Софьина башня

Софьина башня

Прокололся Илюша на пирожках. До этого Раиса Леонидовна ничего и не замечала. Купил вдруг новые джинсы и пару дорогущих рубашек, стал чаще стричься? Ну так у него очень солидные заказчики, приходится хорошо выглядеть. Реже приезжает на дачу? Значит, много работы. А вот угощение выдало его с головой. Раиса Леонидовна покрутила надкушенный пирожок, внимательно присмотрелась к начинке и спросила:

– Откуда такие?

– Из пекарни, мам, – Илюша вдруг засуетился и стал смотреть куда-то в сторону. – Недавно прямо около дома открылась.

– Из пекарни? Надо же. А защип совсем как домашний, причем не очень-то правильный. Да и морковь в капустной начинке явно лишняя. Не бери там больше, – она положила недоеденный пирожок на блюдце и отодвинула его в сторону.

Илюша не ответил. Ему самому, похоже, пирожки нравились, и Раиса Леонидовна тут же увела разговор в другую сторону. Ничего, потом она аккуратно все разведает и разузнает. И примет меры. Давненько их не было, этих охотниц за московской квартирой. А квартиру Раиса Леонидовна очень ценила и допускать туда абы кого вовсе не собиралась. Четырехкомнатные хоромы на Плющихе в ведомственном доме с высоченными потолками, настоящий дубовый паркет, фамильная библиотека, кабинетный «Блютнер», который стоил как еще одна квартира, пусть и попроще, – все это рано или поздно должно было достаться Илюше, и Раиса Леонидовна уже не раз отгоняла от семейного гнезда пронырливых девиц, выжидая, когда же наконец появится достойная.

Первую из этих хищниц Раиса Леонидовна помнила до сих пор, хотя прошло уже лет двадцать. Помнила, как Илюша, тогда второкурсник Суриковки, привел знакомиться особу в лиловой ангорской кофте с бисером и пластмассовым жемчугом. Помнила, каким жадным взглядом девица смотрела на рояль – наверняка поняла, сколько стоит. Гостья представилась Нюрой, и это «Нюра» кольнуло Раису Леонидовну еще сильнее, чем кофта с пластмассовым жемчугом. Надо было вмешиваться, пока не поздно. Училась Илюшина зазноба в Петрозаводске, в консерватории, а в Москву приехала на новогодние каникулы – посмотреть столицу. В принципе, консерватория Раису Леонидовну устраивала, но не петрозаводская же!

Уже на следующий день она, раскалив телефон и подняв все старые связи, узнала: девица из глухой карельской деревни, живет в общежитии, занимается старательно, но звезд с неба не хватает – трудолюбия у нее больше, чем голоса. Все стало понятно. Настырная провинциалка.

Во время каникул Илюша собирался сводить девушку в театр, и Раиса Леонидовна даже раздобыла им билеты в Большой, но в день спектакля совсем расклеилась, вытянулась на диване и с придыханием велела Илюше достать из футляра купленную по большому блату новинку – японский автоматический тонометр.

– Ты в театр-то собирайся, а то опоздаешь, – слабым голосом напомнила она. – Поезжай, поезжай. Я, если еще хуже станет, скорую вызову. Да и вообще – я свое пожила, это вы молодые.

Ни в какой Большой Илюша, конечно, не поехал. И Нюру предупредить никак не cмог. Может быть, та и звонила, но Раиса Леонидовна случайно выдернула провод из телефонной розетки, когда протирала пыль, – а заметила это только поздно вечером.

И вот теперь эти пирожки. И сразу стали понятны и Илюшины новые рубашки, и то, что на дачу его сейчас не заманишь. Надо было срочно узнать, что это за девица – а в том, что на горизонте появилась очередная охотница, Раиса Леонидовна не сомневалась. Узнать – и тогда уже решать, что делать. Может быть, все и не так страшно. Илюша в последнее время выбился в люди, стал известным художником-копиистом, и отбоя от заказов не было. Это раньше он с ног сбивался в поисках клиентов, а теперь желающие украсить загородный дом парой классических картин стояли к нему в очереди. Так что круг общения у него сложился весьма приличный, и Раиса Леонидовна немного успокоилась и выдохнула. Накрутила себя на ровном месте, а девушка, может быть, очень достойная.

Но на всякий случай надо было выбраться с дачи в Москву, провести недельку в квартире и присмотреться, что происходит. Она проводила сына, с трудом выждала пару дней, а потом позвонила.

– Мама?! – голос на том конце провода звучал явно встревоженно. Раиса Леонидовна знала, что сын, как и почти все дети пожилых родителей, боится таких внезапных звонков.

– Илюша, мне нужно в Москву. Дня на три-четыре. Может, на неделю.

– Ты вроде не собиралась до осени с дачи уезжать?

– Не собиралась. Случайно вышло: к Елене Петровне внучка приехала, и она меня с телефона на диспансеризацию записала. Я-то сама не умею, ты же знаешь.

– На когда?

Раиса Леонидовна быстро покосилась на отрывной календарь.

– На среду, на самое утро. Другого не было.

– Мам, но это ж уже завтра! Я сегодня не смогу. Никак не смогу. Я в Малаховке у заказчика, и тут работы на пару часов, а потом еще другая встреча.

Она громко вздохнула в трубку:

– Хорошо. Пойду к Елене Петровне, попрошу, чтобы ее Ирочка отменила запись.

– Зачем? Я тебе такси закажу.

– Чтобы я почти два часа ехала неизвестно с кем?!

– Мам, подожди, не отменяй ничего. Я перезвоню.

Перезвонил он быстро, Раиса Леонидовна едва успела сварить себе кофе.

– Мамуль, я договорился со знакомой, она часам к пяти приедет и тебя заберет.

– Со знакомой? – она насторожилась, опустила чашку на блюдце. – Что за знакомая?

– Просто знакомая.

– Ты ничего не рассказывал.

– Мама, – Илюша начал заводиться, – что рассказывать? Просто знакомая.

– Имя-то у нее есть?

– Юлия. К пяти, мам, не забудь. Только, пожалуйста, будь уже готова! Без всяких сборов и чаев-кофеев на дорогу, ладно? Юля и так из-за нас с тобой трех учеников на сегодня отменила, еще и извинялась перед ними.

Положив трубку, Раиса Леонидовна медленно допила кофе. Юля, значит. Со своей машиной, что несомненный плюс. Да еще и частный преподаватель. Значит, приличное высшее образование есть, а может, кандидат или даже доктор. Она взглянула на часы. Оставалось не так много времени – дорога из Москвы до дачи занимала почти два часа, значит, чтобы подъехать к пяти, эта Илюшина зазноба должна вот-вот выехать. Смотря откуда она едет, конечно.