и это им очень нравилось.

- От работы кони дохнут, слышала такое? - как же она любит, когда он улыбается.

- Знаю, знаю. Сейчас доделаем эту конференцию и возьму отпуск. Честно пречестно. - но они оба знают, что  она так сильно любит свою работу, что низачто на свете не возьмет отпуск.

- Ты снова плохо спала. Опять снились кошмары?  - Еву немного передернуло, как будто вспомнила сон, пыталась ухватиться за воспоминание, но оно ускользнуло, оставив неприятный осадок.

- Да, но ничего не помню. Может это и к лучшему. - улыбается Глебу и бежит на работу.

Последний месяц Еве снятся кошмары, но она их не помнит. Только какое-то нехорошее послевкусие остается. Какая-то тоска незримая все больше заполняет ее.

И просыпаться стало все труднее и труднее. Иногда она задумывается, от чего это все, как вообще так может быть, когда вокруг все так хорошо в ее жизни. Но потом выбрасывает это все из головы, подумаешь какие-то сны.

Первая паническая атака случилась через неделю, просто стало мало воздуха в легких и она начала задыхаться. Несколько минут показались ей вечностью, пошла к врачу получила рецепт на успокоительное, сказали, что это все стресс.

Вторая паническая атака случилась через три дня.  Было жутко страшно, но не потому что может умереть, а за то, что может потерять свою жизнь. Такую прекрасную жизнь.

По-настоящему испугалась, да так, что взяла себе отгулы на работе.

Они справятся и без меня, а я пока отдохну. - здраво рассудила Ева, и была права.

Проснулась, увидела его свернувшимся калачиком, хотела его обнять. Протянула руку, но не смогла достать до него. Рука была очень тяжелой, а он казалось был очень далеко. Хотя кровать была не такой большой, чтобы не справится с этой задачей. Обычно у нее это выходило. Но не сейчас. Она еще приложила усилий, но ничего не получалось. И она заплакала от безысходности.

Проснулась вся в слезах, повернула голову увидела его, рядом лежащего, погладила по голове. Всего лишь сон, всего лишь жуткий сон. Наяву она легко могла достать до него и обнять. Выдохнула с облегчением.

Вспомнила, что именно такие похожие друг на друга сны ей снились. Только теперь она их как будто вспомнила, все сразу, и почему-то стало невыносимо страшно. Постаралась выкинуть кошмары из головы и пошла варить кофе.

- Я тоже возьму отпуск, ты эту недельку отоспись хорошенько, а на следующей поедем в горы. - он был доволен, что Ева хоть немного отдохнет.

Но не слышала его, думала только о снах. И ужас медленно ее окутывал. Она хотела рассказать, но не могла. Да и что говорить не знала, пыталась выбросить из головы.

Сны становились все реальнее, еще страшнее, просыпаться становилось еще сложнее. Иногда ей казалось, что она больше никогда не проснется. Все больше плакала, молча плакала, по тому чего еще не случилось и тому, что не должно случится. Но каждую ночь, она проживала один и тот же сон. И он в этом сне все отдалялся от нее, и она не могла до него дотронуться, от растворялся как мираж. Плакала, много плакала. Просыпалась замученной.

Он ее целовал и шел на работу, а она весь день сидела и думала о своих кошмарных снах. Мысли о снах стали заполнять все больше ее времени. Раньше она их не помнила, и это было чудесно. Теперь же сны были постоянно с ней.

Ощущения со сна переплелись с реальностью, так что ей было плохо и больно даже днем. Казалось, что днем было еще хуже. Ведь во сне была надежда на то, что она проснется, днем такого шанса не было.

Ей не хотелось ничего, она просто лежала и когда становилась совсем не выносимо, то плакала взахлеб, так словно произошло что-то по-настоящему ужасное.

Иногда брала себя в руки, говорила себе, что это всего лишь сны. Это не правда. Правда в том, что у нее все хорошо. ХОРОШО. Но чем дальше, тем больше себе не верила. Реальность была такой зыбкой, а сны становились все более очертаемы и реальны.

Иногда поднималась с кровати и подходила к окну, такому большому окну, который выходил на балкон. Смотрела как ездят машины по улице Анны Ахматовой.

Вспомнила, что на уроках литературы рассказывали, что поэтессе,  в честь которой названа улица, часто снились кошмары. Подумала даже, что это довольно символично. Чувствовала себя запертой в клетке. Хотя можно одеться и выйти прогулятся, но не было сил что ли, даже не могла открыть окно и нормально подышать свежим воздухом. Слабость все больше ее одолевала. От чего, только не понятно, ведь она была в отпуске, силы как раз должны были появляться, но их становилось все меньше.