Спасатель

Спасатель

«Внимание! На северное побережье надвигается жестокий шторм! Предполагаемое время длительности — шесть часов. Настоятельно просим всех местных граждан не паниковать и четко следовать инструкциям. Выключите электричество, перекройте газовые краны, соберите документы и деньги и пройдите в ближайший подвал. Напоминаем: пригодными для укрытия считаются подвалы, залегающие на глубине не менее трех метров. Они обозначены желтым цветом с красным треугольником по центру двери подъезда. Оставаться в зданиях во время шторма крайне опасно. Если стихия всё же настигнет вас в помещении, постарайтесь пробраться к центральным лестницам и оставайтесь там. К окнам и дверям не подходите во избежание ранения осколками. Внимание…»
Радио захрипело и на пару секунд умолкло, а затем по новому кругу принялось повторять ту же информацию.
Маша этого не слышала, поскольку последние несколько часов провела внутри подвала собственного дома. Когда объявили о надвигающемся шторме, она сделала всё точно по инструкции — выключила свет, перекрыла газ, собрала в полиэтиленовый пакет документы и имеющуюся наличку и спустилась вниз по лестнице. Бури в их крае были явлением нередким — за двадцать лет своей жизни Маша вместе с дедом и мамой не один раз пересиживала в этом же подвале приступы ярости стихии.
Однако сегодня её ждало новое испытание — впервые Маше предстояло дожидаться окончания бури одной.
Мама воспитывала её без отца, бабушку Маша даже не помнила, деда вот уже три года, как не стало. Деда не было, а дом, построенный его руками, стоял. Как бы упорно стихия ни пыталась снести его, он не поддавался. Этот факт успокаивал и придавал уверенности.
Уверенность улетучилась, когда подвал накрыло грохотом — дом хоть и был построен с учетом всех возможных факторов, но на этот раз не выдержал и разлетелся.
Машу завалило. Не в таком уж, кстати, и большом подвале — всего пять квадратных метров. Собственно, это и подвалом назвать было трудно — так, глубокая погребка для хранения солений.
В первую секунду её охватила паника, но она тут же прогнала её и попыталась взять себя в руки. На ум пришли слова деда, который частенько повторял, что паниковать в таком случае — худший из вариантов.
Поэтому Маша прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов.
В полной тишине сердце оглушительно ухало в груди; а руки — да что там руки! все тело — пробирала мелкая дрожь, которую никак не удавалось унять. Свою лепту вносила и низкая температура помещения. Девушка сильнее укуталась в фуфайку, которую прихватила у входа.
— Меня найдут, — попыталась Маша убедить саму себя. — Меня обязательно найдут.
Конечно, найдут. Машина мама работала экспедитором — сегодня с утра она уехала по делам в соседний город, но, узнав о шторме, наверняка ринулась обратно. Скорей всего, она уже на подъезде.
Вот только бы с ней ничего не случилось…
Стены подвала задрожали.
Маша не могла видеть, но на поверхности разверзся небольшой филиал ада. Первым пришел ветер, который становился всё сильнее и сильнее. Сначала в воздух поднялись некоторые машины, потом заскрипели не желавшие расставаться с землей деревья. Однако и те, и другие оказались бессильными в споре со стихией.
На долю секунды ветер полностью стих, но уже в следующий миг разразился настоящий шторм. У некоторых домов тут же снесло крыши. В девятиэтажку на уровне третьего этажа влетел большой автобус; за ним, пробивая несущую стену, последовал камаз. Из неведомых далей принесло даже какую-то яхту. Секция здания тяжело застонала и начала крениться.
Больше всего повезло частному сектору — дома низкие. Однако дом Маши стоял на возвышении, да и пришедшийся по нему удар был очень сильным: стена, обращенная к морю треснула, и её в мгновение ока втиснуло внутрь. Получив доступ к внутренностям дома, стихия тут же принялась рвать его на куски.
В этот момент рухнуло самое высокое здание города — пятнадцать из двадцати этажей с неимоверной скоростью разнесло в стороны.
Наверное, шторм посчитал свою задачу выполненной, ибо после этого постепенно начал стихать.
Восемь часов спустя Маша, судорожно сжимавшая в руках совершенно бесполезный под землёй мобильник, услышала далёкий шорох, за которым последовали глухие удары.
В груди зародилась надежда. Её спасут! Она будет жить!
Маша вскочила и взволнованно закричала:
— Я здесь! Помогите! Я здесь!
Удары стали приближаться.
Спустя долгий час томительного ожидания куски кирпичей стали сыпаться внутрь. В проёме мелькнула заключённая в перчатку рука, выгребающая осколки и мелкие куски. Затем рука исчезла, и вместо неё появился шлем экзоскелета. Маска, изображающая морду медведя, втянулась в наплечники, и Маша увидела лицо молодого парня.
 — Ты как? Цела? — тяжело дыша, спросил он.
Она отрывисто кивнула.
 — Ничего не повредила?
 — Н-нет, — охрипший голос дрожал и не слушался.
 — Вот и отлично, — с облегчением улыбнулся парень.
Он исчез из поля зрения, но тут же вернулся, протянув сквозь проделанное отверстие бутылку воды и пакет с бутербродами.
— Держи. Подкрепись пока. Сразу вытащить тебя не удастся. Придётся подождать. Потерпишь? — не дождавшись ответа, он отвлёкся на какой-то звук извне. Лицо его при этом заметно помрачнело. — Ну так как? Согласна? — спросил он, возвращаясь к ней.
Маша кивнула.
— Согласна, — почти шёпотом произнесла она. — Столько ждала, смогу и ещё.
— Молодец! — похвалил парень и отошёл от отверстия.
Маша услышала, как он официальным тоном доложил кому-то:
— Товарищ старший сержант, это рядовой Иловайский. Нашел еще одного. Так точно. Есть «извлечь и доставить к медикам».
— Как тебя зовут? — парень вернулся и, похоже, решил отвлечь её беседой.
 — Маша.
 — Очень приятно, Маша. Я Кирилл, — он смотрел в сторону и что-то делал за пределами видимости. — Ты учишься или уже работаешь?
 — Учусь на медицинском. Третий курс.
 — Ясно. А я вот учился на инженера. Но, как видишь, инженером так и не стал, — парень весело хмыкнул.
Сама того не замечая, Маша слабо улыбнулась в ответ. Ещё минуту назад её здорово потряхивало от переизбытка эмоций, но сейчас она чувствовала себя уже немного лучше. Спокойствие и уверенность молодого спасателя, как оказалось, были невероятно заразительны.
Кирилл ещё долго говорил с ней на разные темы. Периодически он пропадал, чтобы оценить объём оставшейся работы, а затем снова появлялся, чтобы сообщить Маше новости. Она уже окончательно пришла в себя — страх давно улёгся, позволив ей переключить внимание на другие моменты.
Например, на то, что Кирилл — очень даже симпатичный парень. Круглое лицо, темный ежик волос, смешливые зеленые глаза, тёплая улыбка и ямочка на подбородке, притягивающая взгляд…
Плита, нависшая над входом в подвал, дёрнулась и медленно начала двигаться. Как только она поднялась на достаточный уровень, парень махнул рукой.
— Всё, кончилось твоё заточение.
Он улыбнулся, а Маша, неожиданно смутившись, отвела глаза.
— Давай, Машенька, поднимайся.
Она попробовала это сделать и тут же поморщилась от неприятных ощущений.
— Ты в порядке? — обеспокоенно переспросил наблюдавший за ней Кирилл.
— Да, — кивнула Маша. — Ничего страшного, просто ноги затекли.
Кирилл подумал секунду, а затем ступил внутрь и спустился к ней.
— Что ты делаешь? — удивлённо воскликнула Маша, когда он бережно подхватил её на руки. — Я же тяжелая!
— Не смеши, — широко улыбнулся парень. — Лёгкая, как пушинка!
— Но зачем… — покраснев, пробормотала она, вынужденная обнять его одной рукой за шею.
— Как зачем? Ты же сама идти не можешь, а мне тебя ещё надо к медикам доставить. Не хотелось бы, чтоб с такими симпатичными ножками что-то случилось!
Маша опустила глаза, чувствуя, как лицо снова заливает румянец.
— Спасибо.
Кирилл всё ещё стоял посреди подвала, держа её на руках.
— Слушай, — неожиданно начал он, — а что если я тебя на свидание приглашу? Пойдёшь?
Она растерянно взглянула на парня — он, что, серьёзно?
Хм. Кажется, да.
— А что если я соглашусь? — с вызовом спросила Маша, удивляясь собственной непонятно откуда взявшейся смелости.
В глазах Кирилла появился лукавый блеск.
— Значит, теперь я буду ещё и лично заинтересован в том, чтобы доставить тебя наверх в целости и сохранности, — сказал он, поднимаясь на первую ступеньку.
Маша улыбнулась.
Но, как только она оказалась на свободе, улыбка моментально слетела с её губ.
Вокруг были сильнейшие разрушения. Повсюду валялся строительный мусор. От их дома, возведенного сильными руками деда, остался только огрызок; деревьев не было видно вообще — по крайней мере, стоячих, лежало-то их много. Не было и высоких зданий, за которые обычно цеплялся глаз.
Тут и там сновали мехи-спасатели и люди в костюмах, как у Кирилла. Иногда встречались и другие — те, кто бродил по руинам с каким-то оборудованием. Поблизости заканчивали устанавливать палаточный городок. Спасённых людей после осмотра у медиков отправляли именно туда. Кирилл принёс Машу к фургону с изображением уже знакомого ей медведя и надписью 'ЦентроСпас'.
 — Ну вот и все, ты в безопасности, — он аккуратно опустил её на землю. — Держаться на ногах можешь?
Маша кивнула.
— Отлично, — Кирилл улыбнулся, но его улыбка отчего-то показалась ей грустной. — Посиди здесь, сейчас должен подойти док. А мне надо бежать — вытаскивать остальных. Погибло много людей, еще больше — серьезно ранены или пропали.
Он развернулся и зашагал в сторону обломков, над которыми торчал синий флажок.
 — Ранения есть?
Маша вздрогнула и перевела глаза с удаляющейся фигуры Кирилла на внезапно объявившегося рядом врача.
— Нет, — она покачала головой и для верности прибавила: — Все в порядке.
 — Точно? — доктор нахмурился и окинул её пристальным взглядом. — Успокоительное прими на всякий случай.
 — Хорошо, — Маша кивнула, послушно взяв из его рук таблетку и пластиковый стаканчик с водой.
— Сюда! Скорее! Доктора! — закричал кто-то из спасателей. Врач тут же подхватил чемоданчик с медикаментами и поспешил на зов.
Оставаться одной посреди гор обломков было жутко, поэтому Маша направилась к палаточному городку. На подходе к нему ей встретилась женщина лет сорока — она сидела на большом куске упавшей стены и жадно пила воду из бутылки. На плечи её была накинута куртка спасателя. Правая рука висела на перевязи.
 — Здравствуйте, — остановившись, робко поздоровалась Маша. — Вы не против, если я рядом посижу? А то одной страшно…
Казалось, незнакомку совершенно не смутила такая необычная просьба — мельком взглянув на девушку, она кивнула и чуть подвинулась, предлагая той сесть рядом.
— Вы как? В порядке? — спросила Маша, покосившись на перевязанную руку.
— Здоровей видали, — на лице женщины появилась невесёлая улыбка. — Будь я осторожнее, и дальше вытаскивала бы людей, а не отсиживалась бы на обломках.
Маша с любопытством взглянула на неё.
— А как вы это делаете? В смысле, как вытаскиваете их? И как узнаёте, где нужно искать?
Женщина хмыкнула.
— Видишь людей в черных «экзах»? — она указала куда-то в сторону левой рукой, в которой всё ещё держала бутылку. — Они просвечивают обломки особым излучением. Эти лучи беспрепятственно проходят все преграды, кроме человеческих костей. В таких местах устанавливается красный флаг. Следом идет группа с чуть более мощным оборудованием, которое уже «слышит» биение сердца и может определить количество людей под завалами. Если биение сердца есть, то устанавливается синий флаг. Если нет — белый. Ну, а дальше… — женщина пожала плечами. — Дальше к работе подключаются обычные МЧС-ники.
Слушая этот рассказ, Маша наблюдала за снующими вокруг спасателями. Она пыталась высмотреть Кирилла, вот только, как это сделать, если все эти люди в специальных костюмах, похожи друг на друга, как две капли воды?
— Иловайский!
Маша вздрогнула от неожиданности и повернулась на звук. В полутора десятка метров от неё стоял спасатель в костюме с красными полосами на плечах. А к нему шагал… Кирилл!
Она и сама не поняла, почему так обрадовалась, увидев его здесь.
 — Давай сюда, — махнул ему «краснополосый». Маша отметила, что на костюме Кирилла полосы были жёлтого цвета. — Жди группу. Пойдёшь в её составе.
 — Есть ждать группу! — подняв руку, Кирилл отдал честь старшему по званию, и отошёл в сторону, не заметив Машу.
Хотелось подойти или подать какой-нибудь знак, чтобы Кирилл обнаружил её присутствие, однако Маша так и не решилась это сделать.
Через пару минут к обломкам подползла странная техника на гусеничном ходу, из которой один за другим выбрались шестеро мужчин. Крыша транспорта медленно раскрылась, выпуская наружу механизмы неизвестного назначения.
 — Внимание, парни! — громко произнёс ещё один спасатель, у которого на костюме тоже были красные полосы. — Наша цель — вон то здание, — он указал рукой на непонятно как уцелевшую небольшую двухэтажку. — Приборы засекли внутри десять живых людей. Все действия — согласно инструкции. Подчёркиваю: работаем осторожно, но очень быстро — дом может рухнуть в любой момент.
 — Прежде, чем войти, здание укрепят, — подала голос новая Машина знакомая. — По крайней мере, настолько, насколько это возможно в нынешней ситуации.
Когда техника завершила свои малопонятные непосвященным людям манипуляции, группа спасателей сцепилась тросами между собой и по цепочке вошла в здание.
Машу сковало оцепенение — не моргая и почти не дыша, она напряжённо всматривалась в точку, где пару минут назад ещё стояла поисковая группа.
В голове стучала одна-единственная мысль: только бы вернулись живыми…
Это случилось неожиданно. В какой-то миг здание взяло и рухнуло, сложившись подобно карточному домику.
Она не могла поверить в то, что произошло. Видеть — видела, а поверить не могла…
— Чёрт. Это хреново, — тихо выругалась женщина-спасатель.
Маша повернулась, ошеломлённо глядя ей в лицо.
— Они… — она не смогла произнести вторую часть вопроса.
Женщина отрицательно мотнула головой.
— Нет. Не должны. Костюм выдерживает давление в полтонны, на себе проверяла. Парни живы, хотя, скорее всего, прилично поломаны. Теперь придется искать и их, и тех людей, за которыми они шли.
Четыре часа из-под завала вытаскивали уже спасателей. Первого нашли в десяти метрах от входа: под давлением стальной каркас костюма смялся, сломав своему владельцу ребра. Мужчину срочно госпитализировали. Остальных искали по тросу. У каждого из членов поисковой группы были ранения, но главное — все остались живы.
Кириллу перебило обе ноги.
— Держись, слышишь? — шептала Маша, сжимая его руку. — Держись!
Когда врачи «скорой» уточнили, кто она Иловайскому, Маша без колебаний ответила: «Его девушка». Собственно, только поэтому ей и позволили сесть в карету «скорой помощи», сопровождая Кирилла в больницу.
Ему вкололи обезболивающее, но боль, по-видимому, не желала отступать — парень морщился и сдавленно стонал сквозь стиснутые зубы.
Маша сидела рядом и дрожащей рукой гладила его по лицу. Кирилл открыл глаза, уставившись на неё расфокусированным взглядом.
— Всё будет хорошо, — ободряюще улыбнулась она. — Вот увидишь. Ты поправишься, и мы ещё сходим на свидание…
Кирилл прикрыл веки и снова застонал.
— Маш, — шёпотом позвал он, не открывая глаз. — Я теперь не знаю, когда вообще ходить смогу, не то что на свидание…
Жутко захотелось расплакаться, но Маша не собиралась себе этого позволять — Кириллу сейчас нужна была поддержка, а не слёзы.
— А я никуда не спешу, — проглотив комок в горле, заявила она, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. А затем тихо добавила: — Столько ждала, смогу и ещё.
Она уже говорила ему это. Только в других обстоятельствах.
Он помнил. Об этом свидетельствовала появившаяся на его губах улыбка — натянутая, кривоватая, но все же улыбка.
В следующий миг Кирилл потерял сознание.
***
По улице шли двое.
Стройная голубоглазая девушка с рыжими, как пламя, волосами светилась от счастья, щедро одаривая улыбками всех без исключения прохожих. А рядом, крепко держа её за руку, шагал симпатичный темноволосый парень, немного прихрамывающий на левую ногу.