Стальная бабочка, острые крылья

Глава III

Интермедия III

Ночь упала на развалины неожиданно, как молот на наковальню, в считанные минуты окутав темнотой посадочное поле и город. Утонули во мраке пилоны с просвечивающей синеватой арматурой и стекла в далеких башнях погасли. Корабль, скрытый маскировочной сетью, возвышался в темноте, как сломанная арка огромного несуществующего моста, соединяющего город с пустыней.

Одинокому ангелу, стоящему у корабля, было не по себе. Темнота не мешала ему видеть вокруг дальше и глубже, чем позволяли человеческие глаза, но для спокойствия этого было недостаточно.

Пустыня дышала. Слабая и почти неощутимая пульсация исходила откуда-то снизу, из-под бетонного поля, из-за дюн, окружавших его, — и броня не была ей помехой, она билась прямо в сознание, наполняя его тоской и чуждыми непонятными образами.

Кровь давно впиталась в песок, а останки рейдеров растащили звери, но сейчас коричневые пятна, оставшиеся на месте их гибели, искрились слабым синеватым светом, словно в них частично отражались звезды.

— Кто-то смотрит, — неуверенно сказал ангел.

— Кто? — ожил коммуникатор.

— Не знаю, просто есть такое ощущение.

— Откуда?

— Со стороны города или, может, из пустыни, не знаю…

— Датчики?

— Молчат. Ничего нет. В инфра вижу людей в развалинах, в четырех тысячах метров. Еще мелкие звери, но больше ничего.

— Возвращайся, выставим автоматику.

— Очень сильное… ощущение.

— Нервы. Радиационный фон в десять раз выше нормы, звери, пустыня — и ничего больше.

— А что под нами? Мой радар показывает пустоты, и там шумы.

— Старая военная база, входы взорваны. Там тоже никого быть не может.

— Я знаю, — ангел сделал несколько шагов по направлению к темной громаде города и присел. — Я тоже никого не вижу, но кто же тогда смотрит?

— Возвращайся, тебе нужно отдохнуть.

— Хорошо, еще немного, — ангел отключил коммуникатор и снял с крепления на спине узкий пластиковый контейнер. В темноте вокруг него множество маленьких существ замерли с его приближением и теперь наблюдали за тем, как он сдвигает крышку и ставит контейнер перед собой.

Ангел замер, стараясь даже не дышать. Во мраке он различал только яркие тепловые пятна созданий, двигающихся вокруг него.

Первым решилось существо, похожее на белку, с узким голым хвостом и большими ушами — оно вспрыгнуло на край контейнера, нырнуло вниз, и через несколько секунд выскочило наружу с куском шоколадного батончика в передних лапах. За ним с некоторым колебанием последовало еще несколько зверьков.

Они растаскивали батончики, с хрустом вгрызаясь в них и унося куски куда-то в пустыню, а ангел наблюдал за их возней.

Темнота и термическая броня надежно скрывали его улыбку.

I

Мириам снился древний город. Ей снилось, что она идет по его улицам, широким и чистым, и в многоэтажных домах, закрывающих небо, блестят целые стекла. Она знала, что где-то в этом городе — Би, и ее нужно найти, и что-то сказать ей… что-то очень важное. Она побежала, но улицы были бесконечными — одна переходила в другую, и здания поднимались над ней, как скалы. Никого не было вокруг… Мириам остановилась, оглядываясь, — и вдруг вспомнила, почему на улицах никого нет.

Все жители города мертвы, все — до последнего человека.

Миллионы мертвецов смотрели на нее из сверкающих окон древнего города… Смотрели молча и страшно. Мириам чувствовала на себе их взгляды, физически ощущала давление, пронизывающее до костей, выворачивающее наизнанку… словно она была букашкой, проколотой миллионами иголок, — и эти иглы двигались, изучая ее и в то же время меняя, придавая ей форму, складываясь глубоко внутри в угловатое, колкое и странно знакомое имя: Иштар.

Это ощущение прекратилось внезапно — а вместе с ним прервался и сон, превратившись в мелькание бессмысленных фрагментов. Она снова бежала по городу, но он уже был разрушен. В конце улицы, заросшей кривыми желтыми деревьями, за каменным столом сидела Би, а напротив нее — дикий человек, совсем голый, с черной блестящей кожей и длинными черными волосами. Би говорила с ним… но Мириам не могла понять, о чем. Она глубоко вздохнула, чтобы окрикнуть Би, — и проснулась.

Костер все еще ярко горел… как-то слишком ярко, так что даже укрывшись с головой, Мириам продолжала видеть его свет.

И Би действительно говорила с кем-то, ее механический голос звучал приглушенно, но все равно очень громко.

— Четыре, — сказала Би.

Молчание.

— Восемь, — сказала Би.

Скребущие звуки — по дереву или по камню.

— Двенадцать, я выиграла.

Мириам отбросила одеяло и села. За каменным столом в свете единственной фары своего кара на плоском обломке бетона сидела Би и говорила с диким человеком. Тот был совсем не таким, каким видела его Мириам во сне — длинноволосый и бородатый, он походил скорее на одетого в шкуры рейдера, чем на дикаря. Рядом с ним из песка торчало длинное копье с блестящим металлическим наконечником.

Мириам стало холодно… Она легла спать не переодеваясь, в шортах и майке. Костер едва тлел… Мириам раздула угли и бросила на них несколько толстых веток, потом завернулась в одеяло и подошла к столу. Дикарь следил за ней глазами, ярко блестящими в свете фары. Вблизи оказалось, что в его светлые волосы и бороду вплетено множество мелких вещиц вроде бутылочных крышек и колес от игрушечных машинок, а на широкую тунику из шкур нашиты полосы прозрачного пластика.