Спасти некроманта

Луна первая. В поисках рецепта.

- Копай глубже! – поторопила Фая

- Я копаю! – огрызнулся Тим

- Ты лениво сверху царапаешь!

Тим обиженно запыхтел, но на некоторое время замолчал и удвоил усилия. На чёрном небе светила последняя четверть Луны. Её бледные, холодные лучи освещали двух старателей и отбрасывали длинные тени на памятниках и крестах с покосившимися могилками. Ветер шумел черными, костлявыми ветками деревьев и в темноте ночи, казалось, что это не деревья, а души почивших машут и недовольно шепчут, что их потревожили. Где-то вдалеке слышался зловещий скрип калитки.

- Фая, а может не надо? – нарушив молчание, в который раз жалобно протянул брат, заслышав ухание совы.

- Надо! Раз она его с собой в могилу унесла, значит, он особенный, раз не хотела чтобы о нем знали.

Девушка достала из курточки платок и опершись на лопату для отдыха промокнула взмокший лоб платком.

- Плевать! Я добуду этот рецепт пирога, чего бы мне это не стоило! – потрясла она платком в руке.

Фая с братом выкопали уже приличную яму, а до цели так и не добрались. Кто бы увидел их сейчас -сильно бы удивился. Девушка и её брат были детьми булочника. Тим обычный подросток без дара, а вот Фае, что называется «свезло». У неё в подростковом возрасте открылся дар некромантии. У булочника в третьем поколении – дочь некромант! Можно ли придумать ситуацию нелепее!

И вот они за неделю до дня поминовения усопших откапывают могилу родственницы – пра-пра-пра-бабушки! А всё ради рецепта фирменного тыквенного пирога, который родственница, с какого-то перепугу, унесла с собой в могилу. Говорят, так и похоронили с рецептом в руке.

«Вот зачем, скажите, на милость ей сдался этот рецепт на том свете? Бестелесным сущностям не нужны тыквенные пироги!» - так думала некромантка упорно вгрызаясь лопатой в землю.

Как только юное некромантское дарование освоило заклинания оживления и упокоения умерших, с гордостью продемонстрировав родителям «пять» по главному предмету, Фая приступила к практике. Начиналось с мелких тварей. Втайне на заднем дворе булочной изредка проскакивали оживленные мыши, попугаи и кошки. Фая трудилась старательно, до тех пор, пока сосед не нажаловался отцу за оживленного ею соседского пса, которого тот тихо прикопал за кустом забора.

Оживлённый Фаей пёс вырвался из рук и гремя костьми, радостно лая побежал к хозяину и сильно перепугал соседа, его супругу и детишек. Фая за это две недели каждый вечер до темноты, после лицея, отрабатывала на кухне отца на чистке овощей. «Раз у тебя энергия бьет через край, надоть её применить в доброе русло! – назидательно провозгласил отец. «До теста не допущу! Твой дар все дрожжи мне портит». Но зато пошел и расщедрился на оплату участка на тренировочном погосте, чтобы она тренировалась, а стоило это немало!

И вот, за семейным советом, когда все поужинали, отец с матерью поделились грустными думами. На соседней улице открылась пекарня и конкурент с гордостью выставил на прилавок полностью идентичный ассортимент выпечки, переманив покупателей, падких на новенькое.

Доходы резко упали. Только стойкие постоянные клиенты и тем, кому до них было ближе, заскакивали в булочную. Фая видела, как её отец - пекарь в третьем поколении, угрюмо скрёб небритый подбородок роясь в ворохе старинных книг и рецептов. Отец решил обновить ассортимент и выискивал новые, оригинальные рецепты.

Наблюдая эту картину в голове Фаи мгновенно созрел план: добыть фирменный рецепт тыквенного пирога, пра-пра-пра –бабушки. Об этом рецепте не раз говорила мама и с благоговением вспоминал отец. Рецепт был утерян по причине того, что родственница разобиделась на родню. Никто из её пятерых детей не пошли в пекари. Видите-ли не пристижно. Так и сказала! «Нет на этом свете ценителя, кто понимает в настоящих сокровищах!» Оставила приличное наследство детям и забрала рецепт тыквенного пирога с собой на тот свет. Легенду эту так и передавали из поколения в поколение.

«Добуду рецепт! Отдам его отцу! Папа напечет пирогов на день поминовения усопших и наши дела поправятся! А еще попрошу с выручки настоящий некроманский перстень-поисковик!» - так размышляла Фая.

Лопата с глухим звуком ткнулась остриём в крышку гроба. Тим отошел от ямы снял кепку, стёр набежавший со лба пот.

- Посиди в сторонке под тем деревом! – указала ему девушка.

Фая бросилась к своей походной некромантской сумке. Загремела бутыльками. Вытащила ритуальные свечи, чистейший, поблескивающий алмазной крупкой белый порошок для рисования пентаграмм (3 серебряных монеты за 100 грамм! Во как для родственницы расщедрилась!)

Когда загадочно мерцающая пентаграмма была ровно нарисована, свечи зажжены, а защитные амулеты нацеплены на себя и брата Фая повторно прочла длинное имя почившей прародительницы и раскинув руки в стороны начала ритуал:

- Огнём освещая! Тропу создавая! Взываю к тебе о Марта-Каролина-дель-Орифиче!..

Ветер смерчем закрутил у границ пентаграммы листву и пыль. Фая влила больше силы своего дара. Пентаграмма вспыхнула ярким белым светом. На кончиках пальцев юной некромантки полыхнула зеленоватым и заклубилась серым дымом магия.

Повинуясь её заклинанию гроб поднялся из могилы, опустился на тропинку. Крышка плавно отъехала вбок, являя глазам Фаи белые косточки скелета, облаченного в роскошное черное платье.