Станция невозвращения

Глава 15

… Пару лет назад он попал по делам на Красную линию – какая это была станция, он уже не помнил.

В длинном переходе суетился народ - бесконечно движущаяся, разношерстная толпа.

Торговцы раскинули на лотках самый разнообразный товар, люди сновали между ними, смотрели, спорили, пытались сбить цену. В воздухе плавала непередаваемая смесь запахов, начиная от смрада давно не мытых тел и заканчиваемая запахом подгорелого мяса от жарившихся крысиных туш.

Павел, закончив все дела, пробирался сквозь гомонящую людскую толпу, и что заставило его остановить взгляд на двух людях, стоявших у стены, он так и не понял.

Высокая женщина неопределенного возраста и девочка лет десяти рассматривали нехитрый товар, разложенный на лотке у торговца.

Худые, можно сказать, изможденные, с нездоровым лихорадочным блеском в глазах, они глядели на полукилограммовые банки мясных консервов, выставленные на продажу, но даже не решались спросить цену, прекрасно понимая, что она им не по карману.

Торговец - невысокий полноватый мужчина - подозрительно косился на них, опасаясь, как бы эта парочка попросту бы не стащила что-нибудь.

Павел замер, глядя на девочку.

Та не сводила взгляда огромных голубых глаз с лежавшей рядом пищи и постоянно сглатывала слюну.

Он вдруг почувствовал, как что-то перевернулось в душе, и горький комок подкатил к горлу. Сам не понимая, что твориться с ним, Павел подошел ближе.

Торговец, увидев еще одного потенциального покупателя, натянуто улыбнулся ему.

Павел опустился на корточки рядом с девочкой.

Женщина тут же дернула ее за руку, прижав к себе.

- Что вам нужно? – резко сказала она. – Если ищешь себе девочку для забавы, то не по адресу!

Шорохов ничего не ответил – он чувствовал, как слезы сами собой наворачиваются на глаза.

Дети.

Те, кто страдал больше всего, оказавшись заложниками того, что сотворили взрослые.

Те, кто с самого рождения видели над собой только бетонный свод и никак не могли понять, что же такое небо.

И для которых высшим лакомством являлась банка мясных консервов, а шоколад вообще был недостижимой мечтой.

Павел вытащил из кармана горсть патронов – все, что у него было – и молча высыпал их в ладони девочки.

И без того большие глаза девчушки округлились от удивления – для нее это было целое богатство!

- Накормите ребенка, пожалуйста,- поднявшись, сказал Павел женщине.

Та смотрела на него с еще более сильным удивлением.

Шорохов ободряюще улыбнулся девочке, которая глядела на него, чуть приоткрыв рот – так, наверное, смотрят на появившегося из ниоткуда волшебника, который воплотил в жизнь тайную мечту.

Не сказав больше ни слова, Павел резко развернулся и смешался с толпой.

Он вернулся на станцию без гроша в кармане, но на душе было необычайно тепло и спокойно. Странное, почти совсем забытое, чувство умиротворения разлилось в сознании. Он чувствовал, что его поступок сделал жизнь этой девочки хоть чуть-чуть лучше, не позволив детской мечте в чудеса окончательно угаснуть…

… Успевшее потускнеть воспоминание пронеслось перед глазами Павла во всех цветах и красках, будто это случилось только вчера.

«Иногда один небольшой поступок может перевесить по своей сути сотни других», - раздался в мозгу безликий голос неведомого существа.

Шорохов лишь нервно сглотнул.

«Сострадание – вот что утратили люди».

Тишина, воцарившаяся станции, вдруг показалось Павлу могильной, непробиваемой – будто он остался совершенно один на планете, последний человек канувшей в Лету цивилизации.

«Ты сумел сохранить в себе то, что потеряли другие», - голос словно дал Павлу минуту на раздумье.

«И тебе не место здесь».

- Это мой мир,- только и сумел возразить он.

«Таких миров множество. И существует такой, в котором Катастрофы не случилось. Разве ты не мечтал в тайне об этом? Или когда читал книги, пытаясь хоть на минуту забыться?»

Нарастающий басовитый звук заставил Павла вздрогнуть.

Легкий ветерок коснулся лица, и из туннеля, ярко сверкая фарами, выскочил поезд.

Блестящий новенькой краской, будто только сошедший с конвейера завода, он, скрипнув тормозами, остановился.
«Садись. Он отвезет тебя туда, где метро лишь средство передвижения под землей, а не место медленного угасания остатков человечества».

Павел лишь замотал головой, будто невидимое существо могло видеть этот жест.
Ему вдруг стало страшно перед неизвестностью, до ледяного озноба и дрожи. Сколько раз он, закрыв глаза, представлял себе, что в тот день ничего не случилось. И мир продолжает жить дальше. Города по-прежнему стоят целые, а не в дымящихся развалинах, небо сверкает синевой, а не затянуто плотной пеленой ядерного пепла, а люди продолжают наслаждаться жизнью - любить и ненавидеть, радоваться и горевать, совершать благородные и глупые поступки. И сейчас, стоя буквально в шаге от своей мечты, он трясся от страха...

Павел попятился, пока не уперся спиной в покрытую мрамором колонну.
- Нет! - воскликнул он.- Я не могу...

«Ты просто боишься сделать шаг, - молвило существо. - Вы, люди, теперь боитесь всего, даже самих себя. Боитесь мыслить, боитесь чувствовать, боитесь думать. Природные инстинкты заменили вам интеллект, открыв дорогу к медленному вымиранию. Но я помогу тебе сделать выбор».

Павел с ужасом ощутил, как в сознании стала разливаться чужая воля. Мысли, образы, чувства - все исчезло. Тело стало чужим, и неведомая сила просто впихнула его внутрь метропоезда.

Прошипев пневматикой, плавно закрылись двери.