Спасатель для следствия

Глава четырнадцатая

От банка они почти сразу поехали домой.

Полковник, едва Марину осмотрели медики, велел ей отдыхать, что она клятвенно пообещала сделать, и завтра посетить полицейского психолога, куда она поклялась ни за что не ходить.

У нее все только начало налаживаться. Конечно, сегодняшний день под это описание не подходил, но в остальном четко наметился прогресс. А поход к психологу все только испортит: врач начнет копаться в ее проблемах, доберется до отношений с мужем, найдет в них еще какой-то изъян, который они с Матвеем проглядели... Нет уж, лучше без психолога.

В конце концов, у нее в этой роли Аня есть. Да и Матвей, как оказалось, от нее не отстает.

Покосившись на мужа за рулем, Марина тихонько улыбнулась уголками губ.

Услышать его тогда по телефону было одновременно и страшно, и неловко, и радостно. Страшно, что он опять полез в самое пекло, но ведь он это сделал ради нее. Как-то узнал, почувствовал, примчался.

Уже дома, сидя на диване с чашкой чая, который ей в горло не лез, она решилась начать разговор. Мрачный Матвей в испачканных при захвате джинсах и с бетонной пылью в волосах бродил из угла в угол, словно никак не мог успокоиться.

- Как ты узнал? – нарушил тишину голос Марины. На секунду он остановился, глянул в ее сторону полубезумным взглядом, потом тяжело вздохнул и сел рядом, притянув ее ближе к себе.

- Новости включил. Стал тебе звонить, ты не отвечала – я и помчался к банку. А там Влад вовсю командовал.

- И он позволил тебе вести переговоры?

- У него выбора не было, я настаивал. Только не надо ему за это выговор делать.

- И не собиралась, – фыркнула Марина. – Тебя же не переспорить.

- Вот именно. – Матвей внимательно вглядывался в ее лицо, опустил взгляд на ее губы, закрыл глаза и коротко поцеловал ее в лоб. Марина вздрогнула. – Тебе отдыхать велели. Может, попробуешь уснуть?

- Я вклад так и не переоформила.

Мужчина нервно хмыкнул, забрал у нее чашку и положил подушку рядом с собой, почти силком заставив Марину лечь.

- Я надеюсь, ты не собираешься туда сейчас возвращаться? Лично мне на сегодня банков хватило.

Она тоже улыбнулась и закрыла глаза.

Впервые за много месяцев ей было так спокойно. То ли дело было в успокоительном, которое ей дали медики сразу после освобождения заложников, то ли в присутствии рядом Матвея – сказать было трудно, но ощущение покоя продолжало усиливаться. А когда ее волос коснулась его рука, ей захотелось и вовсе лежать так как можно дольше, и чтобы этот миг никогда не кончался.

Трудно было сказать, сколько времени так прошло. В какой-то момент Марина почувствовала, как Матвей напрягся, послышался еще один его вздох, как если бы он не мог решить какой-то вопрос. А потом он заговорил – наверно, решив, что она уже давно уснула.

- Я почти не говорил тебе этого раньше... Всякий раз, когда ты уходишь на задержание, я жутко за тебя боюсь. У тебя нет такой необходимости – рисковать собой, ты капитан полиции, следователь, ты вполне можешь во всем этом не участвовать, только руководить... Но в этом ты вся: тебе нужно знать наверняка, что все получится, а, значит, ты должна проконтролировать все на месте, – он помолчал. – Хуже всего то, что в этом мы с тобой действительно похожи. Ты всегда мне об этом говорила, упрекала в беспечности, в том, что я лезу в самую гущу событий... Забавно, но в эти моменты я никогда не боялся за себя. Всегда за других. Боялся, что я не успею, не смогу, напортачу... Пожалуй, мой самый главный страх, связанный со службой. Знаешь, сегодня я по-настоящему понял, что ты чувствовала, когда сорвалась ко мне в больницу тогда, перед свадьбой. Мне никогда не было так страшно за тебя, как сегодня. Даже когда ты сама оказалась в больнице первый раз. Наверно, потому, что тогда я уже знал, что все позади, ты в безопасности, будешь жить... Сегодня все было по-другому. Я когда Влада увидел, подумал, что все обязательно обойдется, а потом, когда зашла речь о переговорах, меня как ударило... Эта неспособность что-то сделать, пока ты там, а я снаружи – это с ума сводило. Влад, наверно, со мной чуть не поседел.

Он усмехнулся, заправил ей за ухо волосы. Потом она почувствовала его дыхание на своей щеке и легкое прикосновение губ к виску.

- Что бы с нами не случилось, я хочу, чтобы ты знала одно – я всегда буду за тебя переживать. Даже если не говорю об этом, если рискую собой, а ты думаешь, что мне все равно, что с тобой будет, если я погибну, – это не так. Мы оба не умеем иначе. – Матвей развернул плед и аккуратно укрыл ее, коснувшись руки, на которой блестело обручальное кольцо. – Просто помни, что в те моменты, когда я оказываюсь в опасности – а таких, на самом деле, куда больше, чем я тебе рассказываю, – помни, что в эти минуты меня спасают мысли о тебе.

Марина продолжала молча лежать, пока не поняла, что осталась в комнате одна. В глубине квартиры щелкнула, открываясь, дверь, а спустя еще пару минут в душе полилась вода. Только тогда она села на диване, судорожно теребя в пальцах угол пледа.

И расплакалась.

Ей нужно было это услышать. Понять, что все ее страхи насчет их брака, него самого и его проклятой службы – не более чем домыслы. Что, как бы он не любил свою работу, сколько бы времени не проводил на базе, как бы отчаянно не рисковал, важнее нее для него все равно ничего и никого не будет.