Созревшая месть

Жертвам школьного буллинга… Созревшая месть (ripe revenge)*

Жертвам школьного буллинга…

                                       Созревшая месть (ripe revenge)*

Часть 1

Говори мне уже папа

          В иллюминаторе с высоты 10 тысяч метров мир был похож на пёстрый ковёр. Поля - разноцветные прямоугольники. Реки – блестящие полосочки. Дороги -  серые, словно-бы нарисованные карандашом линии. Машины - разноцветные мелкие мушки. - «А там - же люди куда-то едут.  Хотят чего-то. Кого-то любят».

Под крылом самолета показалось море. Ростик посмотрел на часы, подумал - «Наверное Греция». Ему очень хотелось в страну древней Эллады. Но только с ней. С Алёной. С той, кого любил еще со школы.

          Время шло, и Алёна менялась к лучшему, но так медленно. Может миллиметр, может два в такой неизвестно какой длинны дороги к выздоровлению. После школы Ростик (профессорский сын) заявил отцу:

- Я стану врачом, психиатром. Я вылечу Алёну , чего бы это мне не стоило.

- Ростик в мединституте работает преподавателем мой давний одногрупник Самуил Исаакович. Наши медицинские дороги разошлись, я стал хирургом а он психиатром. он тебе что-то подскажет ...

          Сказано - сделано. Ростик с первого дня, как увидел на объявлении среди фамилий поступивших свою фамилию, твердо был убежден: Алёнка выйдет из постравматического страшного стресса, она выздоровеет. Он вытащит ее из бездны страха и слез.

          Самолет уже был где-то над Венгрией. Тяжелые мысли Ростика не ​​пкидали. Видя такое отчаяние на лице пассажира симпатичная стюардесса, проигнорировав крики - требования злой бабушки, склонилась над Ростиком с вопросом:

          - Что с вами? Вам плохо? Я могу чем-то вам помочь?

Ростик почувствовал легкий запах её дорогих духов и сразу отлегло, попустило.

          - Нет красавица, спасибо. Мне уже легче. После вашего прихода значительно легче. Ну, может бутылочку водички без газа. - Красавица довольно улыбнувшись сказала:

          - Один момент, сейчас будет.

Ростику сразу пришла в голову тема еще одной академической работы: «Аромотерапия и лечение психических заболеваний. Запахи известных брендов и их положительное влияние». Впереди четко вырисовывалось будущее профессорское звание и дополнительная преподавательская работа.

С этими мыслями он задремал. Посадка была «мягкая». В аэропорту ждал отец Алёны.

          - Ростик здоров! - Ты говори мне уже папа! Давно пора! Что тебя уже почти год не было?

          - Да я, папа, подтверждал образование и квалификацию. Я уже работаю, скоро еще буду преподавать в университете Иерусалима.

          - Ну Ростислав Игоревич искренне позвольте вас поздравить! - Ростик расплылся в широкой улыбке. Видно что Алёнин отец смеялся над ним. Но-таки приятно.

- Как там Алёна? Спасибо.

* ripe revenge (англ.) спелая месть

- Так. Как Хатико тебя ждет. Но не плачет.

- Хорошо, что стресс прошел. Осталось еще одно дело устроить. Надо, только с профессором одним посоветоваться в мединституте.

- посоветуешься Ростик, посоветуешься, я тебя отвезу но сейчас Алёна ждет!

Домчали за часик. Ростика удивило количество новостроек. Но тихая улочка где жила Алёна с родителями была как зачарованная. Никаких новостроек. На вопрос

          - Что так? - Алёнкин отец ответил:

          - Вон тот крутой особняк видишь? Депутатский. А тот домик модерновый, бандита одного. Но депутата не выберут в очередной раз, бандита посадят или убьют и будут здесь высотки стоять. А Алёна так любит в саду под деревьями сидеть как ты ее приучил не бояться за дверь выйти. Вот она! Вот! Тебя ждет, я же говорил. А я с Риммой по делам должен отлучиться. Там Римочка приготовила вам с Алёнкой. Вы поешьте, поешьте, мы поздно вечером вернемся.

          Алена ждала. Она стояла у калитки, куда раньше отводил ее Ростик. Алёна улыбалась. Это был хороший знак.

В присутствии Ростика Аленка переставала плакать, упершись головой Ростику или отцу в грудь, она лишь тихонько посапывала носом. Но молчала. Пока не произошло - это.

          Прошел год, а потом еще семь лет. За ним прошло девять лет. Ростик стал дипломированным врачом психиатром во Львове. Он приезжал к Алёнке каждый день. Сначала в психиатрическую больницу. Затем приезжал домой к Алёнке и ее родителям. Алёна уже не плакала, она стала тихой и спокойной. Больше всего ей нравилось когда весной с деревьев в саду облетали цветы. Тогда она улыбалась.

          Однажды, в очередной, но кто-же это мог знать, что в такой важный приезд в Украину, когда Аленка даже улыбнулась ему и сказала - любимый, Ростик достал школьный выпускной фотоальбом, дал Алёне фломастер. Пять обведённых фломастером лиц. У Ростика между лопатками холодок пробежал. Алёна отложила альбом, бросила фломастер и двумя руками обняла Ростика. Затем были безумные поцелуи, она сняла с Ростика одежду, помогла стянуть одежду и бельё с себя. Они любили друг друга, Ростик молчал, Алёна шептала слова любви! Она кричала в экстазе и Ростик понял - стресс прошел. Любимая вернулась к нему. Вернулась в мир.

          Позади были долгие годы молчания, слез и постоянного ожидания  Ростика. А у Ростика зрел план мести и, возможно, шокоспасения Алёнки. Для спасения шока не понадобилось. Хватило любви. Осталось зло на бездушных одноклассников. Ростик хотел, чтобы они почувствовали хоть капельку того ужаса, в который они погрузили его возлюбленную.

          На девятый год Ростик поехал в Израиль. Фамилия мамы и все собранные документы позволили сделать репатриацию мгновенной. Доскональное знание иврита, английского, французского, польского языка, не говоря уже о русском и украинском языках, позволили получить место в едва ли не лучшей клинике. «Полиглот» стало не оскорбительным прозвищем. На самом деле это было настоящее бегство.