Солнечный лучик

Среди моих хороших знакомых был художник, который искал и всё никак не мог найти идеал женской красоты. Почему был? Я и сейчас считаю его моим добрым другом. Но тогда он, заряжённый своей идеей, говорил примерно так:

– Всё равно я найду такую женщину, портрет которой затмит всех Мадонн на свете! – пытался он мне доказать, что идеал женской красоты есть и состоит он в идеальных пропорциях сложения тела.

На мои возражения, что для каждого человека существует свой идеал, и что «Мону Лизу» любят не за её красоту, и что искать красавиц по параметрам, это всё равно, что искать девушек для подиума при помощи сантиметра и весов, остались тщетными. Измучившись в поисках, наконец, он решил, что раз найти пропорциональную красоту в виде одного лица и тела невозможно, он напишет собирательный портрет.

Я уж и забыть забыла о нашем споре и его затее, но как-то раз он мне позвонил и попросил приехать.

– Ты один? – поинтересовалась я.

– Нет, я уже около года живу с одной девушкой. Приезжай, познакомлю.

– Вот! Оцени, – подвёл он меня к картине, на которой была изображена прекрасная обнажённая женщина с необычайно красивым лицом. Ниспадающие волнистые волосы окутывали её стройный и привлекательный стан.

– Ты просто превзошёл самого Боттичелли. Современная Венера, – оценила я его работу, – но «Рождение Венеры» уже произошло, а ты родил трансформер.

– Если честно, да собирательный образ, – ответил он мне.

– Вижу. Ноги Верунчика, угадала? Шея такая красивая и изящная у твоей бывшей Людочки, кажется, так её звали?

– Ничего ты не понимаешь в искусстве, – друг, немного расстроившись, закрыл полотно материей и, взяв меня за руку, вывел из мастерской.

– Пошли, я хотел тебя познакомить со своей девушкой. Ты знаешь, у нас скоро будет ребёнок!

– Так веди быстрее, Боттичелли!

Мы зашли в большую светлую комнату. Тёплый ветер раздувал занавески на окнах. Солнце сияло, то выглядывая из-за веток, шелестящих за окном, то скрывалось за ними. Его блики прыгали солнечными зайчиками по стенам и полу просторной комнаты, посередине которой стояло большое уютное кресло. На нём, удобно устроившись и чуть откинув голову, полусидела, нет, полулежала молодая девушка с округлым животиком, по которому бегал тёплый золотой лучик солнца.

Весёлые солнечные зайчики прыгали по ней, но они не могли разбудить молодую женщину. Казалось наоборот, они её укачали и отпустили в сладкий, мягкий добрый полуденный сон. Рот девушки был чуть приоткрыт, и от этого её лицо казалось

по-детски наивным и милым.

Несколько волосинок, выбившихся из её свободной причёски, чуть раскачивались от ветра, ласкающего лицо девушки, и их шевеление непроизвольно вызывало у неё улыбку. Возможно, ей снился очень тёплый и добрый сон.

Её рука лежала на ручке кресла, а вторая красивой ладошкой с чуть сошедшим маникюром возлежала на животе, в котором незаметно для чужого глаза двигалась и шевелилась другая новая жизнь.

От увиденной красоты мы с другом застыли на месте. Мы стояли и любовались простотой черт её лица, очаровательной улыбкой, солнечным золотым бликам, ласкающим её красивую фигуру, наполненную другой, скрытой от чужих глаз жизнью.

Я с трудом перевела взгляд на друга и увидела, что глаза его блестели то ли от слёз, то ли от солнечного лучика, попавшего ему в лицо, а может быть, и в душу…
Взглядом я дала понять, что ухожу и меня провожать не надо. Выйдя на улицу и оглянувшись на окна друзей, я поняла, что художник нашёл свой идеал настоящей женской красоты.

– Буду ждать новой его работы, – подумала я и улыбнулась солнечному лучику, попавшему мне в глаза.