Солнце

Глава 4

В радиусе нескольких километров от Дворца Мудрости по прежнему царило тепло. Сила Софии помогала удержать приход вечной зимы, выращивать пищу, необходимую для выживания, и согревать население. В Тёплой Зоне, как прозвали её в народе, теперь жили сверхлюди с наиболее необходимыми способностями и самые влиятельные из недостойных, во главе с Батлером. Пока первые истощали свои тела и души ради получения большего количества еды, вторые строили корабль.

Идея разделить мир на две зоны принадлежала Батлеру, страстно ненавидевшему и желавшему уничтожить идеологию сверхлюдей. Он вызвался предотвратить неминуемый бунт, который увидела Леда в видении. Как представители двух враждующих народов, они должны были на собственном примере показывать всем остальным, что перед лицом беды, которая рискует нанести непоправимый ущерб всему миру, стоит забыть о вражде и объединиться. Ради выживания мира, вопреки собственным предпочтениям, ради высшей цели.

Чуть ли не каждый день Батлер призывал публику, приходившую ко Дворцу в поисках еды, к объединению, пониманию и любви к ближнему, а после, в кругу самых близких подчинённых, насмехался над тупостью тех, кто позволяет надежде затмевать разум. Недостойные, вечно недовольные и властью, и своим положением, сеяли мятежные настроения среди сверхчеловечества, настраивая их против тех немногих, которым выпал груз определять кому давать пищу и в каком количестве. Каждый день, со всех сторон, недостойные кричали, что мудрецы и пророки, которые живут в тепле, (только потому что захватили единственный его источник), плевать хотели на остальных и не заботятся ни о судьбе сверхлюдей, ни о выживании планеты вовсе. Каким-то образом все узнали, что София пыталась сбежать вместе с одним из недостойных, но её схватили, и с тех пор девушку никто не видел. А, значит, её удерживали силой, чтобы она не могла спасти всех. Доверие к мудрецам вытеснялось благодаря продуманным действиям Батлера маленькими шажками, уступая всё больше места недовольству.

Во Дворце оставалась маленькая кучка истощённых сверхлюдей, отдававших последние силы, чтобы не допустить голодной смерти. Никто не обращал внимания на то, что чрезмерное употребление силы, подкреплённое недосыпанием и постоянными переживаниями за других, ослабляло и укорачивало жизнь. Те, от кого зависело выживание двух народов, за такое короткое время превратились из пышущих здоровьем красавцев в дряхлеющих стариков. Они чаще болели и больше не могли обеспечивать необходимым народ, который всё более нуждался в еде. Мудрецы пытались успокаивать население, а Батлер, в тайне от сверхлюдей, давал приказ подстрекать всех к мятежу и разжигать ненависть. Пророки словно ослепли: видения о будущем прекратились, и это пугало сильнее всего. Никто не осмеливался озвучить мысль, что посещала каждого: будущего попросту нет.

Брик заметил, как по его щекам текли слёзы, пока смотрел на столь значительные перемены. Ещё более странным было то, что во время своего добровольного заточения на острове, дикарь ни разу не задумывался о тех, кто остался позади. Да, он непрестанно думал о Софии. Но думал о ней так, словно она была единственным человеком на земле. И вот, вернувшись, он увидел картину: сверхлюди смешались с недостойными, но не его народ вырос духовно. Два народа сплотила ненависть и злоба к новому врагу, воплощённому в образах мудрецов и пророков... Неужели это его вина?

Раньше горы служили условной границей между двумя краями, теперь на территории сверхлюдей образовались две «зоны». В Холодной жило большинство населения, подкошенного голодом и холодом. В Тёплой зоне остались избранные. Дикари жили бок о бок со сверхлюдьми, между ними были образованы смешанные пары, и на это Брик смотрел с негодованием, жалостью и, к его стыду, с завистью. Совсем недавно его любовь к Софии осуждали все, но теперь это перестало быть проблемой. Увидев последствия, он осознал весь масштаб трагедии, объединившей представителей двух народов. Всё должно быть из рук вон плохо, раз мудрецы и правительство недостойных позволили подданным смешиваться. Батлер ратовал за чистоту крови, мудрецы – за непорочность помыслов, но ни то, ни другое невозможно восстановить после такого. Впервые после того, как он узнал о пророчестве, Брик был рад, что вскоре умрёт.

Брик приземлился, увидев впереди зелёный островок. Под ногами захрустел снег. Он хотел прийти во Дворец как победитель, а не как сдавшийся, и ему требовалось время, чтобы настроиться на последний победоносный марш перед теми, кто жаждал его крови. В собственных глазах он был победителем – он победил страх смерти, принял решение встретить её лицом к лицу, как равный. Он умрёт, потому что это его решение. Его, а не кого-то другого, и сегодня он даст всем это понять. Дикарь шёл, закутываясь в шубу, но не холод был причиной внутреннего оледенения, охватывавшего желудок и поднимавшегося вверх. Брик осматривался вокруг, и ужас отражался в его красивых глазах. Здесь стало нормой убивать другого за еду, как стало нормой проходить мимо, делая вид, что ничего не происходит. Тела оттаскивали с дороги, оставляя их замерзать на обочине в снегу. Несколько трупов были изувечены, из них будто зубами вырвали куски, а на одном (он мог поклясться) куски плоти были попросту срезаны ножом. Люди вокруг почти не говорили, предпочитая кричать или рычать, подкрепляя угрожающими жестами свои послания.

Окружающие напоминали ему дикую стаю. Только они были хуже хищников, потому что им был дан разум. Казалось, они с радостью отреклись от него, и наслаждались возможностью ни о чем не думать. Всё, что он наблюдал вокруг, пугало его до дрожи в сердце. Да, он всегда знал, что в душе люди хуже, чем желают казаться, но сверхлюдей он считал венцом развития природы. Они были той вершиной сознания, которую удавалось достичь когда-либо их виду… И он верил, что им удалось усмирить свою животную часть. Увидеть, как за несколько месяцев голода они скатились ниже уровня своих предков, оказалось страшнее собственной грядущей смерти. На этом фоне даже конец мира, населённого этими тварями, казался радостной перспективой.