Сон в руку

Глава 3.1

* * *

Разбудил меня телефонный звонок. Это была Ольга, спросила, может ли прийти ко мне позавтракать.

Пришлось вставать и приводить себя в порядок. Обдумать ситуацию пока не удастся, но ничего, сделаю это попозже.

Ольга явилась с тортом, чем очень меня удивила, а когда я пригляделась к ней повнимательней, то удивилась еще больше. Она была сильно возбуждена, не знала, куда деть руки и глаза ее лихорадочно блестели. Если бы не недавние похороны Степы, я подумала бы, что у нее случилось что-то очень хорошее.

Ольга села за стол, развязала торт и взяла в руки нож. Потом поймала мой удивленно-настороженный взгляд, бросила нож и неожиданно разрыдалась. Вот теперь я уже совсем ничего не понимала, пока не разобрала сквозь ее рыдания слово «беременность».

- Стой, не реви, скажи толком. – затормошила я ее, боясь поверить, что правильно разобрала слово.

Ольга продолжала всхлипывать и я перешла в наступление.

- Говори сейчас же, ты что, беременна? Да? Ну, отвечай же, или кивни, наконец!

- Да! – еще громче заревела Ольга.

- Господи, радость-то какая. Спасибо тебе, Господи! – забегала я по кухне.

Ольга продолжала размазывать слезы по щекам, но уже без истеричных повизгиваний. Я подсела к ней и стала целовать ее милую, мокрую от слез мордаху.

- Какой срок? – наконец спросила я.

- Как раз два месяца. – смогла выдавить из себя Ольга.

По всем законам жанра, здесь мы обе должны разрыдаться, но я совершенно не хотела плакать, а хотела наоборот, побольше узнать обо всем, что касается моего будущего племянника или племянницы. Это же ребенок Степана, его плоть и кровь. Можно считать, что судьба делает нам подарок. А как будут рады мама и папа.

Я не сразу разобрала, о чем продолжает всхлипывать Ольга.

- Глупенькая, радуйся, Степка оставил тебе свою частичку. Его не вернуть никакими слезами, а вот о вашем малыше ты можешь уже сейчас начинать заботиться. Перестань плакать и успокойся.

- Да, как же он будет расти без отца? В наше-то время. Степа бы нас обеспечил, а теперь как быть, не знаю.

Тут Ольга увидела мои нахмуренные брови и торопливо проговорила:

- Оксан, ты не подумай, что я аборт хочу сделать. Да я за нашего малыша глотку кому хочешь перегрызу. Это я так, по-бабьи. Больше не буду. Оксан!

- Что? – встрепенулась я, так как за своими мыслями почти не слышала, что бормочет Ольга.

- Ты о чем так задумалась? – подозрительно спросила она.

- Да, уже не о чем задумываться. Ты своей новостью все расставила по своим местам. Да, кстати, а почему ты Степке ничего не говорила? – уставилась я на подругу.

- Сама еще не знала. Думала нарушения какие-то. Сходила в консультацию, сдала кучу анализов и забыла о них. Не до того стало, а сегодня утром мне позвонил врач и сообщил, что нарушений никаких нет, просто я беременна.

Ольга снова собралась зареветь, но я показала ей кулак и отправилась в комнату за Степиной запиской. Конечно, Ольга в ней совершенно ничего не поняла и мне пришлось рассказать ей все с самого начала.

- Почему он просто не написал про кроличьи клетки? Какой-то Гошин дом приплел. – спросила Ольга.

- У нас есть еще клетки, с другой стороны огорода.

- А, понятно.

- Так что, выходит, ребенка своего Степа обеспечил и решать мне теперь нечего, а надо поехать на дачу и забрать наши деньги. – подвела я итог.

- Так-то оно, конечно, так, но боязно, Оксан. – сказала Ольга.

- Не бойся, я поеду одна и никто ничего не узнает.

- Что?! Одна?! Даже и не мечтай! – вдруг раскричалась подруга. Я теперь, вроде как, член вашей семьи. Так что, если деньги пополам, то и риск их получения, тоже.

Я пыталась возражать, показывая пальцем на ее еще совсем плоский живот, но она отвергла все возражения, сказав, что сын боевого офицера должен закаляться уже в утробе матери.

- А если это дочь? – резонно спросила я.

- Закалка еще никому не повредила. – так же резонно ответила Ольга и решительным жестом прекратила все дальнейшие разговоры на эту тему.

Мы принялись за торт. После таких встрясок сладкое не помешает. Дружно решили родителям про Олину беременность пока ничего не говорить, по крайней мере, до того, как пройдут сорок дней после смерти Степы.

***

Когда мы окончательно расслабились, встал вопрос, как мы доберемся до нашей дачи по такому холоду. И тут я вспомнила про своего Ромку. Странно, что я не сделала этого раньше. Ведь у Степы с Ромкой были замечательные отношения. Почему никто не сообщил ему о нашем горе?

Когда я озвучила свой вопрос, Ольга сказала, что сама звонила Ромке по просьбе моего отца, но тот уехал в командировку и вернется…

- Ой, как раз сегодня.

- Так надо ему позвонить. – сказала я.

- Звони. – согласилась Ольга.

- А может ты? – просительно заглянула я ей в глаза.

- Хорошо, напомни номер.

Ромка был на работе и сам ответил на звонок. Ольга сообщила ему о постигшем нас горе и тут же положила трубку.

- Что? – удивленно спросила я. – Прервали?

- Нет, просто он мчится сюда.

- Да? – засуетилась я, но остановила себя и произнесла с деланным безразличием – Ну и ладно, что такого, пусть мчится.

Ольга наблюдала за моими метаниями с грустной улыбкой, а потом сказала:

- А ведь любишь ты его, Оксанка, ох, как любишь.

- Не говори глупостей. – села я на свое место. – А впрочем, ты права. Только ему об этом не вздумай сказать.

- Смотри, я теперь знаю, как жестока жизнь. Захочешь потом сказать, а уже некому. – предостерегла меня Ольга.

- Типун тебе на язык. – чуть не перекрестилась я, но тут раздался звонок в дверь.