Станция невозвращения

Глава 10

…Сумерки окутывали разрушенный город. Угловатые громады зданий высились вокруг, мрачные и безмолвные. Нигде ни огонька, лишь медленно густеющая тьма растекалась по погибшему десятилетия назад городу. Теперь она была полновластным хозяином. И еще вездесущий ветер – он дул упругими порывами, выдавая тоскливый минорный аккорд в остовах проржавевших автомобилей и россыпях мусора, с шорохом проносясь в руинах домов и закручивая на растрескавшемся асфальте цепочку маленьких пылевых смерчей.

Два человека в костюмах химзащиты замерли около покосившейся будки воздухозаборника.

Орловский с содроганием смотрел на раскинувшийся вокруг пейзаж.

Как он ни настраивал себя, но все же не смог избежать холодной волны ужаса от увиденной картины гибели огромного цветущего мегаполиса.

Москва, с ее неизменной толчеёй, бурлящей, никогда не успокаивающейся, жизнью, казалась ему чем-то незыблемым, вечным, просуществовавшей тысячу лет и неподверженной разрушению.

Сейчас серые угловатые руины зданий, обожженные ядерным огнем, казалось, зловеще шептали ему: «Взгляни, человек, это твоих рук дело. Чего же ты так боишься?!»

- Господи…- хрипло выдохнул Орловский.

Сейчас, как никогда, ему хотелось зажмуриться и вырваться из объятий затянувшегося ночного кошмара.

Павел коснулся его плеча и указал рукой на перекресток в сотне метров от них.

- Нам туда. Там должна быть еще одна вентшахта.

Он поправил маску противогаза и продолжил:
- И не зевайте, профессор. Москва теперь населена такими тварями, что вам и не снились. И мы теперь для них лишь звено пищевой цепочки.

Шорохов поудобней перехватил автомат и осторожно двинулся вперед.

Когда-то это был широкий, многолюдный проспект, о чем немо свидетельствовали десятки искореженных и смятых до неузнаваемости автомобилей, перевернутых, сваленных в кучи, превращенных в уродливые груды металла.

Орловский с удивлением различил проржавевший контур микроавтобуса, застрявшего в проломленной стене здания и наполовину засыпанный грудой каменного мусора. Бушевавшая здесь неведомая чудовищная сила запихнула автомобиль в кирпичную стену, будто игрушку в карточный домик.

Единственным ярким штрихом в царстве черно-серых тонов была буйная растительность, взломавшая побегами слой асфальта, опутавшая проржавевшее железо и даже нашедшая себе пристанище на голых камнях разрушенных зданий, выглядывая из окон и провалов стен ядовито-зелеными зарослями.
На угловатых руинах зданий даже по прошествии десятилетий были видны следы пожаров. В некоторых местах кирпич и бетон сплавились в стеклоподобную корку, свидетельствующую о бушевавшем тут безумстве ядерного огня. Наверное, эпицентр ядерного взрыва был не так близко, иначе даже этих жалких руин не осталось бы и в помине.

«Природа не терпит пустоты», - Алексей Владимирович вспомнил собственную фразу, найдя ей визуальное подтверждение.

Уничтоженная ядерным огнем флора получила, как ни странно, в этом факте чудовищный радиоактивный допинг, выдавая теперь немыслимое многообразие жизненных форм. Густые заросли неведомых растений, порой, совсем скрывали следы деятельности человеческих рук, слаженно покачиваясь под порывами ветра и роняя облачка мутной пыльцы.

Они двигались вдоль невысокой полуразрушенной стены, некогда служившей оградой примыкавшему к проспекту небольшому скверу. Здесь образовалось узкое пространство, относительно свободное от завалов, если не считать оплывшие кучи мусора и битого кирпича.

Сгустившаяся темнота не позволяла толком разбирать дороги, но включать фонари не стали, опасаясь привлечь внимание прячущихся в развалинах тварей.

Орловского не отпускало ощущение взгляда со стороны - так, наверное, чувствует себя дичь во время охоты. И понимание того, что теперь человек и мутировавшее зверье поменялись ролями, лишь усиливало это ощущение.

Раздавшийся в развалинах шорох заставил их замереть: кусок полуразрушенной кирпичной стены, изъеденный временем и непогодой, с глухим шумом рухнул вниз, подняв облако белесой пыли.

Профессору показалось, что в темном проеме мелькнули золотистыми искорками звериные глаза. Он даже вскинул пистолет, но Павел коротким движением остановил его, отрицательно покачав головой.

- Не стоит привлекать к себе внимание попусту. Они нас пока не трогают.

До нужного им перекрестка оставалось чуть меньше полусотни метров. Огромная, высотой в несколько метров, груда искореженных автомобилей покрывала почти все пространство дорожной развязки.

Это было настоящее механическое кладбище, тонны смятого и перекрученного металла. Оно виднелось даже в густых сумерках асимметричными, рваными контурами полусгнивших автомобильных остовов.
Уцелевший фонарный столб согнулся печальным знаком вопроса над этой картиной апофеоза последней в истории человечества войны.

Павел неожиданно замер. Орловский и сам ощутил – что-то не так.

Вокруг ничего не изменилось - мрачное безмолвие мертвого города по-прежнему расстилалось вокруг. Но в него вторгся какой-то странный отзвук, неявный, на грани слышимости.

Павел посмотрел на Орловского, и коротким движением потянул его за рукав в сторону, пока они не уперлись спинами в угловатую поверхность стены.