Солдаты Кайзера

013

Евдоким стоял около двери в офисное здание производственно базы. Он смотрел за теми чёрнорабочими, что работали здесь. Сейчас время было уже десять минут шестого, работа закончилась. И посему все работники уже собрались уходить. До этого они наскоро помылись тёплой водой, что имелась специально для подобных целей, и переоделись из рабочей одежды в некое подобие парадно-выходного.

За работниками только-только приехал небольшой микроавтобус. Раньше парень никогда не обращало на него особого внимание - мало ли кто там может приезжать к базе на автомобилях. Но сейчас после всех этих разговоров  про секту и кайзеров он реально заинтересовался. И остался посмотреть, что же именно за такие организованные это рабочие группы.

Парни медленно вышли за слегка приоткрытые ворота производственной базы, шумя и поддразнивая друг друга всякими безобидными или наоборот - обидными шуточками.

- Пять... Шесть.. Восемь... Девять... - посчитал взглядом Евдоким работников. - Итого девять. А почему не десять? Кого нет? Степаныча нет, наверное.

Евдоким оттолкнулся спиной от стены и, не доставая из карманов рук, медленной и деловитой походкой пошёл к выходу. Он при этом постоянно смотрел по сторонам, выискивая того самого Степаныча. Это был старый мужчина, которому, судя по лицу, было за семьдесят. Он бы сухой и невысокий. Таскать какие-то тяжести он не мог. Но зато слыл хорошим сварщиком и резчиком. Этим и был неотъемлемым звеном в рабочем коллективе. И его никто не переводил на прочие места работы.

- Кима?! - вдруг послышался хриплый голос Степаныча.

Евдоким оглянулся - из-за угла как раз вышел старичок. Он уже приклеил к своему новому начальнику это странное прозвище, которое было производным от имени. Хотя самому парню это не нравилось. Но он решил поступить примерно так, как и в юности по школе - не обращать внимания. И тогда всё само пройдёт. Вроде как, все забудут.

- Степаныч? - отозвался Евдоким. - Ты ещё тут?

- Я сегодня в ночь. Дежурю. - Сухо ответил старичок.

- А разве не нужно ехать в дом. Или как там у вас это называется?!

- Общинное общежитие...

- Вот! Вот туда. Точно! Тебе разве не нужно там присутствовать, как и всем остальным.

- А я уже не там. Я ушёл.

- Ушёл? Сам? Или всё-таки выгнали? За какое-нибудь ненадлежащее поведение.

- Ненадлежащее чего? - рассмеялся каким-то кашляющим смехом старик. - А что это вообще такое? Я просто попросил дира - тот разрешил в этой конуре жить - где горячая вода. И матрасы набросанные.

- А ты вообще как туда попал? - Евдоким решил "под шумок" расспросить и об этом - чаще всего все сразу же замыкались после такого вопроса.

- Как? Как! Как и все остальные - после тюрьмы.

- Ну, это-то ясно.

- А зачем тогда спрашивал?

- Я имел в виду - за что ты сидел, что такого совершил.

- Да так... Наркоманом был - глупым по молодости. И замочил пару саночников.

- Саночников? - Евдоким в самом, что ни на есть, прямом смысле слова почесал "репу". - Это что? Какой-то тюремный или блатной жаргон?

- Ххххааа! - хрипло засмеялся старик-охранник, делая звуковой акцент именно на согласной букве, произнося и выдавливая её из себя достаточно продолжительное время, оставляя букву "а" только в качестве завершающего смех - буквально на мгновение. - Ну, ты даёшь!

- А чего такого?

- Какой ещё жаргон? Какой ещё сленг: саночники они что на зоне, что у жаргонавтов саночники. Хрен назовёшь иначе!

- То есть...

- Ну, что то есть? Что то есть?

Степаныч картинно возмущался. Хотя эта картинность была прекрасно понятна обоим мужчинам. Если бы бывший уголовник не захотел бы говорить, он и не говорил бы. И имел на это полное право. Никто никогда ни из кого не вытягивал подобной информации силком. Человек захочет говорить - скажет. В конце концов, это не то, за что он ещё в чём-то повинен. А уже отбыл наказание. По логике людей сидевших и сидящих. И уж подавно - по смыслу и понятию всех тех, кто работал чёрнорабочим на производственной базе. Степаныч словно специально тянул миг начала именно своего повествования. Чувствуя проявленный к своей персоне со стороны Евдокима. И тем самым стремящийся продлить отчасти момент своего небольшого триумфа.

- Я же говорю: саночников мочканул! Просто шёл как-то неподалёку от одной какой-то базы. Название ещё такое... Ковыристое... Не помню... Давно было... Ещё по концу Союза... тогда много всякого было. Ну, вот я шёл по снегу мимо этой базы. А там девятка такая козырная стоит. Бравая, цветастая. А там внутри и магнитола. Да и хозяин - лопух: бабла оставил. Я и похозяйничал немного. Слегка нарубил доходу. Да только потом оказалось, что хозяина той девятки вместе с его наковальней порешил кто-то. А пальчиков моих на пластике там немеряно осталось! Вот меня и приуздили! На десяток лет с винтиком. С большим таким винтиком! А мне чего? Харчи хозяйские, крыша есть, компания будет, если вести себя правильно. А родню я к тому уже растерял...

- Так ты их того?... Н поинтересовался Евдоким, почувствовавший, что ему реально стало немного жутко только сейчас.