Солёный запах моря

ЛОР

— Сегодня! Уже сегодня! — Я открыла глаза и, быстро вскочив на кровать, запрыгала от радости.

— Катрин, ты готова? — Постучала в дверь мама.

— О боги! — испугалась я, спрыгнув с кровати и убегая в ванную комнату, — я проспала!

— Катрин! — строго повторила она, заходя ко мне. — Ты проспала! Не могу поверить, — заводилась мама, идя за мной.

— Я быстро, — тараторила я, умываясь и натягивая платье, которое приготовила мама.

— Садись, — не смягчая тона, сказала она и взяла в руку расчёску.

— Осторожней, — я съёжилась от боли, когда мама с силой и скоростью расчёсывала меня.

— Твой волос вьётся как бес, — ворчала мама, — тебе надо за два часа вставать, чтобы приводить себя в порядок, а не за десять минут до выхода. Мне это надоело, — она всё ещё бубнила себе под нос, — хватит идти у тебя на поводу! С завтрашнего дня приставлю к тебе гувернантку.

— Только не одну из этих нудных барышень, — взмолилась я, — и без них хорошо справляюсь.

— Ничего не желаю слушать! — она ещё раз повысила голос, заставляя меня замолчать. — И в кого они у тебя?

— Ты же знаешь, что моя внешность не зависит от вашей с папой, — пыталась успокоить её я.

— Почти все родственники съехались к твоему дню рождения, а ты даже в эти дни не можешь себя нормально вести.

— Больно! — вскрикнула я, когда мама снова потянула за волосы.

Леонор кинула на мои колени расчёску, полную рыжих волос.

— Чтобы через пять минут была в столовой, — строго сказала она и вышла.

— Спасибо, мам, — тихо ответила я, рассматривая себя в зеркале, и, так и не дождавшись тёплых слов от мамы, добавила, — с днём рождения, дочка.

Глубоко вздохнув, я затянула тугую шишку из не до конца ещё расчёсанных волос, поправила длинное закрытое платье и отправилась в столовую.

Я действительно внешне отличалась от остальных членов семьи: красно-рыжие мелкие кудряшки, при этом слегка смуглая кожа и медово-карие глаза с небольшим золотым отливом. Отец обладал пепельно-белыми волосами, нежно-голубыми глазами и выдающимися скулами, на ярком солнце на его коже переливались мелкие кристаллики. Единственное, что досталось мне от него, так это рост, да и то, возможно, совпадение.

Матушка — миниатюрная красавица с каштановыми волосами и зелёными большими глазами, пухлыми губами и острым носиком, всегда вздёрнутым вверх. На неё похож мой младший брат Эрик. Иногда мне казалось, что она его любит сильнее по той же причине.

— Дядюшка Марсель! — вскрикнула я, когда спустилась и увидела брата моего покойного дедушки, который только прибыл. — Ты привёз? — Я подбежала к нему.

— Катрин! — одёрнула меня мама, стоявшая рядом.

— Доброе утро, Ваше Высочество Марсель Кэролинг, — чуть поклонилась я, — надеюсь, не сильно утомились в дороге.

— Спасибо за заботу, Ваше Высочество, — он ответил мне лёгким кивком, — добрался без происшествий. Извините, что задержался, зато обещаю погостить у вас на несколько дней дольше, если ваш отец позволит.

— Марсель, — низким бархатным голосом ответил отец, — не говори глупостей, это твой дом.

— С днём рождения, мой сорванец, — гость раскинул руки для объятий.

— Спасибо, дядюшка, — прижалась к нему я, — ты первый, кто меня поздравил.

— Как так? — удивился он, взглянув на отца.

— Мои великие родители заняты вселенскими делами, — говорила я, пытаясь призвать их к совести, — им не до земных мелочей.

— Катрин, не стыди нас при всех, — улыбнулся император, — с днём рождения, дочка.

— С днём рождения, — недовольно сказала мама, — давайте уже позавтракаем.

— Спасибо, — ответила я и посмотрела на дядюшку.

— Всё привёз, — шепнул он.

За столом уже собрались родственники, которые приехали со всех концов света поздравить меня с четырнадцатым днём рождения. Для нас это сродни совершеннолетию, именно с этого возраста начинается инициация и перерождение избранного.

Мой отец обладает даром регенерации тела человека. Эта способность проявится и у меня… После посвящения в первый день летнего солнцестояния.

— С днём рождения, наша принцесса, — не очень искренне сказала одна из гостей.

— Не утруждайтесь, тётушка Ева, — спокойно ответила я.

— Катрин! — одёрнула меня мама, — прекрати дерзить.

— Спасибо, мадам Ева, — я натянула улыбку, не желая при всех вступать в спор с мамой, — как расположились?

— Хорошо, — пренебрежительно кинула мне ответ она.

— Очень рада за вас, — всё так же невозмутимо говорила я, занимая своё место.

Отец всегда сидел во главе стола, мама сидела справа от него, а я слева. Но когда съезжались родственники, а это происходило дважды в год, моё место передвигалось в конец. Первый раз они гостили в честь дня рождения императора, а второй — традиционный Рождественский бал. Я же соседствовала с двоюродными и троюродными братьями и сёстрами, что меня крайне огорчало, потому как с ними никак не находила общий язык. Учась и живя неотлучно в замке, я редко общалась со сверстниками, только с Эриком. Но и того нечасто видела, потому как ему было дозволено учиться за пределами дома.