Спички

Спички

- Как же, позвольте?.. Он служил в очистке…

- Я его туда не назначал.

М.А. Булгаков

Когда в вестибюле я прохожу мимо стоящей группы людей, то чувствую за спиной несколько пар глаз, устремлённых мне вслед. Больше всего опасаюсь теперь того, что вся эта история пагубно отразится на моих новых подчинённых, тщательно присматриваюсь к ним, а они в свою очередь следят за мной. Выходя из здания, я невольно замечаю многочисленные силуэты в окнах, которые тотчас прячутся за занавеской, стоит только поднять голову. Чёрт меня дёрнул согласиться на эту авантюру, но обо всём по порядку…

Три дня назад меня назначили руководить нашим филиалом в этом провинциальном городке, вместо внезапно неизлечимо заболевшего Трелехова, неизменно на протяжении нескольких лет бывшего на хорошем счету в управляющей компании. Однако в последние время что-то испортилось в, казалось, отстроенном механизме и предприятие это испытывало большие проблемы с ключевыми показателями, несмотря на квалифицированный штат и наличие солидных контрактов. Сразу стало ясно, наступил глубокий кризис, раз в командировку отправился сам генеральный. Я же должен был сопровождать его в этой злосчастной поездке, в ходе которой предполагалось объявить о моём назначении и представить коллективу. Изначально нас встретила секретарь, Валентина Ивановна, весьма положительная женщина предпенсионного возраста, но невероятно запуганная, как мне показалось при встрече. От неё-то я и узнал впоследствии подробности всей этой истории. Но опять перескакиваю, за что прошу извинить уважаемого читателя.

Предшественник мой Надим Надирович Трелехов был старше меня на несколько лет и с самого начала вёл себя немного странно. Он почти постоянно находился в своём кабинете, изредка принимая кого-нибудь из подчинённых. Просторный кабинет его, а теперь этим кабинетом предстояло пользоваться мне, был оборудован всем необходимым для жизни, вплоть до посуды, вместительного холодильника и удобного раскладного дивана. К кабинету примыкали ещё два маленьких помещения: одно было оборудовано под санузел с душевой кабиной, в другом располагались комплексный спортивный тренажёр, гантели, штанга и турник. Трелехов был сверхестественный нелюдим и внушал окружающим скорее неприятные чувства. В те редкие моменты, когда он плавно плыл по коридору предприятия, случайные сотрудники спешили побыстрее скрыться в своих помещениях.

Первое время, однако, никаких подозрений не возникало, и что это был за человек, никто не разобрался. Сначала даже ревностно и буквально выполняли распоряжения и принимали все нововведения на веру, надеясь на положительные результаты. А нововведений с каждым днём становилось больше и больше, но часто выглядели они всё нелепей. Коллектив терпеливо ждал результатов, только итоги деятельности руководителя становились хуже некуда. «Давно надо было бы взбунтоваться, - сказала мне впоследствии по секрету Валентина Ивановна, - да уж какой невероятной и иррациональной поддержкой он пользовался в Москве». Чем хуже, казалось, шли дела, тем чаще печатали в местной газете красочные статистические данные, а заместители на рабочих встречах с коллективом рассказывали сотрудникам о достигнутых успехах.

Но размах бурной деятельности моего предшественника не ограничивался филиалом. В это время он, гад, изобрёл ещё одну штуку. Если где-нибудь на смежном предприятии случалась более или менее заметная промашка, Трелехов тут же строчил письмо в управляющую кампанию. Собственно, ничего по делу он не предлагал. Как-то на предприятии N никак не получалось отладить новый опытный агрегат, сулящий прорывные перспективы, и из-за этого невозможно было запустить серийное изготовление. И тут прилетает инициатива в Московский офис: раз руководство предприятия не справляется с поставленной задачей, то требуется скорее собрать конференцию с привлечением широкого круга специалистов и обсудить причины, проблемы, теории, предложения, выработать план. Трелехов даже готов был курировать предприятие, если бы ему доверили. Запустили в работу уже соответствующее указание, и так оно и случилось бы, если бы не эта история.

Что сразу смутило коллектив, это полное отсутствие личной жизни моего предшественника и привязанность к своему кабинету. Утверждают даже, что он всегда оставался ночевать на рабочем месте. Необходимые вещи: еду, напитки, другие мелочи, заказывала Валентина Ивановна. Но самое интересное заключалось в том, что, наряду с обычными покупками Трелехов требовал заказывать ему в каких-то необъяснимых количествах почти вышедшие из употребления и становящиеся редкостью спички: десяток упаковок по десять коробков каждый день. Странность эта смущала немногих посвящённых в тайну. Однажды моя новая помощница решила проявить инициативу, она уже не помнит почему, то ли с целью сделать удобнее руководителю, то ли чтобы сэкономить и купила вместо спичек пару одноразовых зажигалок. Какой же разразился жуткий скандал. Трелехов рвал на себе волосы, бегал по кабинету и неистово вопил, неужели так сложно обеспечить то, что он требует. Доведённая до слёз в тот день Валентина Ивановна уже не могла исправить ситуацию и за спичками послали кого-то другого, но вследствие скандала весь коллектив узнал о подозрительном пристрастии моего предшественника. То, что раньше было тщательно скрываемой тайной, теперь стало достоянием общественности, а наших людей, как водится, хлебом не корми, дай только посплетничать. Каждый начал судачить да рядить, зачем Трелехову такое количество спичек, и что он с ними делает. Выдвигались версии одна нелепее другой. Сторонники первой из них сплотились вокруг объяснения, что Трелехов готовит ночной поджог предприятия, вторые яростно отстаивали точку зрения, что спички должны скоро подорожать, и тогда их можно будет выгодно продать. В пользу этой версии следует сказать, что с прилавков маленького городка, живущего слухами, действительно вскоре стали пропадать спички. Но тем не менее все высказанные версии разбивались об один неопровержимый факт: купленные накануне коробки утром оказывались пустыми в мусорной корзине.